Книга Правила обольщения - Кэтрин Каски

– Проклятый ликер! Никогда ничего подобного не чувствовал. Наверное, он испорчен… – Александр все медленнее произносил слова. – П-полагаю, мы оба отравлены.

– Больше похоже на то, что мои тетушки что-то в него подсыпали. – Ее веки снова отяжелели. – И в бокал вашего отца тоже. Он ведь заснул почти сразу, верно?

Когда ответа не последовало, Мередит затихла и прислушалась в темноте. Дыхание Александра было медленным, она чувствовала, как поднимается и опадает его грудь в ритме глубокого сна.

Он спал, и медленное движение его груди в сочетании с завораживающим теплом тела убаюкали Мередит.

Она решила, что прикроет глаза лишь на миг. А затем встанет. Обязательно встанет с постели…

В этот раз ей не снились кошмары. В этот раз ей приснилось блаженство.

Она лежала на склоне холма в Бромли Корт, смотрела на белые пушистые облачка и внезапно почувствовала легкий запах французского одеколона, облагороженного мускусом. Повернула голову и увидела Александра – он стоял перед ней, заслонив собой солнце. Она улыбнулась ему, но, вместо того чтобы снова ее провоцировать, он запустил пальцы в ее распущенные локоны и привлек к себе в нежном поцелуе.

Кто-то заметит их, наверняка заметит. Мередит прервала поцелуй, чтобы оглянуться по сторонам. Но вокруг никого не было. Не было белых навесов на округлых зеленых холмах. Не было розовых лодок, плывущих по солнечному пруду. Они были одни. Совершенно одни.

Волнение захватило все ее чувства, и храбрость… или, возможно, безрассудство… заставило сердце биться еще быстрее. Не думая о приличиях, Мередит потянула Александра на траву, перекатилась так, чтобы он оказался сверху, запустила пальцы в его волосы и поцеловала его.

И как только их губы соприкоснулись, все ее эмоции, все те стремления, которые она подавляла в себе со дня их встречи, без всяких преград потоком хлынули на поверхность.

Это ведь был всего лишь сон, чувственная фантазия, в которой она управляла происходящим. Здесь не было правильного или неправильного. Не было правил общества, которые управляли бы и запрещали. Только страсть. Только желание.

Александр с жадностью встретил ее поцелуй, его желание было настолько сильным и неприкрытым, что она содрогнулась. И когда его язык проник глубоко в ее рот, Мередит задрожала от возбуждения и без тени сомнения поняла, что вскоре примет его напряженное тело… полностью.

Она почему-то знала, что он понял эту решимость одновременно с ней. Поскольку он завладел ее ртом искусно и с уверенностью в своей победе.

Она ощутила, как тянет шею сбившаяся шелковая ночная рубашка. И на краткий миг осознала, что на ней больше ничего не надето. Мысль была мимолетной и недостойной внимания, потому что в следующий миг прохладный воздух коснулся ее обнаженных грудей. И столь же быстро рот Александра накрыл ее сосок, сорвав с губ Мередит задохнувшийся вскрик. Его рука накрыла холмик второй груди, и внутри ее словно взорвался вулкан.

Его рот проложил влажную дорожку поцелуев от одного соска к другому, уделив каждому внимание. И каждый раз он нежно дразнил ее зубами, прежде чем сомкнуть губы и закружить языком, заставляя ее содрогаться от наслаждения.

Это было совсем не похоже на прошлый раз, на ее первый раз, когда бывший жених, чтобы отпраздновать их помолвку, уговорил Мередит отдаться ему. Не было ни страха, ни дурного предчувствия, ни боли.

Лишь предвкушение. И желание большего.

Она вскинула бедра ему навстречу. Боже, как она хотела этого мужчину!

* * *

Александр оторвался от тела Мередит и обнял ее лицо ладонями. У него кружилась голова, он не в силах был понять, каким образом оказался в этой постели, накрыв своим телом ее… милую, мягкую Мередит. Странно, но ему, похоже, было совершенно не важно, как это произошло.

Он знал лишь, что хочет эту женщину, но он не мог не заглянуть ей в глаза. Он должен был знать, что она жаждет его точно так же, как он ее.

Ее нежные руки опустились по его бокам вниз, и он почувствовал, как они вытаскивают его рубашку из бриджей. А затем кончики ее пальцев коснулись его кожи, гладя, зачаровывая, описывая по его спине небольшие, расширяющиеся круги.

– Сними это, – хрипло прошептала она. – Я хочу чувствовать твою кожу своей.

Руки казались слишком тяжелыми, но он оттолкнулся от нее и сдернул рубашку через голову. Затем раздвинул ее бедра, опускаясь между ними и удерживая вес тела на руках, и снова взглянул на нее с молчаливым вопросом.

Во тьме он едва различал копну ее рыжих волос, разметавшихся по белой подушке. И все же в серебристом луче раннего утреннего света он увидел ее глаза.

И довольный вдох сорвался с его губ.

Он получил ответ.

* * *

Мередит положила ладони ему на плечи, а затем медленно скользнула ниже, в завитки волос на выступающих мускулах его широкой груди.

Его лицо было скрыто тенями, и он все так же нависал над ней, опираясь на руки по обе стороны от ее плеч, но Мередит знала, что он внимательно на нее смотрит.

Попытавшись встретить его взгляд, Мередит провела пальцами по его ребрам, по плоскому животу, задержала их на двух верхних пуговицах его бриджей. Александр инстинктивно втянул воздух, когда она протолкнула пуговицы, одну за другой, в отверстия, открывая доступ. И прижала ладони к ткани, которая их разделяла. Коснулась оставшихся пуговиц и ощутила под ними выпуклость, натянувшую ткань. Было очевидно, что он хотел ее так же сильно, как она хотела его.

И натянутая ткань его бриджей мешала расстегивать пуговицы, с которыми Мередит сражалась, освобождая одну за другой.

Он застонал, когда последняя преграда пала, и пальцы Мередит сомкнулись на его плоти. Она изучала его ладонью, заставляя задыхаться от чувственности прикосновений. Его кожа оказалась гладкой, и очевидность его желания заставила кровь Мередит также устремиться вниз.

Ее бедра, словно действуя по собственной воле, двинулись вперед, навстречу ему. Разум сосредоточился на одной-единственной мысли… почувствовать его внутри.

* * *

А он ни в чем не сомневался. Его желание было очевидно. Мередит часто дышала под ним, позабыв обо всех приличиях.

И внезапно шелковая ночная рубашка, отделявшая его от ее сути, привела Александра в ярость. Он подался назад, вцепился в шелковые ленты и потащил рубашку вниз, до талии, затем еще ниже, по бледным бедрам, и прочь, комком сбрасывая на пол мешавшую ткань.

Он встал на колени между ее раздвинутых бедер и снова взглянул на нее. В холодном утреннем свете уже можно было различить ее лицо. Мередит, тяжело дыша, протянула к нему руку.

– Алекс, – выдохнула она. – Иди ко мне.

Ее слова почти что привели его в чувство.

– Дорогая, мы не должны…

– Ч-ш-ш. Давай не будем думать. Мы одни. Пожалуйста. – Она протянула руку и вновь коснулась его, увлекая вперед, к самому сокровенному.