Книга XX век ВВС. Война авиаконструкторов - Александр Больных

Именно в рамках подготовки «оперативной войны» в Восточную Пруссию была переброшена KG 1, перевооруженная новыми бомбардировщиками Не-177. Они совершили несколько налетов на предполагаемые районы сосредоточения советских войск, проводя бомбежку с высоты около 6000 м, но никакого влияния на подготовку летнего наступления Красной Армии эти налеты не оказали.

Продолжавшийся организационный и идейный бардак сорвал программу переподготовки бомбардировочных соединений. Командование Люфтваффе намеревалось приступить к «стратегическим операциям» в начале 1944 года, но бомбардировочные эскадры удалось привести в порядок лишь в марте. Немцы намеревались использовать ту же самую схему, что и при бомбардировках Горького и Ярославля — то есть с аэродромами подскока. Командующий 6-м Воздушным Флотом фон Грайм располагал 8 группами Не-111, 2 группами Ju-88 и одной группой Do-217, приспособленных для несения бомб «Фриц-Х». Но, как мы уже говорили, пока все это тянулось, была прорвана блокада Ленинграда, и базы в районе Пскова — Дно были потеряны, поэтому возможность бомбардировки целей в Поволжье испарилась. Тогда фон Грайм предложил нанести несколько массированных ударов по Москве силами 300 и более бомбардировщиков. И снова немцы не смогли ни на что решиться, появилось предложение бомбить железные дороги, и начались бесконечные споры. Сложно объяснить эту совершенно нехарактерную для немецкого командования нерешительность.

В результате все закончилось пшиком: ночью 27 марта 1944 года 50 бомбардировщиков IV авиакорпуса отправились бомбить железнодорожный узел Сарны, и все это было названо операцией «Цаункениг». Потом драгоценные бомбардировщики KG 53 и KG 56 временно превратились в транспорты, чтобы снабжать гарнизон Ковеля, который Гитлер на всякий случай объявил крепостью. Плачевный опыт всех предыдущих воздушных мостов ничему немцев не научил, и если они не использовали Ju-52, то лишь потому, что транспортная авиация Люфтваффе приказала долго жить. После этого немцы снова принялись за железные дороги. Ударам подвергались Сарны, Ровно, Здолбунов, Шепетовка, Жмеринка и другие станции. Немецкие газеты снова запестрели заголовками: «Моря огня», «Огненный финал» и т. д. К сожалению, в очередной раз здесь проявилась полная беспомощность советской ночной авиации. Собственно, она просто не имела ночных истребителей, и ночью вся надежда возлагалась на зенитки и прожектора, потому что радаров, увы, тоже не было.

Но эти налеты — успешными они были или нет, не известно — совершенно не облегчили положения немецких армий на Восточном фронте. Немецкая разведка в очередной раз грубо ошиблась, предсказав советское наступление на южном участке фронта, тогда как удар, покончивший с Группой армий «Центр», был нанесен в Белоруссии. А вот операции «Багратион» эти налеты никак не помешали.

И все-таки Люфтваффе на Восточном фронте удалась одна операция, которая имела очень серьезные последствия. Они сумели нарушить планы американцев по стратегическим бомбардировкам Германии и вбили клин между США и СССР. Мы говорим, конечно же, о разгроме баз американской авиации на Украине.

По договоренности между руководством СССР и США американские бомбардировщики начали использовать аэродромы в районе городов Полтава, Миргород, Пирятин для осуществления челночных бомбардировок Германии — операция «Франтик». Самолеты взлетали с аэродромов Великобритании и Италии, наносили удары по объектам на территории Германии и Венгрии, садились на аэродромы СССР, где заправлялись и перевооружались. Затем они возвращались обратно, повторяя удары по целям на территории противника.

Первый такой налет был проведен 2 июня 1944 года, но о нем сразу забыли, так как 4 июня союзники высадились в Нормандии. Следующий налет 8-я Воздушная Армия провела на объекты в Руре 21 июня. И вот теперь немцы отреагировали с молниеносной быстротой. Съемки, проведенные самолетом-разведчиком Не-177, показали, что на аэродроме Полтавы стоят 114 «летающих крепостей», а в Миргороде находятся 56 «мустангов». Фон Грайм решил нанести удар по первому аэродрому силами KG 27 и KG 53, а по второму — KG 55. Но операция прошла неудачно. Внезапный ливень приковал к земле бомбардировщики KG 27, самолеты-целеуказатели из KG 4 ошиблись, и в результате обе остальные группы бомбили аэродром в Полтаве. 180 немецких бомбардировщиков беспрепятственно вывалили смертоносный груз на головы американцам, были уничтожены 43 «летающие крепости», еще 26 были повреждены. Гораздо большее значение имело уничтожение складов боеприпасов и бензохранилища. 22 июня немцы бомбили аэродром Миргорода, однако он был уже пуст. Дело в том, что американский командир, опасаясь именно такой атаки, приказал уцелевшим «крепостям» перелететь на юг в Запорожье, за пределы досягаемости немецких бомбардировщиков. Как мы видим, предосторожность оказалась разумной. Но в результате 26 июня территорию Советского Союза покинула всего лишь половина из 162 американских бомбардировщиков, прилетевших сюда. Идея челночных бомбардировок получила смертельный удар, от которого уже не оправилась. Союзники провели еще пару подобных операций и прекратили их.

Казалось бы, немцы могут гордиться этим достижением, но ведь именно 22 июня 1944 года началась операция «Багратион», а немецкая авиация боролась с какими-то призраками, совершенно забыв об отчаянном положении Группы армий «Центр». Кстати, части Люфтваффе (скажем, зенитные дивизии) во время этого наступления пострадали ничуть не меньше, чем пехотные или танковые. В целом же, как и на Западе, на Востоке немецкая авиация летом 1944 года практически перестала играть какую-либо роль в военных действиях. Да, кто-то куда-то летал, кто-то что-то сбивал, кто-то что-то бомбил, но это никак не влияло на развитие событий, и можно было только рассказывать о подвигах Эриха Хартмана или Ханса-Ульриха Руделя, но уже не действиях Люфтваффе.

При планировании операции советское командование учло особенности организации немецкой обороны в 1944 году. Из-за ослабления пехотных и танковых частей резко возрастало значение артиллерии, которая становилась железным каркасом, скреплявшим оборону. Поэтому главный удар авиации был нацелен не на передний край обороны, а в глубину, на артиллерийские позиции. Люфтваффе никак не могли помешать этому, так как за последнее время несколько истребительных групп были отправлены на Запад, где стремительно нарастала угроза со стороны стратегических бомбардировщиков союзников. В результате, когда началось наступление, остатки Ягдваффе не сумели защитить ни свои позиции, ни свои штурмовики, пытавшиеся остановить советское наступление. Пауль Карелль писал:

«При помощи хорошо подготовленных воздушных атак русские сумели уничтожить все ранее разведанные и только что вскрытые позиции германской артиллерии. Хребет немецкой обороны был сломан. Германская пехота оказалась беззащитна перед моторизованными и танковыми соединениями. Возникла та же проблема, что и на Западе. Советские штурмовики бомбили отходящие колонны немецких тыловых служб и резервы на мостах и дорогах. Эффект был сокрушительный. На дорогах воцарился хаос. Никакие передислокации не были возможны. Столкнувшись с неожиданным превосходством противника в воздухе, немецкие дивизии, оказавшись беззащитными, начали паниковать. Немецкое командование ничего с этим не могло поделать».