Книга Второе пришествие Афродиты - Наталья Швец

Постояв недолго, она направилась в сторону моря. За ней на некотором расстоянии двинулись воины из отряда Адониса, охотники, жители соседних деревень и подоспевшие жрицы из храма.

Впервые никто не старался привлечь внимание богини к себе. Даже срочно прилетевшие на крылатой колеснице ее верные прислужницы предпочли оставаться не замеченными…

Только ожившие ветви деревьев по приказу Артемиды принялись хлестали ее по лицу и плечам. Но тщетно! Она вообще ничего не замечала вокруг и продолжала двигаться вперед, устремив куда-то вдаль невидящие глаза. Несчастная даже не заметила, где и когда потеряла обувь.

* * *

Острые камни, которыми старательно усыпала ее путь Гера, больно резали ее босые ноги. Кровь наполняя оставляемые ею следы. Колючий терновник неизвестно откуда возникший на ее пути принялся трепать косы. Сопровождающая на некотором расстоянии толпа с ужасом наблюдала за происходящим. Богиня ни на что не обращала внимания. Казалось, рассудок покинул изгнанную небожительницу.

— Куда она идет? — робко поинтересовались Аглая у Неарха. Тот немного подумав, ответил:

— Думаю, к тому месту, где мы ее впервые встретили…

Верный друг и слуга погибшего царя оказался прав. Афродита действительно вышла на то место, где много лет назад впервые вступила на берег острова, предназначенного для ссылки. Только тут она немного пришла в себя. Огляделась по сторонам и подошла к деревьям, которое некоторое время назад высадил в ее честь Адонис. С улыбкой прикоснулась рукой к разноцветным ленточкам, которыми были увиты ветви орешника. А потом вдруг упала на землю навзничь и издала такой дикий вопль, что услышавшие его, содрогнулись в ужасе.

Люди подхватили этот горький стон. Услышав который листва осыпалась с деревьев, а звери испуганно спрятались по своим норам. Птицы перестали петь, а цветы уронили свои головки. Столько боли было в этом возгласе! Все живое осознало — мир погибнет, если Любовь покинет землю!

— Как мы теперь будем жить без тебя? — зарыдала толпа.

Одни умоляли Афродиту остаться. Другие предлагали связать божественную и силой вернуть на Пафос. Третьи уверяли: не может богиня оставить город, который сама возвела. Имелись и такие, которые предлагали отправить посланцев на Олимп и уговорить Громовержца оживать Адониса.

За всем этим шумом и гамом никто не заметил, как в толпе появилась Гера. Ее лицо светилось счастьем. Всегда узкие и бледные губы порозовели, расплылись в довольной улыбке. Она была абсолютно счастлива. Наконец-то все станет как прежде — ровно и просто! Повелительница Олимпа несколько раз хлопнула в ладоши, желая привлечь внимание смертных, а когда это удалось, произнесла:

— К чему рыдания? Мир прекрасно существовал без любви! Это чувство несет только неприятности!

Произнося данную фразу, она была уверена, что народ с ней согласится. Однако мгновенно поняла, как ошиблась. Смертные стали плечом к плечу, сжали кулаки и двинулись на Геру, стараясь защитить Афродиту. При этом все молчали.

Гера испуганно втянула голову в плечи. Ей впервые стало страшно. Но еще страшнее стало, когда увидела как кровь в следах, оставленных израненными ногами бедной страдалицы, на глазах превратилась в цветы. А когда пряди волос, вырванные терновником у изгнанной богини, также стали цветами, мстительная супруга Зевса поняла — она проиграла…

Гера кинулась к телу Адониса, в надежде, что хотя бы его жуткая гибель поднимет ее настроение. Но и тут ее ожидало разочарование. Убитый Адонис превратился в дивный цветок…

* * *

В этот момент небеса разверзлись и перед Герой возник разъяренный Зевс, тащивший за собой отбивающуюся Гестию. Царь богов безжалостно намотал на кулак ее русые кудри и натянула так сильно, что кожа у корней волос хранительницы брака сильно покраснела. Любимая дочь Зевса извивалась от боли, прижимала руки к голове, стараясь облегчить свои страдания, но тщетно. Грозный царь богов был беспощаден.

Наблюдая за расправой, что Зевс учинил над их сестрой, Афина и Артемида одновременно схватились за свои прически и втянули головы в плечи. Им показалось, что разъяренный отец и с ними поступит точно так же.

Смертные были напуганы не меньше небожительниц. Перспектива потерять сразу несколько богинь их не прельщала. Зевс меж тем выпустил Гестию, от боли и ужаса потерявшая способность рассуждать. Она так и осталась лежать а земле лицом вниз и торопливо шептать молитвы матушке Рее, умоляя спасти ее.

Гера, Афина и Артемида дружно упали на колени и принялись молить Рею придти им на помощь. Они понимали — только Рея способна удержать сына от необдуманного поступка. Но Зевс вдруг успокоился сам.

— Глупая ревнивая жена, — произнес он с нескрываемой болью, — неужели тебе стало легче от содеянного?

Услышав это, Гера попыталась сделать слабую попытку раствориться в воздухе. Рассчитывать на помощь своих союзниц не приходилось. Богиня знала — предадут, да так быстро, что оглянуться не успеешь. Афина мгновенно упорхнет на поле боя; Артемида убежит в чащу леса. Естественно, носиться за ними по кочкам да ухабам Зевс не станет.

Гера всем телам вжалась в ствол огромного дуба, растущего на краю поляны, в надежде, что кто-нибудь из живущих здесь дриад, хотя бы из женской солидарности осмелится придти к ней на выручку и скроет под густой листвой. Однако все старания были тщетными. Никто не протянул ей даже руки, дабы просто поддержать. Ни говоря уже о чем-то более серьезном…

Неожиданно Зевс подошел к Гестии, помог ей подняться, отряхнул помявшуюся одежду, пригладил растрепанные волосы. А когда богиня полностью пришла в себя, произнес ровным, ничего не выражающим голосом:

— Что скажешь, устроительница браков? Не желаешь ли поведать человечеству, какой станет семья, когда в ней не будет любви? Не молчи! Смертные ждут твоего ответа!

Гестия судорожно сглотнула воздух и только было попыталась что-то пролепетать в свое оправдание, как он вновь резко оттолкнул от себя. Слегка пошатываясь, словно на его плечах лежал невероятно тяжелый груз, Зевс приблизился к Артемиде. Она от ужаса выронила свой любимый лук.

— О чем поведаешь смертным ты, вечная девственница? Твоя красота достойна восхищения и люди любят тебя. Только сдается мне, что ты никогда не познаешь мужской ласки и не узнаешь, что такое любовь! Почти такие же слова я могу адресовать и тебе, бедная дочь, рожденная из моей головы.

Последнее адресовалось мудрой Афине.

— Перед твоим величием порой даже я, великий Зевс, иногда склоняю свою голову, — продолжил повелитель богов. — Мне искренне жаль, что поле битвы доставляет тебе больше наслаждения, чем ложе любви. Ответь мне, богиня, не знающая лжи и притворства, кому из вас первой пришла в голову мысль пойти на подобное преступление?

По всей видимости, Зевс надеялся услышать слова раскаяния. Но не тут-то было. Провинившиеся, понимая, что мертвые страха не имеют, дружно ткнули пальцами в сторону мертвой Клеопатры. Уж она-то явно ничего не сможет сказать. Сейчас ее душа проехала на лодке Харона и торопится на суд к Аиду. Вот пусть и отвечает сразу обоим — Аиду и Зевсу!