Книга Охота на Велеса - Алекс Хелльвальд

— Ну что, поехали домой?

— Моя миссия закончена, папа?

Отец поджал губы и опустил взор. Я уселся на кровать, но не отводил от него взгляда, ждал, когда он будет готов отвечать на мои вопросы. Воцарившаяся пауза давила и раздражала, но никто из нас не был готов нарушить ее.

Наконец отец поднял голову и глубоко вздохнул:

— Пошли. И не спорь. В твоих же интересах.

— Ты знаешь, какие у меня интересы? Поделишься?

— Да. Пошли. Захвати рюкзак и разбери телефон.

Он первым покинул номер, и я слышал его шаги по коридору. Слова "разбери телефон" заставили напрячься. Быстро набросил куртку и, ухватив ношу за ремень, направился следом за батей, по дороге занимаясь мобильником.

Обнаружил я родителя у стойки администратора. Он облокотился о столешницу и смотрел в проход и на лестницу.

— Рассчитайся, — кинул он, когда я оказался рядом. — Деньги есть?

— Я заплатил. Нужно кое-что еще сделать.

Бросив рюкзак возле ног отца, направился следом за женщиной сдавать номер. Процедура заняла несколько минут, и я снова спустился вниз. Папа, не говоря ни слова, устремился к проему, а я топал следом. В том же самом молчании остановились у машины, и только здесь отец вдруг спросил:

— Джип Алинин?

— Да.

— Борька умеет выбирать тачки.

Употребление имени старого друга отца в настоящем времени укрепило меня во мнении, что я полный идиот. Да как я себя еще должен чувствовать, если единственный из всех поверил в смерть ученого и его жены-предпринимательницы.

Папа нарушил паузу, возникшую после его слов и, глядя на крепкую развесистую липу, сказал:

— В машине вещи, переоденься и сложи их на заднем сидении. Рюкзак тоже там оставь, и пошли.

Папа направился к той самой сосне, что разглядывал, а я открыл заднюю дверцу нашей легковушки, быстро стянул с себя одежду и облачился в свежую. Заняло все это не так много времени, но пока надевал на себя вещи, наблюдал за отцом. Он стоял возле ствола дерева и рассматривал кору. Потом зачем-то посмотрел вверх, немного так постоял и уселся на выглядывающий из почвы толстый корень.

— Ну, чего за таинственность такая? — вставая напротив отца, спросил я.

— А твоя Алина не промах, — игнорируя мой вопрос, сказал батя.

— Чем же?

— Взбиралась на дерево, ободралась. Вероятно, по делу лазала, пока тебя не было. Хорошие данные. Все не зря…

Отец опустил голову и замолчал, уставившись на гору шишек под ногами. У меня отлегло от сердца. Алина сидела на дереве. Хотя… С чего папа взял, что она это делала?

— Что "не зря"? Для чего у нее хорошие данные? Почему ты сказал про дядю Борю в настоящем времени? Почему ты решил, что она залезала на это дерево?

Папа молчал.

— Говори уже. Ну.

— Ты влюблен, — обреченно произнес отец. — А она?

— Не спрашивал. И какое это имеет значение? Ты не ответил на мои вопросы.

— Пытаюсь ответить, — хмыкнул папа. — А она, как думаешь, влюблена в тебя?

Раздражение с новой силой накатило на меня, и я с размаху врезал кулаком по стволу дерева. Хотелось выпустить пар, сделать что-нибудь, переключить сознание на боль.

— Остынь, — тихо сказал отец. — Это нормально, что ты влюблен, к тому же я не удивлен, что в Алину. Послушай… Это пройдет. Хорошо, что вы расстались и вскоре все уляжется. Я не просто так говорю. Тебе нечего делать во всей этой… Возне с проектом.

— Пап…

— Знаешь, я когда-то тоже был молод, любил твою маму, — перебил меня отец. — Так уж вышло, что она погибла. Глупо, я не уберег ее, и все из-за разработки.

— Я знаю, произошел несчастный случай.

— Нет… — папа тяжело сглотнул. — Это не было несчастным случаем.

— Пап, я все понимаю, но при чем тут мама? Алина? Дядя Боря? Тетя Света? Егорыч?

Отец вдруг вскинул голову и посмотрел на меня жестким злым взглядом. Никогда прежде такого не случалось. Папа — добряк. Умный, веселый, находчивый человек. А тут вдруг… Такое.

— Это нормально, что ты влюбился в Алину. Сейчас любой, кто здоров и готов к размножению, будет считать себя влюбленным в нее. Ты — первая жертва.

— Не понимаю, — присаживаясь на корточки, протянул я.

— А все просто, — хмыкнул отец, и я снова не узнал в этом человеке с черствым взглядом моего любимого батю. — Алина — не человек, гибрид, существо. В тебе говорит физиология. Ты встретил иную разумную форму жизни и хочешь улучшить свой вид. Она? Она желает размножиться, создать собственную расу таких же, как сама. Тут наши виды схожи. Да и не мудрено: основа одна, пусть даже и обличья разные.

— Ты с ума сошел?

Резко получилось, не привык так с батей разговаривать, но не выдержал. Такую пургу начал гнать, что сил нет слушать.

— Нет. Она часть проекта "Велес". Точнее сказать, побочный продукт.

— Внятно объясни.

— Внятно… — протянул папа.

Он замолчал. Смотрел на меня мутным взором. Но я понимал, что он не видел меня, а разглядывал что-то внутри себя, заглядывал в уголки памяти, на пыльные полки давнишних воспоминаний. Наконец он вдохнул больше воздуха и начал:

— Сейчас все кому не лень, говорят о глобальном потеплении. Что ж, повод есть. Миллиарды денег на спасение собственного дома под названием Земля не жалко. Когда я пришел в лабораторию, об этом не заикались. Отправлялись экспедиции в леса, в Сибирскую таежную глушь и брались пробы вечномерзлых льдов. Я помню тот день, когда пришел на работу. С ума сходил от счастья. Все равно что попасть из конца двадцатого века прямиком в середину, а то и в конец века двадцать первого. Я был убежден, что вытащил выигрышный билет. "Шанс, я не упущу тебя", — думал я тогда.

Отец поджал губы и потер лицо. Было заметно, что воспоминания даются ему с большим трудом.

— Проект "Велес" — только им и занимались в корпусе. Других разработок не велось. Подозреваю, что в каком-то другом корпусе проводились иные эксперименты. Ну да ладно… Чего уж там… Я включился в работу уже на четвертом экземпляре "Химеры". Проводились исследования влияния бактерий и вирусов, что обнаружены в Сибири.

Снова возникла пауза. Отец сделал пару шагов в сторону леса и вернулся. Я ждал продолжения рассказа и дождался:

— Я под руководством Егорыча занимался исследованием бактерий, которые были изъяты из слоев. Светлана и Борис — вирусами. Оборонка рассматривала находку как возможность применения в случае удара по нашей стране, как биологическое оружие. М-да-а-а-а… Много чего интересного приоткрыла нам вечная мерзлота. Вирусы и бактерии прекрасно сохранились. Были они там еще задолго до нас. Думаю, ледниковый период оказал нам услугу и дал возможность подготовиться. Ответный удар будет нанесен и сокрушит всех, если таянье начнется массово. Потому экологи и боятся потепления.