Книга История Тайной канцелярии Петровского времени - Василий Веретенников

На этом мы окончим обзор делопроизводства Тайной канцелярии и постараемся подвести некоторые итоги вышеизложенному. Дела, бывшие в ее производстве, могут быть поделены на следующие разряды: 1) дела по преступлениям государственным (оскорбление величества, измена в широком смысле слова, все дела, подозрительные в этом отношении, и др.); 2) дела по преступлениям «против казенного интереса» (взятки и хищения казенного имущества); 3) дела раскольничьи (в известной связи с делами по преступлениям государственным); 4) дела, попадавшие более или менее случайно. В количественном отношении громадное преобладание, безусловно, на стороне дел по государственным преступлениям всех родов и всякой важности — и большой и малой; они составляют около 75 процентов всего количества дел. Дел раскольничьих немногим более десятка, но попадаются они в делопроизводстве во все время существования Тайной канцелярии. Дела «интересные» тоже малочисленны, но при этом они весьма значительны; средних и мелких «интересных» дел в делопроизводстве нет вообще. Дел как бы случайных попадается меньше десяти, то есть их процент к общему числу совершенно ничтожный.

Следует еще в дополнение отметить, что дела «интересные» после 1720 года в Тайную канцелярию уже не попадают, а дела случайные почти все приходятся на первое время ее деятельности. Дела же по государственным преступлениям, проходя основной струей через все делопроизводство, в последние годы существования Тайно канцелярии занимают ее деятельность почти целиком.

II

Уже говорилось, что до 1722 года нам не встретилось ни одного указа, в котором, хотя бы в самых общих чертах, хотя бы и в части только, намечались те дела, которые должны были обычным постоянным порядком идти на «следование» в Тайную канцелярию.

Около 50 процентов дел, производившихся до 1722 года, историю которых оказалось возможным проследить, поступали в Тайную канцелярию «от Двора» или Кабинета царя, обычно при письме Макарова, где содержалась обычно ссылка на указ Петра (иногда, впрочем, нельзя определить, было ли дело прислано с письмом). Письма эти обычно адресовались одному из министров Тайной канцелярии. «Государь мой милостивый, Петр Андреевич! С доносителем сего с майором Норовым, — писал Макаров Толстому в 1719 году, — колодников, присланных из Москвы, прикажите принять в Тайную Розыскную Канцелярию; а какие до них дела, о том я донесу вам сам. Слуга ваш моего милостивого государя А. Макаров». Следующее письмо, изложив в нем дело, Макаров завершает: «…Допрос прилагается при сем подлинной, и Его Царское Величество указал вам о том свидетельствовать… Слуга ваш Алексей Макаров». Или вот в марте 1720 года Макаров писал Толстому: «Царское Величество указал дело дворян Бароновых и протчих, к которым приказано было спускать суда на Боровицких порогах[100], отослать для розыску в Тайную Канцелярию к Вашему Превосходительству; и об отсылке того дела к обер-секретарю Щукину[101] писано; и когда оное пришлется, тогда извольте Ваше Превосходительство приказать оное дело принять и по оному исследовать».

Таким образом, во многих случаях царь через Макарова сам лично направлял дела в Тайную канцелярию. Но иногда это делалось и через кого-либо другого из приближенных царя; например, в 1722 году дело было начато после того, как о нем «докладывал… Орлов[102] Его Императорскому Величеству, и Его Императорское Величество указал о том исследовать в Тайной Канцелярии». Иногда Петр непосредственно передавал колодника или доношение для «следования» кому-либо из министров; в 1721 году Ушаков прислал под караулом окольничего Никиты Акинфие-ва человека Тимофея Бархатова, который «подходил к Его Царскому Величеству». В том же году Бутурлин присылает в канцелярию еще одного человека, осмелившегося подойти к царю, когда тот шел в строю Преображенского полка.

В мае 1718 года Толстой писал о деле поляка Носовича: «…Сего 1718 году мая 6 дня подал Его Царскому Величеству доношение поляк Григорий Носович, по которому Его Царское Величество изволили повелеть… исследовать нам в Канцелярии Тайных и Розыскных Дел». В 1719 году Петр прислал в канцелярию «исследовать и розыскивать» дело тихвинского архимандрита, которого он лично арестовал, уличив в тайном служении молебнов. Дело об убежавших пленных шведах тоже было — после доноса — передано в Тайную канцелярию самим Петром. Едва ли мы ошибемся, если скажем, что до 1722 года около 70 процентов всех дел, поступивших в Тайную канцелярию, попадали туда по прямым указам Петра и что никаких общих директив, определявших порядок поступления дел, до этого времени не существовало.

В этот же промежуток времени, однако, ряд дел попал в Тайную канцелярию непосредственно из других учреждений. В большинстве случаев эта передача совершалась «по указу Его Императорского Величества»; вопрос, однако, в том, что это — ссылка на указ, связанный с конкретным случаем, или просто общее выражение. Надо заметить, что в нескольких, хотя и не многих, случаях формула «по указу Его Императорского Величества» совсем отсутствует и передача совершается как бы в установленном порядке; все дела, так переданные таким образом, связаны с оскорблением Величества, то есть это дела «против первых двух пунктов». В таких случаях передача дел совершалась обычно в сопровождении письма от кого-либо из власть имеющих к одному из министров. В 1719 году Девиер отсылает колодника, сказавшего «слово и дело», в Тайную канцелярию при письме на имя Ив. Бутурлина, где пишет между прочим: «…оный каторжной невольник при сем посылается до вашего превосходительства для исследования дела…». В 1720 году Дмитриев-Мамонов при письме на имя Бутурлина присылает «сказку» солдата о «слове и деле», что тоже принимается к следованию. Некоего Михаила Маслова при письме на имя П.А. Толстого по поводу сказанного этим Масловым за собой «государева слова» присылает в Тайную канцелярию светл. князь Меншиков.

Такого рода эпизоды наводят на мысль, что к концу 1719 года обычай и практика заставляли понемногу все более смотреть на Тайную канцелярию, как на учреждение специально предназначенное для расследования преступлений «против первых двух пунктов». Никакого другого рода дела в Тайную канцелярию таким путем не присылались; по крайней мере, нам не встретилось ни одного такого случая.

Присылка дел по преступлениям «против первых двух пунктов» происходила как бы сама собой до 1722 года, когда 28 апреля вышел указ, которым предписывалось всем лицам и учреждениям отправлять такие дела в Тайную канцелярию наряду с Преображенским приказом. С этого времени Тайная канцелярия практически перестает действовать «по поручению» и приобретает определенную формально закрепленную компетенцию. Впрочем, редкие исключения все-таки встречаются. Дело об одном «жителе гостиной сотни», возбуждавшем подозрения Петра, было уже в конце 1724 года передано в Тайную канцелярию с таким письмом: «Государь мой Андрей Иванович! Его Императорского Величества указом, будучи в Москве, отдан мне арестант… и я об нем Его Величеству докладывал, и Его Величество изволил указать оного Шапошникова отдать к вам; того ради извольте, государь мой, приказать его Шапошникова принять в свое ведомство…» Письмо подписано адъютантом царя А. Румянцевым.