Книга Суеверный - Роберт Лоуренс Стайн

Мильтон снова вытер лоб.

Сара повернулась к Лайаму. Ей не терпелось увидеть его улыбку.

Лайам, я думала о тебе! Я не могу перестать думать о тебе!

Девушка почувствовала разочарование, когда Лайам сначала обратился к Мильтону.

– Все спрашивают, где ты!

Потом он улыбнулся Саре.

– Теперь я понимаю, почему ты прячешься!

Мильтон громко фыркнул.

– Я не прячусь! Я просто показывал Саре свою коллекцию. Боюсь только, что я немного увлекся, – он указал на отрезанный кусок занавески и повернулся к Лайаму.

– Ты помнишь Сару Морган? Мы с тобой встретили ее в «Спинакере» пару недель назад. Теперь Сара работает у меня в офисе.

Лайам взял руку девушки и с притворной серьезностью склонил голову. Рука у него была теплая и сухая. Темные глаза заглядывали ей прямо в душу.

– Конечно, помню! С тех пор мы с Сарой несколько раз сталкивались. Знаете, я собираюсь снова отправиться в тот же ресторан попробовать крабьих ножек. Прошлый раз они лежали горкой у вас на тарелке и выглядели очень соблазнительно!

Сара почувствовала, что краснеет.

– Они были очень хороши. Очень сладкие. Они были так же хороши, как те, что я пробовала на Западе несколько лет назад.

Неожиданно она поняла, что говорит глупости. Что это я говорю? Это же полный идиотизм! Почему я снова зациклилась на крабьих ножках?

– Рада снова видеть вас, профессор О'Коннор! Почему бы не начать все сначала?

– Пожалуйста, зовите меня Лайамом. Профессор О'Коннор был моим отцом.

– Так ваш отец тоже был профессором?

– Нет. Он был фермером. Но его так называли. Думаю, это оттого, что он умел читать!

Все трое рассмеялись. Мильтон подобрал кусок отрезанной занавески и принялся складывать его в руках.

– Вы родились в Ирландии? – спросила Сара.

Лайам стоял так близко к ней, что она чувствовала запах его лосьона после бритья. Запах хвойный, не сладкий.

Мужчина кивнул.

– А когда вы переехали в Америку? – спросила Сара.

Карие глаза Лайама погасли.

– Очень давно.

Он прочистил горло.

– Я очень рад снова видеть вас, Сара. Я... – мужчина запнулся. – Вы ведь еще ничего не выпили.

Лайам взял ее за руку.

– Давайте восполним этот пробел. Пошли!

– Кажется, я плохой хозяин! – пробормотал Мильтон и вместе с ними вышел из комнаты. – Пожалуй, пора проверить, достаточно ли льда на столе. Я купил два пакета, но их может не хватить. С такой-то толпой!

Они пошли по длинному зеркальному коридору. Сара посмотрела на свое отражение и на отражение отражения. Она видела в зеркале всех троих: себя, Лайама и Мильтона. Все они удваивались, становясь все тоньше и темнее по мере того, как отходили дальше от зеркала.

Все трое вошли в гостиную и гул голосов стал совсем громким. Сара видела, что народу стало еще больше. Там были сотрудники администрации, преподаватели и студенты старших курсов. Лайам провел девушку к столу с напитками. Им пришлось пробираться сквозь толпу студентов, которые сидели на полу. Жаркая политическая дискуссия была в полном разгаре.

– Нет доверия, нет абсолютно никакого доверия! – донеслось до Сары.

– Но это и хорошо! – настаивал другой.

Кто-то сменил диск в проигрывателе. Сара узнала Луи Армстронга и Эллу Фитцжеральд. Ее брат Фрэнк часто слушал этот альбом.

Мэри Бет стояла у окна, за которым теперь темнело беззвездное небо. Она стояла наклонясь, держа руки на коленях, и разговаривала с седовласой женщиной в инвалидной коляске.

Лайам остановился перед диваном. Сара почти наткнулась на него. Неожиданно для всех он выхватил зажженную спичку из руки молодого человека, который удивленно посмотрел на него.

– Третьим от спички не прикуривают. Это к несчастью!

– Это была моя последняя спичка, профессор! – запротестовал молодой человек.

– Кажется, у меня есть зажигалка, – предложила рыжеволосая женщина.

Она игриво взглянула на Лайама.

– У вас есть какие-нибудь правила насчет зажигалок?

Лайам сделал вид, что сосредоточенно думает.

– Нет. Думаю, с зажигалкой вам ничто не угрожает.

Он подошел к столу с напитками. Бутылки с вином, несколько полупустых бутылок с напитками покрепче, полупустая корзинка со льдом, а также лимоны и плоды лайма. Кто-то пролил рюмку. На белой скатерти растеклось красное пятно.

– Сара, хотите вина? Или пива?

– Вина, пожалуйста. Красного.

Лайам налил вина, опорожнив бутылку. Подал девушке рюмку и повел ее на свободное местечко за диваном. Он чокнулся с ней, легонько стукнув своей баночкой пива по ее рюмке.

– Ваше здоровье!

Потом отпил немного пива, поднимая банку и не отрывая глаз от Сары.

– Как вам нравится работать с Мильтоном?

Она пожала плечами.

– Скучновато. Но я рада, что могу заработать немного денег.

Сара вдруг снова представила Мильтона в его спальне. Представила, как он взмахивает ножом и разрезает занавеску.

– Как давно вы знакомы с Мильтоном?

– Я прежде его не знал. Мы познакомились, когда я приехал сюда. В тот вечер, в ресторане, мы впервые по-настоящему поговорили.

Лайам сделал еще глоток.

– Он интересный человек. Нужно только к нему привыкнуть и не обращать внимания на его грубоватую внешность. Вы же понимаете, он так выглядит, что мне бы не хотелось встретиться с ним в темном переулке, – глаза Лайама лукаво вспыхнули. – У меня несколько иное представление о том, как должен выглядеть декан. Но он во многих отношениях удивительный человек. У него есть множество совершенно не вяжущихся друг с другом интересов. Вот пример – Лайам махнул в сторону витрин с ножами на стене позади них.

– Удивляюсь, как он вообще все занавески не порезал на куски!

Лайам рассмеялся. Потом, прищурившись, посмотрел на девушку.

– Сара, в каком месяце вы родились?

– Простите, не поняла? – она рассмеялась. – Доктор О'Коннор, вы меня огорчаете! То вы пытались прочитать мою судьбу по руке, а теперь, кажется, пытаетесь выяснить мой знак зодиака?

Он смущенно улыбнулся.

– Только не говорите мне, что вы верите в астрологию.

– Нет, просто я суеверен. В этом все дело. А во что верите вы, Сара? – спросил Лайам, поддразнивая девушку.

– Я не знаю. Во многое.