Книга Любовь без башни - Маргарита Южина

— Вот и я тоже так подумала… — стыдливо запыхтела в трубку соседка. — Я сегодня так и решила: сколько ж можно ходить вокруг да около? Надо прямо так — сразу к нему и… прыгать на шею!

— Анечка… — осторожно напомнила Вася. — Ты бы с его шеей того… поаккуратнее. Я, конечно, понимаю, у него эта вещь крепкая, выдержит, но… мужиков беречь надо. Поэтому ты ему ни на какую шею не кидайся, а вежливо так подойди и спроси, когда он, гад такой, проявит пленку с камеры. Поняла?

— Я поняла, конечно, но только в корне с тобой не согласна, — опять ринулась в полемику Анечка. — А вот если я так не сильно на шею к нему, а?

— Ты ему про пленку передай! — уже во все горло рявкнула Василиса.

Но Анечка успешно сделала вид, что ни про какую пленку не расслышала.

— Только попробуй мне не принести пленку… — погрозила ей кулаком Василиса прямо в трубку, откуда уже неслись короткие гудки. — И как после этого работать с людьми? Ничего не понимают…

Люся неслась домой чуть ли не вприпрыжку. Она так удачно провернула свое дельце, что теперь из ее груди рвались на волю весенние трели!

Люсенька прибежала к бывшему возлюбленному и сразу же начала кричать. Уже давно всем известно, что если Люсенька орет, как пострадавшая, значит — быть беде. Ну уж так повелось. И Люся старалась сильно рот не открывать. Но на сей раз она отвела душеньку. А потому что после того, как ей позвонила Ольга и сказала, что Таракашин самым наглым образом, что называется, падает на хвост, Люся решила, что страшнее все равно ничего быть не может, а потому надо брать противника именно ором!

— Таракашин!!! Ну и где?! Где мы с тобой тут будем жить? — фурией летала по неубранной комнате Люся. — Немедленно показывай — где у тебя может здесь жить приличная женщина?!

Таракашин никакого нашествия приличных женщин в ближайшее время не ожидал, а потом приходу бывшей возлюбленной был не то чтобы уж совсем не рад, но недостаточно бурно. То ли тщательно скрывал чувства, то ли еще не до конца проснулся, а может быть, ему не совсем нравилось, что его любимая собирается поселиться у него, а не наоборот, как ему бы того хотелось. А еще могло быть и такое, что Витюша был уже всецело погружен в мысли о скорой поездке к папе. В общем, Таракашин был угрюм, недобр и невесел. Это еще больше будоражило Люсю, и она сердилась уже вполне естественно:

— Таракашин!! Виктор Борисович!! Какого фига вы не показываете даме ее апартаменты?! Ты больше не хочешь меня в жены?!

Только теперь в глазах «жениха» блеснул слабый лучик намека на радость — женитьба на Люсе была адекватна получению наследства. Буквально сразу же, не дожидаясь кончины вредного папаши.

— Люсенька… а ты что, в самом деле решилась? — не мог поверить в свое близкое счастье Таракашин.

— Я еще только думаю, — дернула головой Люся. — И мне нужны… гарантии! Что мой будущий супруг… не обременен никакими женами, а также детьми! Показывай паспорт!

Таракашин кинулся куда-то в нижний ящик старенького серванта.

— Люсенька! Ну у тебя ум-то есть или нет? — не переставая, бурчал он — Какие жены? Какие дети?! Да ежели они б у меня были, стал бы я столько лет за тобой хвостом бегать! Мне ж не столько ты нужна, ты ж понимаешь, сколько это самое паршивое…

И тут Таракашин заметил, что его чистосердечное признание как-то не совсем позитивно отзывается в душе его избранницы. Она даже немного побледнела и потянулась за старенькой железной вазочкой.

— Люся! Ты ж понимаешь! Мне не ты нужна! Не твое грешное тело! — уже не понимал, что мелет, бывший любовник. — Мне ведь чего от тебя нужно-то! Только ведь душа!!!

И все же он выбрал самый нужный ответ. Люсе тоже не совсем хотелось какого-то там тела, а вот душа… ну что ж, душа — это вещь святая. Она всем нужна.

— Вот! — наконец выудил откуда-то свой потрепанный паспорт Таракашин. — Видишь? Никого-то у меня нет! Ни детей, ни супруги, ни квартиры… Нет, прописка имеется, все на законных основаниях, и квартира, прошу заметить, моя собственная!

— Ее мы будем сдавать… — мельком глянула в документ Люся и тут же сурово порекомендовала: — А сейчас спрячь свой паспорт. А то сунешь потом куда-нибудь, а скажешь, что это я свистнула! Знаю я тебя!

Таракашин прилежно уложил документ на прежнее место, а сам наивно побрел показывать невесте свое небогатое неприбранное жилье.

— Вот, Люсенька… здесь у меня окошки такие грязные, прямо жуть. Ты, значит, если за меня замуж собралась, так завтра забегай, помой, а то неловко как-то — в квартире молодуха проживает, и такие окошки!

— Ну что ж… это хорошо, что ты еще грязь видишь, скоро я тебя научу ее убирать… А чай? Почему ты меня не угощаешь чаем? Что? Этому тебя тоже учить надо?

Таракашин рванул на кухню так, будто у него горели пятки. Сразу же в кухне послышались звуки хлещущей из крана воды, а потом какое-то бряканье. В общем, Таракашин старался как мог, и Люся тоже не сидела сложа ручки. В тот же миг, когда она осталась одна, паспорт Таракашина Виктора Борисовича с нижней полочки старенького серванта перекочевал в здоровенный карман мнимой невесты.

— Таракашин! А куда ты повесил мое пальто? — прокричала Люся уже из прихожей. — Я хочу позвонить домой.

— А… так ты позвони с моего, с домашнего… — высунулся из кухни будущий законный муж.

Люся мило оскалилась, но все равно быстро метнулась к куртке, переложила документ во внутренний карман и уже совсем спокойно уселась пить чай.

— А ты знаешь, у тебя здесь премиленько… — от удачно проведенной операции расцвела она.

— Правда? — наивно возрадовался Таракашин и тут же решил воспользоваться Люсиным благостным настроением. — А значит, ты должна заплатить мне за квартиру…

— Это… это еще с какого перепугу? — не поняла Люся.

— А с такого! Потому что жить мы будем здесь, а у меня за квартиру не плачено уже шесть месяцев, вот так! — с довольным видом сообщил ей Таракашин. — И еще, ты же знаешь — если меня выселят, я не особенно опечалюсь. Я сразу же кинусь к дочери. Слава богу, у меня на старости лет сохранилось еще единственное любимое дитя, моя доченька! Вот я к ней и кинусь. И стану плакать: «Олюшка-а-а! А меня из домика выгнали-и-и! Не выкидывай папочку-у-у!» — и она меня не выкинет! А правда я хорошо придумал? Я уже давненько об этом подумываю. Каждый раз, когда к ним в гости прихожу, а потом когда ты меня от них выкидываешь, а мне так не хочется домой тащиться! Вот я тогда каждый раз и думаю! Я вот даже за ради такого случая готов кому угодно эту квартиру бросить!

— Нет чтобы переписать ее на внука, па-разит… — стиснула зубы Люся, но тут же взяла себя в руки. — Ничего, любимый, ты сначала съезди с Олей за границу, а уж там-то…

И Таракашин, ничего не подозревая, расплылся в счастливой улыбке.

Ну а потом уже было все совсем просто — Люся попрощалась и вышла, оставив Таракашина Виктора Борисовича витать в облаках. А ее приятно грела не первой свежести маленькая книжица в кармане.