Книга Огни Парижа - Барбара Картленд

– О помолвке было объявлено без предупреждения на вечере, данном его отцом, чтобы отпраздновать его возвращение.

– И что же он сделал после этого?

– На следующий день он явился к твоему отцу. Он сказал ему, что Стивен, его отец, очень болен. Врач предупредил его, что сердце его отца в критическом состоянии и любая неприятная новость может убить его.

Вдовствующая маркиза поджала губы.

– Твой отец и я никогда не любили Стивена; в гневе он становился неуправляемым.

– Что же случилось потом?

– Руперт был уверен, что отец долго не проживет; все, что ему нужно, – это выиграть время. Объявить в этот момент о своей женитьбе означало бы ускорить кончину отца.

– Я понимаю его, – задумчиво промолвил маркиз.

– Но хуже всего было то, что Стивен с его обычным самоуправством послал объявление о помолвке в газеты, не сказав ничего сыну.

– А что сказала по этому поводу жена Руперта? – сердито осведомился маркиз.

– Руперт говорил твоему отцу, что она была готова ждать смерти Стивена. В любом случае о ее существовании никому не было известно. Она продолжала оставаться в безвестности, как и тогда, когда Руперт был за границей. Естественно, на ее содержание требовались средства, а Руперт вернулся без единого пенса в кармане. Ты сам можешь догадаться, кто оплачивал счета.

– Мой отец, – ответил не задумываясь маркиз.

– Разумеется, – язвительно согласилась мачеха. – Бывало ли такое, чтобы он отказывался помочь каким-нибудь несчастненьким, а тем более нищей родне?

Маркиз промолчал.

– Руперт утонул, спасая жизнь своей невесты, когда их лодка опрокинулась во время прогулки по Темзе, – закончила свой рассказ мачеха.

– Боже мой! Я никогда об этом не слышал! – схватился за голову маркиз.

– Эта трагедия поставила твоего отца в крайне затруднительное положение, – осуждающе сказала вдовствующая маркиза.

– Но почему же, когда Руперт погиб, он не объявил всем о его женитьбе?

– Он так и собирался сделать. Но хотя Стивен и пережил известие о смерти Руперта, его жизнь висела на волоске. Газеты славили Руперта, а его жена скорбела.

– Да, я понимаю, – медленно отозвался маркиз. – Значит, мой отец так никому ничего и не сказал?

– Он продолжал выплачивать содержание вдове Руперта. Впрочем, даже если бы семья узнала о ее существовании, сомневаюсь, чтобы эту девушку признали. Скандал мог бы нам всем навредить!

– Несправедливо, что с ней так обошлись, – промолвил маркиз. – А когда она умерла, вы распорядились, чтобы выплаты были прекращены. Вдовствующая маркиза резко встала.

– Я не видела оснований, – заметила она холодно, – растрачивать состояние твоего отца на мезальянсы Руперта!

– Даже на его ребенка? Маркиза слегка заколебалась.

– Банк известил меня о ее существовании, когда я прекратила платежи, предназначавшиеся ее матери. Твоему отцу ничего не было известно о ребенке, как, впрочем, и самому Руперту, который так никогда и не узнал, что стал отцом. Удивительно только, что, раз это был его ребенок, девушка не стала добиваться, чтобы семья ее покойного мужа признала ее.

– Она любила его настолько, что даже после его смерти старалась не причинять хлопот его близким. Немногим мужчинам выпадает такое счастье.

Мачеха окинула его ледяным взглядом и заметила холодно:

– Руперт мертв, его жена тоже. Об этом браке никогда не станет известно будущему историку нашей семьи, и я надеюсь, что и ты, Сэлвин, постараешься забыть об этой неприглядной истории.

Маркиз рассмеялся.

– Боюсь, что это окажется невозможным.

– Но почему?

– Потому что я собираюсь жениться на дочери кузена Руперта. – С этими словами он вышел из гостиной.

* * *

Когда, поспешно выйдя из подъезда, маркиз подошел к карете, лакей виновато сказал ему:

– Молодая леди спустилась к озеру, милорд. Надеюсь, вы не рассердитесь, что я не помешал ей.

– Ничуть! – радостно ответил маркиз. – А сейчас займитесь каретой, она нам сегодня больше не понадобится.

Предзакатное солнце разогнало облака, и небо ярко синело, отражаясь в озере вместе с золотистыми лютиками, покрывавшими берега. Линетты нигде не было видно. Наконец маркиз увидел ее среди зарослей цветущего миндаля. Солнечные лучи играли на ее золотых локонах.

Линетта сняла шляпу и держала ее за ленты. Даже в своем бедном старомодном платье она отличалась изяществом и грацией, каких маркизу не случалось замечать у других женщин.

Девушка казалась хрупкой и почти невесомой, нимфой, поднявшейся из глубин озера.

Дарльстон подошел ближе. Линетта повернулась и увидела его. Маркиз остановился, улыбаясь.

В глазах Линетты сверкнула внезапная неудержимая радость.

Все чувства влюбленных слились в одно, заставив забыть обо всем.

Маркиз протянул к ней руки, и девушка упала в его объятия.

Быть снова рядом с ним значило для нее оказаться в раю. Какое блаженство сознавать, что он любит ее, что ей не нужно больше страдать, не нужно больше бороться с ним, сопротивляться ему.

– О моя любовь, мое сокровище! – нетвердым голосом произнес маркиз. – Я люблю тебя! Боже, как я люблю тебя! Я ведь думал, что лишусь тебя.

Линетта в страстном порыве прижалась к нему, и маркиз начал покрывать жадными поцелуями ее лицо, руки, волосы. От этих ласк девушка утратила представление обо всем, кроме того, что она принадлежит Дарльстону, что она – часть его!

– Я люблю тебя! – сказал Сэлвин снова. – Дорогая, мы можем пожениться! Ничто не может помешать нам, ничто!

– Но… мой папа… – пролепетала она.

– Ты – моя дальняя родственница. Фамилия твоего отца Дарл, это наша родовая фамилия. Твой отец – мой троюродный или четвероюродный брат, я даже не знаю, какой!

– Неужели это правда? – с трудом выговорила Линетта.

– Правда, – твердо заявил маркиз, как будто убеждая в этом себя самого.

Линетта никогда не узнает, подумалось ему, какие муки он пережил, опасаясь, что их родство окажется более близким.

– Каким он был? – спросила, помолчав, Линетта.

– Высоким и очень красивым, – ответил маркиз. – Он был очень обаятельным, все любили его.

– О, я знала это! Я знала! – перебила его Линетта. – Когда я впервые увидела тебя в Дувре, то почему-то подумала, что ты похож на моего отца. Должно быть, я инстинктивно почувствовала, что между вами было какое-то родство.

– Не слишком близкое, – улыбнулся маркиз. – Твое настоящее имя – Линетта Дарл. И знаешь, любимая, кроме меня, у тебя еще много родных, у нас большая семья.