Книга Мэриел из Рэдволла - Брайан Джейкс

Аббат кивнул:

— Разумеется, друзья. В чем вы нуждаетесь? — И он чуть отступил, пропустив вперед Флэгга и Рафа Кисточку.

На этот раз Кривоглаз улыбнулся от души — еще бы, его хитрость удалась!

— Да протекут дни ваши в мире и счастье! Нам нужны лишь хлеб и вода, и ничего больше. Я знаю, вид наш наводит страх, но мы и мухи не обидим. Вам нечего бояться, мы…

На улыбку крысиного капитана Флэгг ответил еще более широкой улыбкой:

— А сколько вас здесь, бедолаг?

Кривоглаз пожал плечами:

— Да так, горстка, все перед вами, приятель. Может, вы откроете ворота и впустите нас внутрь? Мы малость передохнем, а вам не придется трудиться, тащить за ворота хлеб и воду. Поверите ли, мне ни разу в жизни не доводилось бывать в аббатстве.

— Да и на этот раз не доведется, не надейся, прохиндей, — тихо бормотал Раф Кисточка.

Флэгг расплылся в улыбке до ушей:

— Скажи, а что это за шайка притаилась в канаве у дороги?

С видом оскорбленной невинности Кривоглаз метнул взгляд в сторону канавы, все еще окутанной утренней дымкой.

— В какой канаве? — Его злодейская морда выражала крайнее недоумение. — В этой? Здесь нет никакой шайки.

Тебе померещилось, приятель!

Флэгг вытащил пращу.

— Хорек облезлый тебе приятель!

Камень, пущенный выдрой, со свистом рассек воздух и угодил точно в канаву.

— Охохохохо! — Из канавы высунулась голова Клыкача. Он зажимал нос, из которого вовсю хлестала кровь.

— Да убери башку, придурок! — громко прошипел Драноморд.

Раф Кисточка подошел к самым крепостным зубцам и нацелил на Кривоглаза дротик.

— Убирайтесь лучше подобру-поздорову, вы, бандитский сброд!

Кривоглаз не стал дожидаться, пока дротик пробьет ему шкуру. Он отбежал по тропе на безопасное расстояние и заорал во все горло:

— Ко мне, парни! Зададим им жару! Пусть знают наших!

Крысы выбрались из канавы и стеной встали рядом со своим капитаном. Кривоглаз вырвал у Фринка меч и завизжал, размахивая клинком над головой:

— Мое имя Кривоглаз, запомните, недоумки. Я капитан пиратов, моря и океаны дрожат перед нами. А это моя команда, все как один отчаянные рубаки. Врагам нашим нет спасения ни на суше, ни на море. А теперь слушайте, пни деревенские. Лучше сразу сдавайтесь, иначе мы от вашего аббатства камня на камне не оставим. Где вам тягаться с настоящими бойцами? Ну что, дошло, с кем имеете дело?

Юный еж Коклебур, поваренок, не выдержал первым.

В нем вдруг взыграл воинственный дух. Используя свой фартук как пращу, он метнул в Кривоглаза твердую репку.

— Хватит языком молотить! На-ка лучше, перекуси!

Репка попала в единственный глаз крысиного капитана. Кривоглаз рухнул на землю как колода: теперь он окончательно ослеп, его окружала лишь тьма, в которой взрывались всполохи искр.

Драноморд быстро поднял своего капитана и истошно завопил:

— Ну, деревня, теперь пеняйте на себя! Сами напросились! Война так война!

Однако крысы поспешили ретироваться под прикрытие леса, тычками подгоняя невольников.

Рэдволльцы провожали их хохотом и улюлюканьем.

Все поздравляли друг друга с победой.

Коклебур сиял от гордости, чувствуя себя настоящим героем.

Вперед выступил Симеон:

— Они непременно вернутся. И хотя наша главная заповедь жить со всем в согласии, — защищать эти мирные стены долг каждого из нас. Трудные времена наступают, друзья мои, всех нас ждут испытания. Теперь мы должны все время быть начеку. Необходимо расставить по стенам часовых, и всем оставаться внутри аббатства — от крыс можно ждать всякого.

— Все военные приготовления я доверю вам, друзья мои, — обратился аббат к Флэггу и Рафу. — От меня, увы, тут мало проку. Вы оба молоды, отважны и решительны.

Подумайте, как нам лучше оборонять аббатство. Я всецело полагаюсь на вас. Что ты хочешь сказать, Меллус?

Барсучиха тряхнула своей огромной головой — материнская доброта боролась в ней с гневом:

— Вы видели этих горемык, невольников? Неужели мы оставим их в лапах этих дрянных тварей? Страх смотреть, какие они тощие, в чем только душа держится. Мы должны их спасти!

Флэгг мягко положил лапу на плечо матушки Меллус:

— Нам всем их жаль. И всем хотелось бы помочь беднягам. Но прежде всего надо думать о том, как спасти аббатство. Если Рэдволл окажется в лапах Кривоглаза и его шайки, тут уж невольникам никто не поможет.

С наступлением знойного летнего дня туман рассеялся без остатка. В лагере крыс клокотали страсти. Кривоглаз валялся в тени, прикладывая к ушибленному глазу лопух. Крысиный капитан по-прежнему ничего не видел — его глаз заволокла громадная опухоль. Кривоглазу очень хотелось хорошенько пропесочить Клыкача, который так некстати заорал и испортил все дело, но крысиный капитан понимал: сейчас он во власти своих пиратов и ему лучше не катить на них бочку. Прежде всего он решил немного взбодрить своих приунывших бойцов:

— Да уж, смех с этими деревенскими. О них и клинок-то пачкать неохота.

— Смех, говоришь? — Кайбо попытался изменить голос, чтобы капитан его не узнал. — А кое-кому от них крепко досталось. Кое-кто драпал впереди собственного визга. Уж лучше бы мы послушались Клыкача, налетели на них ночью и взяли тепленькими.

Однако капитан сразу раскусил его хитрость и про себя дал зарок поквитаться с Кайбо, как только заживет глаз.

— Взяли бы вы их, держи карман шире! — огрызнулся он.

Клыкач схватил сухую ветку и в бешенстве переломил ее надвое.

— Да уж, на черта мы толкли воду в ступе! Налетели бы как снег на голову — они б и пикнуть не успели!

Ворота надо было запалить, вот что, и никакой канители!

Ворвались бы внутрь, быстренько порубили всех на куски. Всего и делов! Но ты ведь у нас самый умный, да, Кривоглаз? Вот и выставил нас курам на смех. Мы, крысы-пираты, валялись в канаве, точно лягушки. А сам кувырком покатился от репки, которой его угостил какой-то ежишка. Ха-ха! Зато как он блеял там, под воротами: «Будьте так любезны, корочку хлеба и глоток воды несчастным, целую ваши пятки!» Тысяча чертей! Да он опозорил нас всех, вот что я вам скажу, парни!

Вокруг раздался одобрительный гул.

У Паккатуга, который был связан вместе с невольниками, душа ушла в пятки. Клыкач давно уже точил на него зубы. Если среди крыс вспыхнет мятеж и главарем станет этот горластый верзила, ему, Паккатугу, конец.

В порыве отчаяния Паккатуг попытался перекричать грозный крысиный ропот.