Книга Адские каникулы - Алиса Дорн

– Мне нужна информация о ГООУ. Особенно о коммуникационном центре… Но вы это и так знаете, – я почувствовала себя глупо.

В самом деле, кому я это говорю?

– Знаю, – библиотекарь по-птичьи наклонили голову на бок, рассматривая меня. – Пойдем.

С этими словами они прошли сквозь зеркало, вызвав лишь легкую рябь на стеклянной поверхности. Поставив чашку на пол, я осторожно последовала за ними. На секунду тело отозвалось острой болью, точно тысячи мелких осколков впились в кожу, а потом я оказалась в пустом коридоре. Мне уже доводилось видеть такие, когда мы с Максом и Райли залезли в закрытую секцию без пропуска.

Но в этот раз библиотекарь вели меня иными путями. Чем дальше мы шли, тем старее становились проходы, тем ниже и закопченнее были потолки. Ковролин сменился паркетом, а тот – стертыми каменными плитами. Штукатурка тоже исчезла, обнажая неровную кладку стен. Когда электрическое освещение заменили факелы, я не выдержала и обернулась: позади была темнота.

Намек ясен, отступать некуда.

– Никто не любит свое прошлое, – заметили Бертрам. – Даже университет.

Заметно. Помещение, в которое они меня привели, напоминало средневековую темницу. За прочной решеткой одной из камер были видны старые картонки с бумагами, ученическая парта освещалась свечой в грубом подсвечнике. Я кинула взгляд на массивный замок, запиравший незадачливых исследователей внутри.

– А выйти оттуда потом можно будет?

– Можно не входить, – библиотекарь были сама серьезность.

Очень остроумно. Я прошла в камеру, замок громко лязгнул за моей спиной. Я обернулась. Засов выглядел внушительно.

– Я зайду за тобой через два часа, – невозмутимо пообещали Бертрам.

– Главное, не забудьте.

Потому что на этот раз я влезла достаточно далеко, чтобы самой не выбраться. И будет у ГООУ одним скелетиком больше…

– Постараюсь.

На лице Бертрама появилась недобрая усмешка, и в следующий миг они растворились во тьме. Я вздохнула. Ладно. За дело. В одной из этих коробок…

Я моргнула. Пока я смотрела на решетку, обстановка внутри вновь изменилась. В глубь подвала уходили алюминиевые стеллажи с папками, секцию освещала тусклая лампочка без абажура, а вместо парты появился круглый стол, на который кто-то положил старый фотоальбом. Выцветшие снимки стройки и котлована на месте коммуникационного центра… Чертежи в кожаных тубусах… А я была права, коридор, который вел к серверным и комнате отдыха, на плане указан не был! Очередной пространственный карман. Бесчисленные отчеты, списки сотрудников, учебные планы некромантов (я заглянула и сразу захлопнула папку; семинар под названием «Судебная практика в области взыскания долгов посредством посмертного труда должника» – это немного слишком) и курсов социальной компетентности…

Проведя ладонью по бархатной обложке фотоальбома, я прошла к стеллажам. Чего тут только не было: архив учебных программ, копии ежегодных отчетов, отправляемых в штаб-квартиру «Хантерс Инкорпорейтед», отпечатанные на глянцевой бумаге и более старые, рукописные… Я сняла с полки executive summary[16] за последний год и пролистала. Статистика поступлений, статистика смертности (а София сильно преувеличивала, говоря про «каждого десятого»), премии и рейтинги, научные достижения…

На одной из полок обнаружился приказ об основании ГООУПиОАатСДиРН, который, согласно «Справочнику первокурсника», мог затребовать любой студент университета. Я уставилась на пожелтевшие от времени страницы.

«Мы, нижеподписавшиеся, принимаем предложения Ордена медведицы об организации в 1816 году Университета. Мы признаем, что на территории Университета в соответствии с заключенным нами Договором будут действовать законы Ордена…»

Орден медведицы? Видимо, в далеком тысяча восемьсот шестнадцатом так называлась «Хантерс». Внизу листа располагались тринадцать подписей. Взгляд зацепился за знакомую фамилию: Уолш.

Я перевернула лист. В приложении была копия того самого Договора, заключенного между магами и людьми. Страница, другая, третья…

Перемирие. Подчинение. Выживание. Рабство. Я могла понять, почему многим не нравился заключенный договор. Он держал Охотников в узде – но магов гораздо сильнее, давая их противникам намного больше прав.

Ни один студент не мог выйти живым, не закончив обучение. Отказ приравнивался к признанию вины. И это только начало. Я была права: ГООУПиОАатСДиРН создали для наблюдения. Каждый из нас был взвешен, обмерян… и, если повезло, признан годным. Потом шли рутинные проверки: обязательные ежегодные отчеты по связанной с магическими дисциплинами деятельности, регистрация и информирование о перемещениях, постоянные проверки бизнеса аудиторами «Хантерс»… Право на расследование при выплесках силы выше нормы. Право на расследование при доносах соседей о незаконно магической деятельности. Право на расследование при малейшем подозрении. В любой момент «Хантерс» могли прийти в мою жизнь, жизнь любого из нас, и перевернуть ее с ног на голову. Я отложила папку в сторону. Что же, черт возьми, заставило тринадцать родов подписать этот документ? Отдать своих собственных детей в заложники самым заклятым врагам? Но это вопрос не на сегодня. А пока…

В чем же дело с центром коммуникаций?

«Я ничего не нашла», – была вынуждена я написать Дизу вечером.

В библиотеке я узнала, что коммуникационный центр ГООУПиОАатСДиРН был построен в последнем десятилетии девятнадцатого века и изначально предназначался только для факультета некромантии. Но с уменьшением спроса на специальность все больше помещений пустовало, и постепенно туда стали въезжать организации других учеников: маркетологов и журналистов, а позже – и студенческие группы поддержки. Я узнала об огромных подвалах для «хранения учебных материалов и проведения ритуалов», о подземных ходах, которые шли из комцентра, стоявшего строго посередине ГООУ, во все стороны. Выяснила причину, по которой в здании пропадали то окна, то двери. Остаточная магия от ритуалов, расположение на Границе и тот факт, что архитектором был Малфас, привели к «частичной разумности неодушевленного создания», как у моего кактуса.

Но я все еще понятия не имела, как это связано с анонимками.

«Потому что дело не в комцентре. Не все, кто получал имейлы, связаны с ним».

Ответ пришел поздно ночью. Услышав сигнал, я выпростала руку из-под одеяла и потянулась за телефоном.

Спасибо, Диз. А раньше не мог сказать? Мне бы не пришлось два часа сидеть в глубине библиотеки, вздрагивая от каждого шороха и гадая, придут за мной или нет.

«Кто?» – коротко поинтересовалась я.

«Ты ее не знаешь».

Еще одна бывшая, что ли? Я зевнула и бросила взгляд на будильник. Половина третьего. И кто из нас теперь на часы не смотрит?