Книга Иллюзия греха. Последняя иллюзия - Диана Соул

В памяти всплыл давний разговор, когда Элликанта проговорилась о фамилии посетителя моей сестры. Тогда я долго ломала голову, откуда и почему она знала Герберта, вот только ответ меня не порадовал.

В одно мгновение я почувствовала себя обманутой и обведенной вокруг пальца. Что, если все с самого начала было, как я и подозревала, грандиозной подставой? Загнать меня в рамки, настоять на дорогостоящем лечении, а потом…

Я до крови укусила себя за кончик языка, чтобы боль хоть немного отрезвила и заставила взглянуть на ситуацию здраво. Эмоции оказались плохим советчиком, стоило еще раз промотать всю ситуацию заново, как стало понятно, что оплативший лечение Ричард в эту схему никак не вписывался.

Если бы Элликанта с самого начала подыгрывала Герберту, то оплата счетов из больницы вряд ли помогла бы мне выбраться из ямы, в которую меня пытались запихнуть. С другой же стороны, Герберт сам говорил, что его мать проводила с Ричардом всегда больше времени, а значит, и любила наверняка тоже больше.

Просверлив взглядом инкуба, я поступила не совсем честно, воспользовалась его приобретенной эмоциональностью, и спросила в лоб в надежде, что лицо выдаст ложь.

– То, что моя сестра попала в больницу именно к твоей матери, случайно? Или все было продумано с самого начала?

Брови Сакса поползли наверх, он несколько мгновений смотрел на меня с удивлением, а после выдал:

– Ты молчала всего пару секунд, но уже успела в голове перепрыгнуть с одной темы на другую, сделать какие-то выводы и даже обвинить меня. Боюсь даже спрашивать, что ты нафантазировала.

– Элликанта Роук – твоя мать и врач Тиффани. И она же, ты сам говорил, должна была проводить процедуру ЭКО в случае моего согласия. Совпадение?

– Да. – Он вполне искренне развел руками. – Мир иногда удивительно тесен. Но я могу заверить, что специально никто ничего не подстраивал. А то, что твоя сестра попала в пациенты именно к ней – огромное везение. Моя мать – один из лучших специалистов в области медицины.

Пару мгновений я переваривала его слова, пока Герберт продолжал рассуждать вслух об особенностях женского мышления, которым раньше никогда не придавал значения. А вот сейчас поражен нашим талантом перевернуть все с ног на голову.

– Мне кажется, я начинаю догадываться, почему обычные мужчины часто жалуются, что не понимают женщин. Вас невозможно понять. Пока у меня не было запонки, читая вас, мне все было предельно просто и понятно, но теперь – твои реакции как ребус! – подперев рукой голову, задумчиво говорил он. – Когда я тебя звал сюда, мне казалось, ты будешь счастлива, узнав, что не можешь стать матерью моему сыну. Ты ведь хотела, чтобы я отстал. Но вместо этого я слышу обвинения.

Я прислушалась к себе, попыталась понять, рада ли. Пожалуй, мне действительно повезло, ведь как сказала бы Кэтрин: «Ты поимела от этих мужчин все, в чем нуждалась – деньги, работу, и ничего не отдала взамен. Идеальная сделка».

– Выходит, ты позвал меня сюда, только чтобы сказать, что я окончательно свободна? – не поверила я. – Для этого хватило бы просто звонка, без пояснения причин, или хочешь, чтобы я вернула книгу, если теперь бесполезна?

Лицо Герберта в одно мгновение стало серьезным, он сел ровнее и смахнул с экрана все фотографии, оставляя пустоту.

– И вот теперь мы переходим к самой тяжелой части нашего разговора, – произнес он. – Книгу обратно не требую, скорее наоборот, хочу, чтобы ты как можно скорее ее изучила и научилась работать с артефактами.

Я усмехнулась.

– Собираешься открыть завод по производству запонок для инкубов?

Моя шутка осталась неоцененной, ни один мускул на лице Сакса не дрогнул. Мне даже показалось, что он опять превратился в бесчувственную статую.

– Завод вряд ли, но я хочу обезопасить тебя и окружающих от твоего бесконтрольного дара. Слишком легко тебе даются эти чудеса, и нет никакой гарантии, что завтра ты случайно не сделаешь бомбу.

У меня даже рот открылся. Сакс сейчас бредит?

– Какую бомбу? Я живу уже много лет и еще не сделала ничего подобного. С чего вдруг?

– С чего угодно. Проснешься не с той ноги, на улице кар окатит водой из лужи, порвется любимая кофта. Но это все мелочи по сравнению с ошибкой, которую допустил я. Пожалуй, больше я опасаюсь не того, что ты случайно взорвешь Фелс-сити.

– А чего тогда?

– Того, что попадешь в дурные руки. Человек, который продал информацию о потенциальном артефакторе, наверняка сделал это не один раз и не только мне. Я видел в тебе мать для потенциального сына, а кто-то, может, оружие массового поражения.

Час от часу не легче.

– Боишься, что меня похитят?!

– Я бы даже приставил к тебе охрану, но это только привлечет внимание.

– Тогда о какой ошибке речь? – спросила я, складывая руки на груди. Опасения в правоте Герберта, конечно, были, но перспектива оказаться под колпаком меня пугала больше, чем гипотетические злодеи.

– Показал слишком явный интерес к тебе и лишь недавно понял, что не нужно было делать это так открыто.

Я пожала плечами:

– Звучит здраво, но, возможно, опасения преувеличены. Пока еще никто не собирался меня похищать, и уж тем более использовать в злодейских целях.

– Быть может. Но все равно я хотел попросить тебя быть осторожной.

– Без проблем, – пообещала и, подняв руку в соответствующем жесте, заверила: – Обещаю бомб не создавать, людей не убивать, злодеям не попадаться.

– Можно подумать, у тебя спросят, – устало ответил Герберт. – И все же есть другие способы обеспечения твоей безопасности. На всякий случай.

– Какие?

Он вновь активировал сенсорный стол, ввел какие-то команды и сказал, что необходимо подождать. Сейчас должны что-то принести.

Пришлось пожать плечами повторно.

Если он параноик, то я согласна хотя бы посмотреть на то, что он предложит. Хуже ведь не будет, а если опасения справедливы – то тем более лучше поинтересоваться. А ведь еще месяца полтора назад я бы даже слушать Сакса не стала, но вот после того случая, когда, выйдя из клуба, наткнулась на труп, почему-то страх все равно продолжал сидеть в груди. Тем более что вторую девушку, пропавшую в тот день, полиция так и не нашла.

Я встала со своего места и подошла к окну. Надеюсь, такое вольное перемещение по кабинету Герберт не сочтет самоуправством, но уж слишком меня тянуло посмотреть на город с высоты.

Наверное, если бы здесь установили подзорную трубу, я сумела бы разглядеть даже свой дом или здание спортивной школы, куда устроилась. Но и без специальной оптики Фелс-сити вечером был прекрасен.

Все эти переливающиеся огни, свет билбордов, движущиеся машины внизу – зрелище завораживало.

– Это ведь ты помог мне устроиться на работу? – внезапно осознав эту истину, спросила я.