Книга Тогда ты молчал - Криста фон Бернут

Лифт остановился на пятом этаже. Янош и Давид пропустили Лидию вперед. Давид отдал ей связку ключей, чтобы она смогла открыть дверь, и потом забрал их назад. Как он и предполагал, в квартире — роскошных трехкомнатных апартаментах со старинным паркетным полом и широкими белыми лакированными дверями — почти не было мебели. На паркете лежал слой пыли. Давид нечаянно вступил в какую-то клейкую массу, которую ему еле удалось отодрать от подошвы. Воняло старым мусором. «Проклятье, — подумал он. — Она опустилась еще сильнее, чем можно было судить по ее виду».

— Так, вот мы и здесь, — сказала Лидия.

Голос ее был слабым, сухим и походил на шепот. Лидия явно с трудом держалась на ногах.

— Устраивайтесь поудобнее, — добавила она подчеркнуто иронично, но ее лицо больше выдавало испуг, чем агрессивность.

Янош пошел в одну из комнат, а Давид запер дверь квартиры изнутри и спрятал связку ключей в карман своих джинсов.

— Я могу пойти в ванную? — спросила Лидия. — Я хотела бы принять душ и вообще…

Давид, прислонясь спиной к стене коридора, смотрел по сторонам и умышленно ничего не отвечал. Лидия медленно, шатаясь, побрела от него. Он не спускал с нее глаз. Наконец она нажала на створку одной из дверей, пытаясь быстро скрыться за ней. Одним прыжком Давид очутился рядом с ней.

— Вы можете делать все, что угодно, — мочиться, срать, принимать душ, — сказал он. — Можете даже уколоться. Но при условии, что мы будем при этом присутствовать.

— Вы идиот… вы… задница!

— Лидия, мы можем сократить эту процедуру. Вы скажете нам, где наркотики, а мы разрешим вам предпринять кое-что от вашего… недомогания.

У Лидии медленно выступили на глазах слезы:

— У меня тут ничего нет.

— Мы вам поверим только тогда, когда закончим обыск. Конечно, это может затянуться. Квартира вон какая большая.

Лидия села, как побитая, на край ванны, дрожа всем телом и тихо плача. Давид проверил зеркальный шкаф, обнаружив там массу медикаментов, продаваемых только по рецепту, но среди них не было ничего наркотического. Затем он прощупал кафельные плитки, бежевые, с голубой каемкой, но не нашел ни одной, которая была бы плохо закреплена, чтобы можно было бы за ней что-то спрятать. Он надел одноразовые перчатки, заглянул под раковину умывальника, опустился на колени, осмотрел пространство за унитазом и ощупал сливную трубу. Все было покрыто грязью, а кое-где даже плесенью. Легкое, но въедливое зловоние, исходившее от грязи и чего-то еще более гадкого, мучило Давида. Больше всего ему хотелось ни к чему тут не прикасаться. Он выпрямился, и в этот момент его позвал Янош.

— Сейчас, — крикнул в ответ Давид.

Он взял Лидию за руку, причем крепче, чем это было необходимо. Она безвольно дала вывести себя обратно в коридор, а затем в комнату, обыском которой как раз занимался Янош. Это было помещение, выходившее окнами на восток, через них в комнату уже проникали первые лучи солнца. Янош сидел за уродливым коричневым столом, очевидно, служившим Лидии письменным, сделанным из прессованной плиты. На столе стоял ноутбук, выглядевший как новый. Янош включил компьютер. Давид отпустил Лидию и встал рядом с ним. Лидия просто опустилась на пол там, где стояла.

Давид уже не обращал на нее внимания.

— Что у тебя? — спросил он Яноша.

— Пока не знаю, — ответил тот, внимательно глядя на цветной экран. — Я попробую открыть один из файлов.

Он занялся мышкой и клавиатурой. Давид взглянул поверх головы Яноша на стенку над столом, украшенную фотографиями. Лидия на вечеринке в окружении краснолицых друзей; Лидия на лодке, бледная и серьезная; Лидия в шляпке рядом с сияющей невестой. И еще одна фотография справа вверху.

Давид подался вперед. Его бросило в пот, и он почувствовал, как его сердце начало биться в неровном отрывистом ритме. Кровь зашумела у него в ушах, когда он взял фотографию в руки, чтобы получше ее рассмотреть.

Теперь уже сомнений быть не могло. На фотографии были запечатлены три человека. Одна из них — Лидия, рядом с ней — Эрве, а рядом с Эрве — младшая сестра Давида Даная, она была моложе его на четыре года. Эрве обнимал Данаю рукой, а Даная прижималась к нему, как будто это было для нее самым естественным делом на свете. В голове Давида словно что-то взорвалось, будто столкнулись и слились два мира, которые не должны были никогда соприкасаться. Давид сделал глубокий вдох и выдох.

Это может ничего не значить.

Они просто стояли друг возле друга.

Может быть, Даная даже и не знала его.

Рука на талии его сестры — но так делали многие парни, когда фотографировались, само по себе это ничего не означало. Абсолютно ничего.

А если все же?..

— Давид! Давид, что с тобой? Эй, ты тут?

Давид поднял взгляд медленно, словно просыпаясь от кошмарного сна. Перед ним стоял Янош. Он держал Давида за обе руки и тряс его.

— Что? — спросил Давид чуть слышно.

— Ты совсем бледный. Тебе плохо?

— Нет, все в порядке.

— Но выглядишь ты далеко не так! — Янош озабоченно смотрел на него.

Давид опять опустил взгляд на фотографию в своей руке. Ему казалось, что сейчас во всем мире не существовало ничего, что могло бы разрушить кокон отчаяния, образовавшийся вокруг него. Он протянул Яношу фотографию, будто бы она могла объяснить все, но слишком поздно вспомнил, что Янош не знает его сестру.

— Кто это? — спросил Янош, но в тот же момент тень догадки упала на его лицо. — Твоя…

Давид не произнес ни слова. Янош усадил его на стул, стоявший за письменным столом, и подошел к Лидии, которая безучастно сидела на полу, опершись спиной о стену. Он опустился на корточки напротив нее и попытался поймать ее бегающий взгляд.

— Кто это? — властным голосом произнес он.

Лидия вздрогнула. Она взяла фотографию, но, казалось, не могла сконцентрироваться ни на чем. Ее веки дрожали, лицо посерело, на лбу выступили бисеринки пота.

— Моя сестра, — сказал наконец Давид, поскольку Лидия так ничего и не ответила. — Она рядом с Эрве. Это моя сестра.

Янош повернулся:

— Ты уверен? Мне кажется, снимок довольно нечеткий.

— Это Даная. Я… я не знаю, что она там делает.

Янош встал и подчеркнуто небрежным движением бросил фотографию на стол.

— Давид, это всего лишь фотография. Вовсе необязательно, что она знает Эрве, возможно, она была случайно в том же клубе и кто-то их сфотографировал.

— Вполне вероятно.

— Мы все узнаем. О’кей? Так или иначе, мы все разузнаем. А потом посмотрим, что можно сделать.

— Да. Спасибо.

— Мы можем сейчас продолжать работу?

— Да, конечно. Конечно. Я снова в норме. Это было просто…