Книга Безмолвный дом - Фергюс Хьюм

– Нет, мистер Дензил, – не раздумывая ответил Ферручи. – Почему вы спрашиваете?

– Я подумал, что он мог бы притвориться вами. Хотя нет, – добавил Люциан, вспомнив, что Рода описывала седые волосы и бороду Рента, – он бы не смог. Ему пришлось бы пожертвовать своей бородой, чтобы осуществить этот план; но это не ускользнуло бы от внимания Роды.

– Рода! Рент! Какие странные имена вы упоминаете! – вскричал Ферручи.

– Ничуть не оригинальнее, чем у вашего друга Джорса.

Ферручи расхохотался.

– О да, он очень необычный человек. Сами увидите.

Он действительно оказался таким, как говорил итальянец. Доктор Джорс, уже поджидавший их в комнате графа, был маленьким сухоньким человечком, из которого как будто вытравили все краски жизни. На первый взгляд, он больше походил на обезьянку, чем на человека, учитывая его невысокую худощавую фигурку и быстрые движения; но при ближайшем рассмотрении становилось понятно, что лицо у него умное, с очень необычными глазами – они были серо-стального оттенка и буквально пронизывали всех насквозь. Когда доктор вперил взгляд в Люциана, молодой человек почувствовал себя так, словно его гипнотизируют.

Что до всего остального, то Джорс был облачен в строгий черный костюм, очень разговорчив и произвел на Люциана впечатление не простого смертного, а ребенка из сказочной страны, подкинутого эльфами и повзрослевшего. Да, доктор Джорс и впрямь оказался человеком исключительным и, как говорил итальянец, «очень странным».

– Мой добрый друг, – провозгласил Ферручи, кладя руку на плечо маленькому чудаку, – этот джентльмен предлагает вам решить – как у вас говорят? – наш спор.

– Спор?! – вскричал маленький доктор глубоким басом, в котором, впрочем, слышалось негодование. – Должен ли я понимать так, граф, что вы заставили меня приехать сюда из Хэмпстеда только для того, чтобы решить спор?

– Ах, сэр, это очень важный спор, – с улыбкой возразил Ферручи. – Мистер Дензил утверждает, что видел меня в Пим… Пим… как вы говорите?

– В Пимлико, – подсказал графу Люциан, поскольку тот затруднялся правильно выговорить это слово. – Я утверждаю, что в канун Рождества граф был в Пимлико.

– Вы ошибаетесь, сэр, – заявил Джорс, решительным взмахом костлявой руки отметая это утверждение. – Тем вечером мой друг, граф Ферручи, был в моем доме в Хэмпстеде.

– В самом деле? – спросил Люциан, пораженный его уверенностью. – А в котором часу он покинул вас?

– Он оставался у меня до утра. Мой друг граф провел под моей крышей всю ночь и ушел в двенадцать часов на следующий день, в Рождество.

– Итак, как видите, – беззаботно обратился Ферручи к Люциану, – я не мог сделать того, о чем вы думаете, поскольку это произошло, как вы сказали, между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи.

– Граф был с вами в десять часов вечера? – спросил Дензил.

– Разумеется, так что спор вы проиграли, мистер Дензил. Мне жаль, что я вынужден вас разочаровать, но, как говорится, истина превыше всего.

– Вы готовы повторить это, если я вас попрошу?

– Почему бы нет? Обращайтесь в любое время. Хейвен, Хэмпстед, а там спросите кого угодно, и вам покажут.

– Не думаю, что мистеру Дензилу понадобится разыскивать вас, сэр, – вмешался граф. – Вы всегда можете приехать ко мне. Итак, мистер Дензил, вы удовлетворены?

– Да, – ответил Люциан. – Я проиграл наш спор, граф, и потому приношу извинения. Всего наилучшего, доктор Джорс, и благодарю вас. Граф Ферручи, прощайте.

– Даже не хотите сказать мне «до встречи»? – насмешливо спросил Ферручи.

– Поживем – увидим, – сдержанно отозвался Люциан и удалился, совершенно пав духом после всего этого. Вместо того чтобы приблизить к разгадке смерти Рена, последние открытия привели его к полному краху. Лидия отвела от себя все подозрения, Ферручи доказал свою невиновность, и теперь Люциан совсем не знал, что делать дальше.

В угнетенном состоянии духа он отправился к Диане, поскольку на собственном опыте успел убедиться, что там, где отказывает мужская логика, может сработать женская интуиция, и понадеялся, что мисс Рен подскажет какой-нибудь выход из сложившегося положения. Прибыв в гостиницу «Король Иоанн», он обнаружил, что девушка ожидает его с большим нетерпением; едва поздоровавшись с ним, она сразу принялась расспрашивать его о графе Ферручи.

– Этого человека уже арестовали, мистер Дензил?

– Нет, мисс Рен. С сожалением должен признать, что его не арестовали. Он доказал свою невиновность, судя по всему.

– Невиновность?! А как же улики, свидетельствующие против него?

– Они оказались совершенно бесполезными. Я привез его на личную встречу с женщиной, которая продала плащ, и она отрицает, что его купил Ферручи.

– Но она же сама говорила, что покупатель был итальянцем.

– Да, говорила, а также и то, что он был смуглым и с усами. Тем не менее она не опознала графа. Она утверждает, что покупатель был не таким высоким и по-английски говорил много хуже.

– Ферручи при желании мог исказить свой английский.

– Пожалуй, но он не мог стать ниже ростом. Нет, мисс Рен, боюсь, что наш итальянский друг, несмотря на все улики против него, не покупал этот плащ. То, что он похож на покупателя внешностью и национальностью, – или совпадение, или…

– Или что? – поспешно спросила Диана, видя, что Люциан заколебался.

– Или чей-то злой умысел, – закончил свою мысль молодой адвокат. – По крайней мере, сам граф придерживается такого мнения. Он полагает, что кто-то, желавший навлечь на него неприятности, притворился им.

– У него имеются какие-либо соображения относительно того, кто бы это мог быть?

– Он говорит, что нет, и я ему верю; потому что если бы он действительно кого-либо подозревал, ему незачем было бы скрывать этот факт.

– Гм! – задумчиво протянула Диана. – Получается, что продавщица лишила нас улики в виде плаща. А как насчет присутствия графа на Джерси-стрит в Рождественский сочельник?

– Его там не было!

– Но ведь Рода, служанка, видела его и в доме, и на заднем дворе!

– Она видела смуглого мужчину с усами, но не берется утверждать, что он непременно иностранец. Не забывайте, она не знакома с Ферручи. Мужчина, которого она видела, – наверняка тот же, кто купил плащ.

– И где же был Ферручи, по его словам?

– В Хэмпстеде, в гостях у друга.

– Ого! А что говорит друг?

– Он утверждает, что граф пробыл у него весь Рождественский сочельник и остался до утра.

– Очень удобные показания для графа, мистер Дензил. И кто же этот достойный друг?

– Доктор по имени Джорс.

– Ему можно доверять?