Книга Дар любви - Барбара Картленд

— У меня больше нет права носить его, — печально ответила девушка. Неожиданно ей показалось, что она услышала где-то рядом плеск весел. Снова эта другая лодка!

Бриджит надела кольцо на палец.

— Теперь я маркиза! — крикнула она.

— Вот именно! — воскликнул Грэгор. — Теперь ты понимаешь?

— Понимаю? — Бриджит, которой не дали насладиться своим триумфом, переводила озабоченный взгляд с Евгении на Грэгора.

— С этим кольцом, — заметил Грэгор, — ты входишь в парижский банк, и если ты скажешь, что ты маркиза Бакбери, они тебе поверят. Ты сможешь получать деньги, которые маркиз будет переводить каждый месяц.

— Но почему я? Она же здесь, чтобы делать это! — спросила Бриджит, указывая на Евгению.

Евгения начала понимать, какое направление приняли мысли Грэгора, и, вздрогнув от своей догадки, ответила за него.

— А если бы меня не было!

Грэгор посмотрел на нее и издал леденящий душу смешок.

— Браво, мой цветочек. Наконец вы все поняли.

— Может, она и поняла, а я — нет! — проворчала Бриджит.

— Если со мной что-нибудь случится, ты сможешь продолжать снимать деньги, — ответила Евгения, стараясь не показать растущего страха, — и никто ничего не заподозрит.

Грэгор зааплодировал.

— Вот именно! Ты же видишь, как мне тяжело грести, когда в лодке три человека. Такой вес! Посмотри — мои ладони уже покрылись волдырями.

— Это ужасно, Грэгор! — захлопотала Бриджит. — Давай я оторву кусок плаща и перевяжу твои руки...

Грэгор нетерпеливо оттолкнул ее.

— Послушай!. Всю жизнь таскать за собой двух человек по всему континенту будет еще труднее, чем грести сейчас. Мы будем прикованы к ней! И потом, подумай — пять тысяч фунтов хватит на более долгий период, если делить их только на двоих!

Бриджит внимательно смотрела ему в лицо. Внезапно она съежилась в своем плаще.

— Я не знаю...

Грэгор махнул на нее рукой, заставляя замолчать.

— Как вам эта идея, цветочек? — весело спросил он Евгению.

— Странно, что она не пришла вам в голову раньше, — ответила девушка, притворяясь спокойной. — Но... из чистого любопытства... почему я, а не Бриджит?

Грэгор запрокинул голову и захохотал.

— Я вам не доверяю и не хочу вас. Вас легко сломать — вы хрупкая, как яичная скорлупа. А с ней пришлось бы повозиться.

Евгения решила, что ей удастся выиграть какое-то время, но следующее действие Грэгора застало ее врасплох. Он с рычанием вскочил, рывком поднял ее на ноги и попытался выбросить за борт. Девушка была к этому не готова, но она боролась. Она услышала, как Бриджит завизжала, когда лодка закачалась и зачерпнула бортом воду. Евгения, размахивая в воздухе руками, наконец ухватилась за плащ Грэгора и крепко вцепилась в него.

Она падала, падала — и он падал вместе с ней. С громким криком она ударилась о воду, задохнувшись от холода, нырнула с головой, всплыла... и снова ушла под воду. Последнее, что успела заметить Евгения, — как Грэгор барахтается рядом с ней, а Бриджит схватилась за весла.

Платье и нижние юбки Евгении становились все тяжелее и, надуваясь, тащили ее вниз. Она начала тонуть. Это конец! Конец!

Сознание ее начало меркнуть...

Неожиданно чьи-то руки крепко обхватили ее за талию. Эти руки — нежные, сильные и настойчивые — вырвали ее, чуть живую, почти без сознания, из жадных объятий моря.

В трубах «Парагона» мирно гудел ветер. Евгения протянула руки к огню. Она не замерзла, ее просто притягивали к себе пляшущие языки пламени. Кроме потрескивания поленьев в камине, в доме не раздавалось ни звука. Даже верхушки деревьев за окнами гнулись под напором ветра совершенно беззвучно. Она была одна, наедине со своими мыслями, а они, увы, были невеселой компанией.

После своего чудесного спасения Евгения проснулась на закате следующего дня в комнатке портовой таверны. Первое, что она увидела перед собой, было лицо маркиза.

Именно он, как она узнала, спас ее.

— Это вы... были на лодке, которую я слышала в отдалении?

- Да.

Маркиз, внимательно наблюдавший за девушкой, когда она только проснулась, теперь, казалось, не хотел говорить с ней. Он встал и принялся вышагивать по комнате.

Евгения не отрывала от него взгляда.

— Почему? Как вы вообще там оказались? Я не понимаю. Когда вы вышли из дома в лесу, вы ведь направлялись в Бакбери?

Маркиз замер у окна.

— Я не поехал в Бакбери, — коротко сказал он. — Я поехал в ближайший город и нашел двух офицеров полиции. Видите ли, когда Бродоски попытался заставить меня переводить... деньги... на его имя, я тут же заподозрил неладное, хотя и постарался это скрыть. Я опасался за вашу безопасность.

— Правда?

— Как опасался бы за безопасность любой женщины в такой ситуации, — уточнил маркиз, будто стараясь пресечь любую надежду Евгении на возврат его нежных чувств. Он снова принялся шагать по комнате. — Я вернулся с офицерами в дом, намереваясь вырвать вас из рук Бродоски, но там уже никого не было. Догадавшись, что этот жулик направится к ближайшему порту, чтобы отплыть во Францию, я с офицерами последовал за ним. В порту мы разделились, чтобы полностью его обследовать. Вскоре мы выяснили, что Бродоски ищет человека, который согласится перевезти его на фрегат. Мы не знали, с какой стороны он подплывет к кораблю, поэтому наняли лодку и ждали его у входа в гавань, надеясь перехватить его там. Потом спустился туман. Счастье, что мы наткнулись на вас в самый последний момент!

— Да, — робко согласилась Евгения. Она колебалась, прежде чем задать следующий вопрос. — А вы... схватили его?

Маркиз бросил на нее быстрый взгляд.

— Нет. Он утонул.

Евгения задохнулась от этого шокирующего известия. Глаза ее наполнились слезами. Она оплакивала безумие Грэгора и свою собственную глупость, но маркиз этого не знал.

Черты его лица застыли.

— Я вижу, мадам, что вы глубоко опечалены, — сдавленно произнес он.

Евгения вытерла скатившуюся по щеке слезу.

— Не по той причине, о которой вы подумали, милорд.

— Не имеет значения, что именно я подумал, — заметил маркиз, снова отвернувшись к окну.

— А что насчет... Бриджит? — спросила Евгения.

— Воспользовавшись суматохой, она села на весла и быстро уплыла с места событий. Ни ее, ни драгоценностей, — да, я думаю, драгоценности были у нее, — так и не нашли.

Евгения поняла, что больше маркиз ничего ей не скажет. Он спас ей жизнь, но не простил. Ей так хотелось, чтобы он обнял ее, проявил свою нежность, но теперь он был от нее так же далек, как король от повседневной жизни подданных.