Книга Убивая ангелов - Кейт Родс

– Не знаю, что бы я без нее делала. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы Макс побольше времени проводил здесь. У него сумасшедшая работа. Уговариваю выйти в отставку, но это, по-моему, безнадежно.

Я нашла в сумочке визитку с моим адресом и телефоном.

– Вдруг захочется попить кофе – позвоните.

– Мы могли бы и в паб сходить. – Миссис Кингсмит так обрадовалась, как будто месяцами никуда не выходила, и, прежде чем убрать карточку, внимательно изучила ее.

Я уже собиралась отправиться на поиски Эндрю, когда к нам подошла мать Софи. Она попросила называть ее Луизой. У нее тоже были широкие плечи и крепкая фигура. Забирая внучку, она обеспокоенно посмотрела на дочь.

– Дорогая, о тебе спрашивают гости.

Нехотя расставшись с малышкой, Софи ушла, и мы с ее матерью остались вдвоем. На Луизе было зеленое льняное платье и никаких украшений, кроме золотого крестика. Стройная, подтянутая, лет шестидесяти, она производила впечатление женщины, проводящей много времени на свежем воздухе.

– Хотите взглянуть на сад? – предложила она.

– С удовольствием.

– Подержите Молли, пока я открою дверь?

Спящая малышка уютно устроилась у меня на руке. Темные реснички чуть заметно подрагивали, как будто ей что-то снилось. Пока я шла с ней через лужайку к деревянной скамейке, ее теплое дыхание касалось моего плеча.

– Я к такой суматохе не привыкла, – сказала Луиза. – Только-только уехала в Корнуолл[53], как родилась Молли.

– Должно быть, скучаете по морю.

Женщина кивнула:

– И по свежему воздуху. Но ничего не поделаешь.

– Надолго здесь? Со сроком еще не определились?

– Софи хочет, чтобы я осталась до конца года. Ей слишком часто приходится быть одной. – На лицо Луизы набежало облачко.

Меня удивило, что она так явно выказывает неприязнь к зятю в присутствии постороннего человека. Какой же сильной должна быть злость, если даже эта умудренная жизненным опытом женщина не могла ее подавить! Я не винила Луизу. Видеть каждый день, что твоя дочь несчастна, а зять занят бизнесом и совсем о ней не заботится… Мы поболтали еще немного, и моя новая знакомая рассказала, что пять лет назад купила коттедж в Сент-Айвсе[54], но муж умер еще до того, как они успели переехать. У меня сложилось впечатление, что Луиза терпеть не может Лондон, но вынуждена оставаться здесь ради дочери. Когда я отправилась наконец на поиски Эндрю, она улыбнулась мне немного неуверенно, как и дочь.

Музыка гремела вовсю, в холле уже танцевали, и «Пиммз» выплескивался из стаканов на паркетный пол. Кингсмит флиртовал с какой-то немолодой, но хорошо сохранившейся женщиной в откровенном красном платье, но, заметив меня, повернулся в мою сторону.

– Надеюсь, доктор Квентин, моя жена позаботилась о вас.

– Да. И познакомила с Молли, – ответила я.

Банкир пропустил мой комментарий мимо ушей.

– Утомительное, должно быть, занятие – работать с полицией. Совершенно пустая трата времени. Я получил лицензию, так что мы теперь можем иметь собственную службу безопасности.

Кингсмит стоял совсем рядом со мной, и мне было не по себе от такой близости. Я уже хотела сказать, что полиция работала бы эффективней, если бы он предоставил им нужную информацию, а не прятал ее, но тут он сменил тему, и мои подозрения подтвердились. Его интересовал лишь один предмет, и он уже перешел к изложению истории своей жизни: четыре года в Оксфорде, десять лет на Уолл-стрит, а потом возвращение в этот крохотный мирок, Соединенное Королевство, чтобы возглавить банк «Энджел». При всем его эгоизме в нем было что-то завораживающее. Определить цвет его глаз оказалось невозможно: каждые несколько минут он менялся с серого на зеленый, в зависимости от настроения. Занятая изучением этого феномена, я слишком поздно заметила, как к нам подошла Софи. Какое-то время она молча наблюдала за нами, и я, поймав ее взгляд, ужасно смутилась – ей, должно быть, до смерти опротивело видеть, как женщины ищут что-то в глазах ее мужа. Я поспешно отступила, и тут, к счастью, появился Эндрю в сопровождении все того же краснолицего мужчины, который все еще нашептывал что-то ему на ухо.

Мы вышли, и Пирнан шумно выдохнул.

– Извини. Но не появиться совсем было бы невежливо.

– Не самый счастливый брак, да? – заметила я.

– Неужели? – Эндрю удивленно посмотрел на меня. – Я-то надеялся, что Макс наконец угомонится.

– Сомневаюсь. Софи призвала на помощь мать.

– Пять минут в переполненной комнате – и ты уже всех проанализировала. – Мой спутник усмехнулся и бросил взгляд на часы. – Поела?

В конце концов мы забрели в «Ле Пон да ла Тур». Пирнан, устроившись поудобнее, положил ноги на перила, и я решила поговорить с ним о бабочке.

– Знаешь, не надо было делать мне такой подарок.

– Я уже сказал, она ничего мне не стоила.

– Не в этом дело.

Эндрю повернулся ко мне:

– Только не говори, что ты из тех, кто никогда ничего не принимает из опасения, что за это могут чего-то попросить или потребовать.

Я вздохнула:

– Наверное, что-то вроде того.

– Я не пытаюсь тебя подкупить, и тебе придется мне поверить. Согласна?

Глаза его полыхнули злостью, и мне вспомнился похожий эпизод в Риджентс-Парке. Когда-то давно этот человек научился прятать свой настоящий нрав, и теперь, наверное, уже мало кто знал, каков Эндрю Пирнан на самом деле. Прошло несколько минут, прежде чем он полностью овладел собой и смог спокойно рассказать об организованных им акциях по сбору средств: благотворительном ланче, обеде и аукционе обещаний. Ради чего он так старается? Чего пытается избежать? Когда я сообщила, что финансирование моих терапевтических групп продлено на два года, Пирнан удовлетворенно кивнул, но не удивился. Может, с ним такие финансовые чудеса случаются постоянно? Мы уже закончили, и он наливал мне еще вина, когда я вспомнила кое-что сказанное им в клубе «Альбион».

– Расскажи, как тебе работалось в банке «Энджел», – попросила я.

Эндрю покачал головой:

– Элис, ты – загадка.

– Я не специально.

– Знаю. Поэтому и переносить легче. – Он перевел взгляд за реку. – Ты видишь во мне только объект для изучения, верно?

– Вовсе нет. Просто интересно, какой опыт ты вынес из той работы.

– Откровенно говоря, мне там не нравилось. Но я и не разругался с ними – банк «Энджел» до сих пор мой крупнейший донор. А вот Грешэма это место устраивало во всех отношениях. Он любил все то, что можно купить за деньги, и был жаден до удовольствий. Настоящий гедонист. Макс Кингсмит считает меня другом, но у него дурная репутация. Всегда пытался сломать любого, кто становился у него на пути.