Книга Ярче, чем солнце - Лора Бекитт

Прежде Дилан ни за что не поверил бы в то, что он способен на такое, но сейчас он не мог допустить, чтобы Нелл ступала по мерзлой земле босиком.

Вскоре повалил густой снег, и Галифакс сделался черно-белым, как на фото. Снегопад затушил пламя: природа сотворила то, чего были не в силах сделать человеческие руки.

К тому времени, как Дилан довел Нелл до больницы, там было не протолкнуться и уже не хватало самых необходимых медикаментов. Тут тоже не могли помочь ни деньги, ни имя.

В первую очередь доктора принимали тяжелораненых, остальным приходилось ждать. Врачи, работающие в операционной, были похожи на мясников. Каким-то чудом Дилану удалось найти свободный стул, и он усадил на него Нелл. Лица окружающих были черны от копоти, словно у трубочистов. Многие люди лишились и одежды, и обуви.

— У меня, — сказала Нелл, — есть сестра. Ей всего девять лет. Она жила в приюте. Вы не могли бы попытаться ее отыскать?

— Непременно, но только после того, как вас осмотрят. Если она жива, то жива, а если…

— Выжившие укрылись в цитадели, — вставил какой-то мужчина со сломанной ногой, — на холме разрушений меньше, и многие отравились туда.

Массивное военно-инженерное сооружение, строившееся почти тридцать лет, имело стены трехметровой толщины. Хотя что такое стены, когда от стальных кораблей остались одни обломки!

— Да, я знаю. А вы не можете сказать, что произошло? — спросил Дилан.

Мужчина посмотрел на него в упор. Дилан заметил, что теперь люди не содрогаются при виде его лица и не отводят взгляда, потому что видели увечья и пострашнее.

— Подробностей я не знаю, слышал только, что в гавани столкнулись два судна. Начался пожар, а один из кораблей был нагружен взрывчаткой: вот все и взлетело на воздух!

— Какой же была сила взрыва, если он разрушил весь город!

Мужчина пожал плечами.

— Я тоже об этом думаю.

Когда очередь дошла до Нелл, ее увели в приемную, а Дилан остался ждать в коридоре. Несколько раз проходящие мимо врачи, бросая взгляд на его лицо, спрашивали, не нужна ли ему помощь, и он говорил, что нет. Он попросил удивленную медсестру принести если не молока, то хотя бы немного хлеба и воды для котенка, который снова начал мяукать. Сам Дилан не ел почти сутки, но от волнения совсем не чувствовал голода.

К счастью, сестра достала где-то и молоко, и хлеб. Дилан накрошил мякиш в пустую консервную банку и залил молоком. Поев, котенок свернулся клубочком у него под пальто и заснул. По крайней мере, хотя бы одна проблема на время была решена.

Через полчаса к Дилану вышел один из докторов.

— Это ваша жена?

— Нет, просто случайная знакомая, но я хочу знать, что с ней.

— Перелом не сложный, мы наложили гипс. С глазами похуже. На мой взгляд, есть шанс вернуть ей зрение, но сейчас у нас нет возможности делать такие серьезные операции. Мы просто оказываем первую помощь. Есть повреждения роговицы, но главное, глазные яблоки целы: многие люди вообще остались без глаз! (Дилан вспомнил бесконечные рассуждения врачей о том, как ему повезло.) Будет замечательно, если она отправится в клинику Монреаля или Торонто. И я бы не советовал медлить. Чем скорее вашу знакомую прооперируют, тем лучше. А сейчас вы можете ее забрать.

— То есть как? — опешил Дилан. — Увести из больницы?

— Больше мы ничем не можем ей помочь, а койки нужны для тяжелых больных, — сурово промолвил врач.

— Но куда мы пойдем? Город разрушен!

— Недалеко от больницы сооружают палаточный городок. Постарайтесь найти место там.

Дилан задумался.

— Вы не могли бы оставить мисс Бакер в больнице хотя бы на пару часов? Я должен отыскать ее маленькую сестру.

Врач строго посмотрел на Дилана.

— А вы вернетесь за ней, сэр?

— Да, даю вам слово. К тому же я оставлю ей то единственное живое существо, которое у меня осталось, — сказал Дилан и извлек из-за пазухи котенка.

При виде беспомощного создания сердце пожилого доктора, повидавшего много боли, горя и смерти, смягчилось, и он кивнул.

Дилан нашел Нелл лежащей на койке в огромной палате, освещенной единственной свечой. Здесь все размещались вперемешку — мужчины, женщины, дети. Дилан обратил внимание, что на глаза большинства пациентов наложены повязки. Наверное, эти люди, как и Нелл, получили ранения, когда из окон вылетали стекла.

Хотя Нелл была напряжена, он не мог не признать, что она держится мужественно. Некоторые пациенты в этой палате бились в истерике. Возможно, им сообщили, что их близкие погибли или что они навсегда потеряли зрение?

Без всяких предисловий Дилан сунул в руки девушки живой пушистый теплый комочек, и она вздрогнула.

— Что это?

— Котенок. Я оставляю его вам, а сам отправляюсь на поиски вашей сестры. Как ее зовут и как она выглядит?

— Аннели Бакер. У нее каштановые волосы и серые глаза, — ответила Нелл и назвала адрес приюта. Дилан тут же подумал о том, что теперь в городе нет ни улиц, ни адресов.

Он положил на кровать Нелл папку с рисунками и сказал:

— Я обязательно вернусь.

— Кажется, я так и не поблагодарила вас за то, что вы меня спасли.

— Вас спасли ваши волосы, — смущенно ответил Дилан. — Они выглядели такими яркими и живыми на фоне черно-белого мертвого мира!

— Почему вы заботитесь обо мне? — ее взволнованный голос дрожал.

— Потому что мне больше не о ком заботиться, — честно признался Дилан.

— Ваши близкие погибли?

— Не теперь. Они умерли еще раньше, — ответил он и вспомнил о своих тетушках. Надо было найти их, но почему-то ему казалось, что в первую очередь он должен подумать о Нелл и ее сестре.

Дилан вышел на улицу. Все вокруг было покрыто толстым слоем снега, припорошившим следы смерти. Галифакс словно окутал саван. Тучи висели так низко, что казалось, будто они касаются руин.

Он направился к цитадели. Внутри укрылось много людей, и мало кто из них не был ранен или не потерял родных. Изо всех концов крепости доносились рыдания и стоны.

Дилан подумал о том, насколько война, ворвавшаяся в тыл, отличается от войны на фронте. На фронте ты думаешь лишь о себе и выстрелить могут только в тебя, а здесь погибают целые семьи!

Увидев людей, бродивших по цитадели и выкрикивавших имена своих близких, Дилан принялся делать то же самое. Краем уха он услыхал, что сиротский приют был разнесен в клочья, а тела несчастных детей размазаны о стены. И все-таки он продолжал поиски.

Когда он почти отчаялся, какая-то девочка тихо произнесла:

— Я Аннели Бакер.

На ней было серое платье и черный фартук, у нее были каштановые волосы и серые глаза, синяки и царапины на лице и руках, но — никаких серьезных повреждений.