Книга Расцвет и падение древних цивилизаций - Гордон Чайлд

Простая канава в песке, используемая для захоронения умерших в додинастические времена, теперь превратилась в мощный раскоп, на дне которого обнаружился миниатюрный дворец, достигавший 8 метров в длину, 4,6 метра в ширину и 3,2 метра в высоту. Он построен из кирпичей и привозного леса, окружен комнатами с припасами и небольшими гробницами для придворных чиновников, которые должны были служить своему господину даже после смерти.

Царские гробницы буквально переполнены сосудами с зерном, фруктами и жидкостями, прекрасными вазами из камня и драгоценных металлов, украшениями из золота, бирюзы, лазурита и других камней, оружием и предметами туалета из меди. Все сказанное свидетельствует о концентрации в верхах общества богатства, существовании множества специалистов и искусных ремесленников, напряженной торговле с другими странами. Именно в царских погребениях встречаются первые письменные документы, и оказывается, что египтяне уже изобрели систему иероглифического письма. Появляются письменные археологические источники, проясняющие происходившие перемены.

Менее (Мен), глава клана Сокола, магически отождествлявшийся со своим тотемом, божественным Соколом (Гором), завоевал оставшуюся часть долины и дельту и сплотил независимые поселения и кланы в единое государство; отметим также и общую хозяйственную систему.

Главой этого государства был не управлявший от имени бога, но сам бог, превращенный в бессмертного благодаря магическим ритуалам и обеспечивавший своей собственной магией тучность стад и плодородие земли. По праву завоевателя он «проглотил» местный тотем, олицетворявший древние поколения, создавшие землю из болот и пустыни. Следовательно, как и шумерский бог, он удерживал господствующее положение над всей египетской землей и подкреплял свой статус подношениями и услугами со стороны его землевладельцев.

Так, фараон вместо храма сосредотачивал в своих сокровищницах излишки продуктов, превышавшие доходы любого шумерского храма или города, управлявшегося лугалем или патеси. Символом подобной концентрации становился вовсе не храм — храмы, посвященные местным и национальным богам, существовали только благодаря милости и пожертвованиям фараона, — а его монументальная усыпальница.

Она предназначалась для того, чтобы сохранить физические останки бога-правителя и усилить продолжительность его магической деятельности ради процветания земли. По мере того как население и богатство страны увеличивались, гробницы становились все величественнее и мощнее, достигнув максимального размера при Хеопсе (Хуфу) из IV династии (XXVII в. до н. э.).

Его огромная пирамида имела длину каждой из четырех сторон 230 метров и поднималась на высоту в 146 метров. Она состояла примерно из 2 300 000 блоков, каждый из которых весил в среднем 2,5 тонны. Блоки добывались в карьерах, находившихся в восточной стороне долины, их перевозили во время наводнения и затем перетаскивали по специальной насыпи в долину, на 30 метров выше уровня реки, к месту устройства пирамиды. Сохранилась легенда, записанная греческим историком Геродотом, что на строительство пирамиды потребовалось двадцать лет и на нем было занято 100 тысяч человек.

Однако фараон использовал часть тех огромных запасов, которые контролировали египетские цари, таким образом, что даже современные скептики должны были счесть подобные действия практичными. Менее обнес «Белой стеной» Мемфис, новый город в верховье дельты. Фараон I династии изображен за снятием «первого слоя земли» на строительстве нового канала.

Чтобы добыть медь, фараон отправлял в Синай экспедиции, поддерживаемые правительственной армией. Государство оснащало и укомплектовывало людьми корабли, чтобы те плыли в Библ за ливанскими кедрами. К концу III династии эти ходившие по морю корабли, возможно, достигали в длину почти 52 метров, но как правило, их длина составляла от 20 до 30 метров.

Как военные вожди, первые фараоны построили систему оборонительных сооружений, которые блокировали вторжения азиатов, ливийцев и нубийцев. Наконец, они достигли мира внутри страны, подавив бесполезные усобицы между соседними поселениями, которые всегда поражали долину Нила, когда центральная власть ослабевала.

Назначенная реальным богом-фараоном гражданская власть выполняла функции самозваных слуг шумерского божества. Как постоянное объединение, занятое собиранием и управлением огромными доходами, египетское государство также нуждалось в писцах, чтобы записывать доходы и расходы. В Египте шумерским изображениям придали удобное значение, и в виде иероглифов письмо сохранило свою пиктографическую форму более чем на три тысячелетия.

Ранние иероглифы содержат лучшие изображения, чем шумерские идеограммы времен культуры Урука, они также более разнообразны. Тем не менее едва ли они отражают начало египетского письма, поскольку с самого начала сосуществовали с упрощенными скорописными формами, предшественниками иератического письма, использовавшимися на протяжении исторических времен одновременно с иероглифами, не заменяя их.

Иератические знаки писались чернилами по керамике или дереву, а позже и на папирусах, встречающихся в гробницах фараонов. Иероглифы и их курсивные формы предположительно представляли чистые идеограммы, однако, как и в Шумере, вскоре за многими из них закрепилось фонетическое звучание, но они обозначают не слоги, как в Шумере, а единичные звуки. Египтяне фактически владели всеми системами алфавита. Однако они продолжали, как и шумеры и вавилоняне, одновременно использовать идеографические, силлабические и консонантные знаки.

Как полагали египтяне, письмо должно было оставаться тайной, особой профессией, слишком серьезной, чтобы соединяться с ручным трудом. Посвященные, писцы, образовали отдельный класс, которому только и была открыта вожделенная карьера правительственного чиновника или управляющего огромным имением. Однако чиновники не составляли касту, набор в школы чиновников осуществлялся государственным казначейством, и в позднейших документах видно, что у подростка оставался выбор между школой, обучением мастерству или занятием сельскохозяйственными работами.

Хотя принципы египетского письма сохранялись по сути теми же, которых придерживались шумеры, даже пиктограммы в обеих странах различались. Так и египтяне разработали систему записи цифр по тому же принципу, что существовал у шумеров, однако исключительно на десятичной основе с различными знаками для единиц, десятков и сотен.

И опять-таки по тем же причинам, как и шумеры, египтянам пришлось стандартизировать меры длины и веса, однако они придали различное значение единицам. Даже для удобного деления времени они разработали принцип «сезонных часов», дневное и ночное время в равных долях поделили на часы, длительность которых менялась в зависимости от сезона.

Оставаясь тайной, письмо не использовалось для того, чтобы передавать профессиональные навыки ремесленников. Его приверженцы «освобождались от всех физических задач», отделялись от практического знания, применявшегося в мастерских.

Однако, как и в Шумере, городская революция обычно вбирала как истинную науку, так и псевдоизыскания, выраженные через письменные знаки, — арифметику, геометрию, астрономию, медицину, теологию. Посвященные им трактаты сохранились, но только относящиеся ко 2-му тысячелетию до н. э. Все же из полученных результатов и данных, отраженных в памятниках той эпохи, очевидно, что египтяне уже во времена первых династий успешно использовали простейшие арифметические и геометрические правила, подтверждаемые примерами из более поздних «математических папирусов».