Книга Нахимов. Гений морских баталий - Виктор Артемов

Но спать довелось не много — меньше часа. В три четверти первого турки начали наступление. Их позиция была гораздо сильнее русской: поперек ущелья между хребтами у них стояло 4 орудия, подпираемые сзади пятью батальонами, причем три средние были развернуты, а фланговые построены в каре. За пехотой на южном спуске перевала расположились более 5 тысяч башибузуков и иной иррегулярной кавалерии. Впереди позиции на высотах, огибавших расположение отряда Врангеля, все было усеяно турецкими стрелками, число которых доходило до двух тысяч.

Но это было не все — новые и новые части осман подходили к позиции, встречаемые радостными криками старожилов.

Когда Селим-паше — командиру турецкого корпуса — показалось, что теперь у него достаточно сил для решающего сражения, то как раз и пробило три четверти часа после полудня. Бой начался.

Его открыла неприятельская артиллерия — их выкатили на перевал, на расстоянии тысячи шагов от русских, и орудия открыли огонь. Стрелки, бывшие у Врангеля на флангах, участили огонь и параллельно начали спускаться с высот поближе к месту разворачивающейся битвы.

Но командир русского отряда решил немного подкорректировать планы противника — пока лишь в выборе места баталии. Он не стал ждать, когда неприятель подойдет к нему, а вежливо пошел тому навстречу.

Барон, видя, что главную силу Селим-паши составляет пехота, которая к тому же не может быть достаточно поддержана растянувшимися по всем горным вершинам иррегулярным войскам, решил ударить по центру турецкой позиции, дабы разом решить дело.

По его приказу четыре орудия, располагавшиеся справа на небольшом возвышении, открыли огонь; пехота построилась в две линии, оставив ранцы на месте.

И первую линию Врангель сам повел вперед по узкой дороге между озером и высотами. В голове колонны шел 5-й батальон Тифлисского егерского полка — и первые ружейные залпы, первые ядра и первая картечь достались ему. В четверть часа батальон потерял до 100 человек. Под батальонным командиром Сакеном убило лошадь, порвало фуражку и он повел своих людей пешим

Тифлисцы, пройдя мимо озера, приняли влево. Вслед за ними 2-й артдивизион повернул вправо и с ходу открыл огонь. Правее его встал батальон Мингрельского егерского полка, оставив место левее себя для еще одного дивизиона.

Во второй линии расположились два батальона — мингрельцев и ширванцев. За ними кавалерия лавами.

В момент сближения первой линии с турками раздался барабанный бой, последовала команда «на руку» — и под крик «ура!» русские батальоны ринулись в штыковую. Одновременно с этим казаки из тыла, обойдя свою пехоту с флангов, ударили также по турецкой пехоте. И дополнительно — по артиллерии.

Бой решился в несколько минут — так что вторая линия русской пехоты даже не успела войти в дело.

В течение этих минут были переколоты неприятельские артиллеристы и первые ряды османской пехоты. Прочие же, более счастливые, бежали, бросая ружья. Кавалерия, пытавшаяся вначале выручить пехотинцев, была увлечена бегущими, смешалась и была опрокинута в глубокий овраг — как раз за центром турецкой позиции.

Тут Врангель остановил пехоту и неприятеля продолжали гнать лишь кавалеристы. Бесконечных для турок шесть верст — пока не устали кони.

Этим самым кавалерия отрезала часть турок, засевших на хребте, слева от Баязетской дороги, отныне им недоступной.

По полному окончанию боя Врангель приказал четырем ротам второй линии взять хребет. Ширванцы и менгрельцы с нескольких сторон полезли на кручу. Турки испуганно оттекали все выше и выше — до тех пор, пока не собрались густой толпой на самой вершине. Слабые попытки сопротивления прекратились вообще, когда все четыре роты влезли на высоту. Неприятель бросил оружие. Было три часа пополудни.

Бой, длившийся два часа, принес Эриванскому отряду 4 орудия, 6 знамен, 17 значков и 370 пленных. Семин-паша потерял более 2 тысяч человек убитыми и ранеными. Врангель же убитыми: среди пехоты и казаков — 57 человек, и в местной милиции — 70 убитыми и ранеными и более 200 — срочно дезертировавшими.

Победа при Чингильских высотах способствовала бескровному занятию крепости Баязет — узнав о конфузе собратьев по оружию, оттуда сбежал двухтысячный гарнизон, бросив оружие, знамя, порох, патроны.

Отныне фланговых корпусов у турок не было, и их главная армия оказалась одинокой в своем противостоянии перед лицом Александропольского отряда.

Турки так воевать не любили, и остановилось понятно, что развязка кампании близка. И поэтому Бебутов не удивился, когда на следующий день ему доложили, что турецкие обозы движутся из лагеря к Карсу. Он сразу решил выдвинуть войска на Карскую дорогу, чтобы по возможности ударить противнику во фланг или в тыл.

Ночью русский корпус тихо двинулся к Карсу. Скоро рассвело. День 24 июля 1854 г. открыл перед русскими всю 60-тысячную армию турок, наступавшую на покинутый уже В.О. Бебутовым лагерь.

Турки наступали уступами, так что русскому корпусу, хоть он и находился сейчас на фланге у неприятеля, невозможно было воспользоваться подобным выгодным обстоятельством, — существовала угроза флангового удара турок, и даже удара в тыл. Приходилось возвращаться.

Бебутов послал к Караялу три сотни линейных казаков, Белевский егерский полк, батальон Тульского, кавказских стрелков — дабы прислониться к господствовавшей над местностью горе своим левым флангом. Но Караял был уже захвачен турками — и было решено оставить его сзади. Защищая тыл от окопавшегося на горе неприятеля, Бебутов оставил небольшой заслон из батальона пехоты и четырех эскадронов новороссийских драгун при четырех орудиях. И при приказе — умереть, но не пропустить турок.

Основная же часть русского корпуса, встав спиной к Караялу, встречала лицом к лицу бесчисленные ряды турецкой кавалерии и пехоты.

Полк Ясона Чавчавадзе располагался на правом фланге, имея правее от себя лишь тверских драгун. Тверцы и начали сражение. Прямо против них располагалась сильная батарея неприятеля. На нее и поскакали тверцы, предводительствуемые графом Ниродом. Только их медные каски были видны из-за стены поднятой ими пыли. Более сорока орудий било им в лоб и во фланги. Но драгуны молча, без криков «ура» пронеслись все это поражаемое огнем расстояние и опрокинули батарею, изрубив прислугу и заклепав орудия.

Однако они не удержали своего наступательного порыва, и разметанное ими артиллерийское прикрытие, опомнившись, навалилось на драгун. Те, рубясь, брали левее, так что в результате описали дугу и, начав атаку с правой оконечности левого крыла, отступили уже за левую его оконечность.

В те минуты, когда тверские драгуны с боем отступали к своим боевым порядкам, шесть турецких батальонов ударили в барабаны и пошли против русской пехоты.

Это были знаменитые штуцерные арабистанские батальоны, специально переброшенные на Кавказ из Египта. Ими командовал старый опытный холодный профессионал Керим-паша, уже согбенный годами, с большой седой бородой, но всегда — как и на этот раз — шедший впереди своих людей, вдохновляя их на битву.