Книга Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун

Разделившись на 6, а потом на 7 отрядов, соединение прорывалось из окружения с целью продолжить партизанскую борьбу в Прикарпатье. Однако этот маневр превратился в отступление на Полесье: группы не имели связи между собой, а иногда теряли связь и с «Большой землей». В ходе отступления был ранен Ковпак, а также начштаба соединения Г. Базима, командовавший в тот момент другой группой.

К рейду было привлечено внимание советской и нацистской властной верхушки.

Его ход обсуждался на совете генерал-губернаторства с участием «коричневого короля Польши» Ганса Франка[286]. А 3 августа 1943 г. рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер телеграммой-молнией приказал своим подчиненным «невзирая на любые сложности, охотиться на Колпака и его банду до тех пор, пока мужчины не сдадутся в плен, а Колпак живым или мертвым окажется в наших руках»[287].

С другой стороны, Тимофей Строкач и Никита Хрущев пристально следили за рейдом и даже обратились к Сталину с просьбой выделить авиацию дальнего действия для помощи ковпаковцам. Просьба была удовлетворена, но, поскольку в августе ночи были слишком коротки для рейсов транспортных самолетов в глубокий тыл Вермахта, группы не соединились, продолжая действовать без поддержки «Большой земли». Все 7 отрядов, хоть и с потерями, дошли до Полесья.

Подчиненные Гиммлера не сумели выполнить приказ, но не реализовали план и партизаны: в Карпатах и Прикарпатье им закрепиться не удалось. О причинах неудачи рейда Ковпак докладывал в УШПД:

«В горных районах, особенно приграничных к Венгрии, настроение горцев-гуцулов часто было почти враждебным. Особенно благожелательно относилось [к партизанам] население польских сел. Среди украинцев много предателей, немецких служак»[288].

В отчете украинского чиновника на немецкой службе та же мысль выражалась по-иному: действиями украинских националистов пояснялось «скорое бегство Колпака и его людей с гор, так как гуцулы охотились на них, как на медведей»[289].

В ходе рейда соединение прошло по территории 8 областей Украины и Белоруссии. Только убитыми и пропавшими без вести ковпа-ковцы за три месяца потеряли около 600 человек — треть личного состава[290].

После окончания рейда командир опасался, что УШПД накажет его за провал[291]. Однако, наоборот, Ковпак за этот рейд получил свою вторую Золотую Звезду Советского Союза. Ведь его соединение было единственным, так глубоко прошедшим в Галицию, т. к. остальные — невзирая на повторные, со временем ставшие раздражительными приказания Строкача[292] — на территорию генерал-губернаторства в 1943 г. лишь коротко заходили и отступали обратно на Волынь, Полесье или Подолье.

Если сугубо военный успех Карпатского рейда был невелик, то его политическое значение можно оценить высоко: операция показала слабость оккупационной администрации. В обзоре подпольщика АК отмечалось, что в ситуации, которая создалась вследствие появления ковпаковцев в Тернопольском и Станиславском округах, наступил ряд изменений: «1) Общий страх [перед красными партизанами] как среди немцев, так и украинцев; 2) Ожесточение укр[аинцев], вследствие посылки [немцами] их “лучших солдат” (полицейских) на борьбу с партизанами; 3) Усиление случаев бандитизма и нападений»[293].

Одной из задач, которую взяли на себя в письме к Хрущеву Ковпак и Руднев, было: «поднять партизанское движение в Станиславско-Львовской и Черновицкой областях УССР и подготовить население этих областей к вооруженному восстанию»[294].

Нечто подобное и произошло, только в неожиданной для советских партизан форме. В постановлении коллаборационистского галицкого Украинского центрального комитета осенью 1943 г. указывалось на обострение латентного межэтнического конфликта: «Недобитки большевистской банды разбрелись по всему краю, они разворошили разные преступные элементы… (…) Все чаще случаются убийства как украинцев, так и поляков. Какие-то темные силы и отщепенцы общества жируют на низменных инстинктах и науськивают людей к межнациональной войне и резне. (…) Источник анархии есть в обоих народах — как среди поляков, так и украинцев»[295].

Благодаря Карпатскому рейду в Галиции активизировалось подполье АК, а также бандеровцы, выпустившие по поводу прихода красных листовку: «Немцы уже не в силах оборонять нас перед большевизмом… Этим московско-большевистским агентам мы отвечаем… самообороной… Украинский народ не даст себя никому покорить и потому организует Украинскую Народную Самооборону [УНС] для борьбы с большевистскими партизанскими бандами в Карпатах»[296]. Во второй половине 1943 г. УНС постепенно активизировала свою деятельность и в начале 1944 г. вошла в УПА в качестве краевого объединения «УПА-Запад».

Тем временем красные партизаны, реализуя задачи УШПД лета 1943 г., охватывали своей деятельностью районы, восточнее и севернее деятельности УПА и бандеровского подполья. На пограничье Ровенской области УССР и Белоруссии, на базе уже ранее существовавших отрядов партизанских соединений, было создано три новых соединения — Ровенские партизанские соединения № 1, № 2, а также им. Щорса[297].