Книга Ким Ир Сен - Андрей Балканский

Вступление китайцев в боевые действия вызвало в Вашингтоне дискуссию о том, что делать дальше. Макартур предлагал расширять масштабы войны: открыть против КНР второй фронт с помощью Чан Кайши, а также провести ядерные бомбардировки ее территории. Возможность использования ядерного оружия не исключил и Трумэн. В итоге от такого сценария отказались, но вовсе не из-за гуманизма. Главным приоритетом для Вашингтона оставалось сдерживание СССР. С одной стороны, ядерных бомб было не так много, чтобы разбрасываться ими в Корее. А с другой — неизбежное в этом случае распространение войны на Китай вовлекло бы США, по выражению одного из генералов, «не в ту войну, не в том месте, не в тот момент и не с тем противником».

Вопрос с использованием американцами бактериологического оружия, в чем их обвиняли КНДР и СССР, окончательно не прояснен. Зато активно применялись бомбы, начиненные белым фосфором, термитом и напалмом. В фильме «Апокалипсис сегодня» есть знаменитая сцена уничтожения джунглей во время войны во Вьетнаме напалмом. Однако задолго до этого в Корее американские летчики заливали им села и города, сжигая их жителей заживо. Советский дипломат Виктор Тарасов вспоминал, как выглядел город Синыйджу до и после «химической обработки» с воздуха: «Уезжать из Синыйджу не хотелось. Город казался уже своим, хотя и временным, домом. Я изучил его центральные улицы, небольшие ресторанчики, где подавали непритязательные местные закуски из кур и кимчи — сочной корейской капусты и фасоли, политой жидкой соей… Но то, что вскоре случилось с Синыйджу, трудно было предположить: город был буквально стерт с лица земли… Когда я вновь попал туда, местность была неузнаваема. Как оказалось, американские самолеты безжалостно обливали город по окружности морем напалма и затем методически квартал за кварталом сметали все живое. Вокруг лежала выжженная и мертвая земля, местами покрытая изморозью после холодной ночи»23.

С отходом войск ООН из Северной Кореи встал вопрос, кто будет отвечать за просчеты и поражения КНА последних месяцев. Сталин полагал, что ответственность в первую очередь должны нести посол Штыков и военные советники. После обсуждения корейского вопроса на специальном заседании ЦК ВКП(б) 27 сентября он направил в Пхеньян телеграмму, где ставил им в вину следующие стратегические ошибки: невыполнение приказа о выводе в район Сеула во время Инчхонского десанта четырех дивизий КНА; неправильная тактика использования в бою танков, без предварительных артиллерийских ударов, в результате чего они легко уничтожались противником; малограмотность и слепота в деле разведки; непонимание стратегического значения высадки в Инчхоне; исключительно слабая помощь корейскому командованию в вопросах связи, управления войсками, организации разведки и ведения боя, в результате чего войска КНА почти неуправляемы.

Сталин обращал особое внимание на то, что военные советники, прошедшие Великую Отечественную, повинны в неудачах войны еще больше, чем неопытное корейское командование. Был ли он прав, жестко критикуя своих людей в Пхеньяне?

В целом сталинские оценки хода боевых действий, его рекомендации, анализ ситуации и предвидение путей ее развития показывают глубину его стратегического мышления. И те ошибки, на которые он указывал Штыкову и Васильеву, имели место. Кто-то должен был ответить за поражение страны-сателлита СССР. Однако очевидно и то, что КНДР не могла противостоять в одиночку США и союзной коалиции. И наши военные советники, которые не имели права даже выезжать в войска за 38-ю параллель, принципиально изменить ничего не могли. Без китайцев все равно было не обойтись…

В конце ноября Штыков и Васильев были отстранены от исполнения обязанностей «за просчеты в работе, проявившиеся в период контрнаступления американских и южнокорейских войск в северных районах Кореи» и отозваны в Москву. Ким Ир Сен и совпосол успели сблизиться и даже сдружиться. «Ну что же, видимо, и мне нужно подать в отставку с поста главнокомандующего», — сказал он Штыкову на прощание24.

Особенно строгим сталинское наказание не было. Штыкова понизили в звании до генерал-лейтенанта и уволили из рядов Вооруженных сил СССР, однако он продолжил партийную карьеру, став заместителем председателя исполкома Калужского облсовета. Позже Терентий Фомич был восстановлен в воинском звании, работал первым секретарем Новгородского обкома партии, а затем вернулся на Дальний Восток в должности первого секретаря Приморского крайкома КПСС.

Новым послом и по совместительству главой военных советников был назначен генерал-лейтенант Владимир Разуваев. Уроженец Курской области, фронтовик, в годы Великой Отечественной командующий 1-й Ударной армией, Разуваев оставался в Корее до конца войны.

В руководстве Северной Кореи кто-то тоже должен был отвечать за ошибки. Такова логика системы: либо вождь найдет и накажет виновных, либо виновным быстро назначат самого вождя. Эту важную задачу Ким Ир Сен решил на III пленуме ЦК ТПСК второго созыва, который открылся 21 декабря в городе Канге. Он выступил на нем с длинной разгромной речью, обрушившись с критикой на многих высокопоставленных партийцев и военных. Доклад был настолько резким, что публиковался с купюрами.

Подводя итоги пяти месяцев войны, Ким Ир Сен подробно остановился на плюсах и минусах пройденного пути. Среди позитивных итогов он называл своевременное создание и организацию КНА, сплачивание народа вокруг партии и армии, помощь, полученную от братских народов СССР и Китая, и героизм корейского народа, который становится «знаменем освободительного движения народов колониальных стран». Кроме того, отмечал он, в ходе войны КНА получила серьезный боевой опыт, а у противника увеличиваются трудности.

Список недостатков, приведших к поражению на первом этапе войны, был куда обширнее:

не было подготовлено достаточного количества резервов;

армия и ее руководящие кадры являются молодыми и неопытными;

в воинских частях слаба дисциплина и часто не исполняются приказы;

противника часто вытесняли с позиций, а не уничтожали его живую силу;

части не готовы к ведению боя в специфических условиях при техническом превосходстве противника, не умеют вести горные и лесные бои;

недостаточно организована работа по снабжению в тылу, в тыловые части проникло много вредителей;

плохо развернута политическая работа в войсках.

Последний пункт был адресован начальнику политуправления армии Ким Иру Жалоба Штыкова на его высокомерный разговор с советским военспецом возымела действие. Он был снят со всех постов и исключен из ТПСК. «Мы не только не развернули борьбу с капитулянтской тенденцией, заключавшейся в том, что якобы без самолетов нельзя воевать с противником, более того, сам товарищ Ким Ир, отвечавший за политработу в армии, придерживался такой же тенденции», — заявил Верховный главнокомандующий25. (Через некоторое время он восстановил Ким Ира в партии и вернул ему все регалии.)

Среди виновников Ким назвал представителей всех партийных группировок. Особенный гнев вызвал яньаньец My Чжон, сдавший Пхеньян союзникам без боя. Ким назвал его трусом и капитулянтом, заявив, что тот должен подвергнуться не просто политической опале, а уголовному приговору.