Книга Табель первокурсницы - Аня Сокол

– Барон, – выдохнула я.

Сегодня Оуэн совсем не походил на рыцаря, коим я привыкла его видеть. Никакой кольчуги, шпаги, плаща. Пальто из добротного сукна, шейный платок, перчатки, шляпа… Встретила бы я его в городе, назвала бы джентльменом, только вот еще недавно этот «джентльмен» с остервенением срезал волосы с головы южанина.

– Да, я рада, – вернувшись к столу, стала заворачивать шпагу в бумагу.

– Я так и подумал, – проговорил он, продолжая меня разглядывать.

Ну почему мне так неуютно? Почему хочется обернуться и показать ему язык? Детство какое-то.

– Графиня Астер.

– Слушаю вас, барон. – Я торопливо намотала на бумагу веревку.

– У меня приказ: отправить вас в третью дознавательную для допроса.

– К-к-куда? – Я обернулась и едва не уткнулась носом в грудь Оуэна, так близко он подошел.

– В третью дознавательную, где будет проведен допрос по форме и сделаны соответствующие записи в реестр…

Я отступила, стукнулась о стол и едва не уронила сверток. Он продолжал разглядывать меня синими глазами. Уголки губ чуть подрагивали.

– Крис, я вас сейчас ударю, – слабым голосом проговорила я.

– Сюрпризом? – Он поднял брови.

– Им самым.

– Только быстро. – Крис совершенно бесцеремонно взял меня за руку. – Нас ждут.

– Вы не шутите?

– Я не шут, – он потянул меня к выходу, – и не посыльный, чтобы бегать за вами просто так.

– Но… – Я споткнулась на ровном месте.

– Нас действительно вызвали в третью дознавательную Отречения. Нас, Ивидель, меня, тебя и Жоэла. У серой жрицы есть вопросы о происшествии.

Раньше мне не доводилось бывать в Отречении, и, думаю, оно от этого не страдало. Я шла рядом с Крисом, не понимая, отчего сердце бьется так часто. От странного подарка? От предстоящего допроса? Или оттого, что его рука сжимает мои пальцы, а мне совершенно не хочется вырываться?

Замок жриц отличался от башен Ордена острыми шпилями и был этажей на семь выше Магиуса. Белый, с алыми прожилками камень стен, узкие винтовые лестницы и коридоры, где двум рыцарям не разминуться. Может, на случай штурма, чтобы без труда сдерживать нападающих?

Мы поднялись на второй этаж. Шедшая нам навстречу жрица в алом плаще настороженно покосилась на Криса, но ничего не сказала.

Двери с медной кованой цифрой «три» распахнулись, и в коридор, на ходу осенив себя знаком Дев, выскочил Жоэл.

– Уже отстрелялся? – спросил барон.

– Э-э-э… Крис, я не стрелял в нее, еще чего не хватало, – ответил бледный Жоэл и, увидев кривую улыбку друга, натянуто рассмеялся. – Все бы вам, варварам, над простым людом насмехаться. Графиня. – Он склонил голову и на всякий случай еще раз осенил себя знаком Дев.

– Так плохо?

– Не баба, а демон Разлома, – пожаловался рыжий. – Рассказал все как есть и тебе советую, а то мозги наизнанку вывернет.

– Я уже в предвкушении, – ответил Оуэн, открыл передо мной дверь, посмотрел на стоящую у окна женщину и учтиво проговорил: – Приветствую, баронесса.

– И я вас приветствую, барон, – кивнула Аннабэль Криэ.

Она выглядела точно так же, как и несколько дней назад в доме Миэров: тот же цепкий взгляд, гладкая прическа и, кажется, даже та же одежда.

– Приятно снова видеть вас, леди Астер. Присаживайтесь, молодые люди.

Комната больше походила на кабинет, чем на допросную, хотя я уже успела подумать о цепях, каленом железе и полуголом палаче. Последнее почему-то смущало больше всего.

Массивный письменный стол, вытертый ковер под ногами, три стула с резными ножками и обивкой невнятного цвета, один для хозяина и два для посетителей. И все, ни вышитых картин, ни портьер на окнах, лишь светлый камень стен. Из-за алых вкраплений казалось: они плачут кровью. Скудно, тускло, уныло.

Оуэн подвел меня к стулу, а сам сел на второй и не спускал пронзительных синих глаз со жрицы. Та скупо улыбнулась.

– У вас сегодня больше нет экзаменов, и я взяла на себя смелость вызвать вас для беседы. Это ненадолго, обещаю. – Она села за стол. – Вы ведь не против?

– А у нас есть выбор? – спросил барон.

– Боюсь, нет. – Жрица открыла блокнот, постучала карандашом по столу и попросила: – Леди Астер, расскажите все, с того момента, как покинули дом Миэров вместе с вашей подругой.

– Как Гэли?

– Хорошо, скоро снова будет рядом с вами. Ее мы уже допросили…

– Сомневаюсь, – вставил Крис.

Но серая, не обратив на него внимания, продолжала:

– А теперь мы хотим послушать вас, леди Астер.

Я пожала плечами, поерзала на неудобном стуле, положила сверток со шпагой на колени и стала рассказывать. Если хотят слушать, значит, пусть слушают. Как мы приехали в банк, как исчезла карета, как толстяк поднял метатель, как я бежала по лабиринту узких улиц. Вспомнился холод. И страх. И беспомощность. Наверное, в моем лице что-то изменилось, потому что, подняв голову и посмотрев в лицо жрице, я увидела на нем сочувствие и каплю жалости.

– То есть вы подтверждаете, что разбойники пытались похитить мисс Миэр? – спросила по окончании рассказа жрица, сделав несколько пометок в блокноте.

– Я?

– Вы, мисс Астер. Подумайте сами. Ночью неизвестные забираются в особняк мэтра, а на следующий день увозят его дочь. Все очевидно. Думаю, Алесандр Миэр обменял бы «Око Девы» на единственную дочь.

– Но они требовали то, что мы купили в лавке у Гикара, – растерянно проговорила я, опуская руки на хрустящий сверток. Показать или нет? Чего же на самом деле хотели разбойники? «Око Девы»? Зеркало? Шпагу? Но откуда они узнали, что я ее «купила», если этого не знала даже я?

– Ничего удивительного, – ответила жрица, скупо улыбнувшись. – Если за Миэра взялись воры, что работают по артефактам, думаю, за его дочерью тоже следили. Такие люди отлично знают, чем торгует Гикар, они вряд ли откажутся еще от одного артефакта. Они ведь не просили конкретно зеркало? Не называли предмет?

– Не… нет…

– Потому что им все равно, кража магических предметов – это работа. – Она вздохнула. – Не было печали. В Льеже появилась новая банда.

– Наверное. – Мой голос звучал растерянно. – Я не очень разбираюсь в бандах.

Стоило сжать пальцы, как бумага зашуршала. Ведь если она права, то… То эта шпага не имеет никакого отношения к грабителям. И ее покупатель тоже. Отчего же так тревожно на душе? Я опустила руку. Раз не имеет значения, какой артефакт они требовали, значит, посылка тоже не имеет значения для расследования. Мало ли кто мне такие подарки делает. И не важно, чем я могла их заслужить.