Книга Склеп для живых - Марина Серова

– Значит, увидеть его нельзя, – подытожила я.

– Разумеется. До утра он проспит, а дальше будет видно. Так что можете отправляться домой. Здесь вы ничем вашему «просто знакомому» не поможете, – пряча усмешку, ответил доктор, намекая на то, что миллион раз слышал историю про определенного рода «знакомства».

«С чувством юмора у доктора явно проблем нет, – подумала я. – Хорошо, что Евгения не слышит его намеков». Сагателян, казалось, ничего странного в словах доктора не усмотрел. Он повернулся ко мне и предложил:

– Давайте поступим так: я останусь в больнице на случай, если Вячеславу все-таки что-то понадобится. А вы отвезете супругу и дочь маэстро домой.

– Не возражаю, – покорно проговорила я.

Сидеть в больнице, дожидаясь, когда Захаров сможет говорить, я не могла. Слишком много новой информации получила я за последние несколько часов, чтобы сидеть сложа руки. Да и родным Захарова делать тут было нечего. Только мешать будут. Особенно Евгения, которая далеко не всегда может держать себя в руках. Предложение Сагателяна было самым разумным выходом. И я отправилась в комнату ожидания, чтобы сообщить новости Евгении и Маргарите.

В комнате ожидания я застала картину, напрочь перечеркивающую мои представления о семействе Захарова. Мать и дочь сидели, крепко прижавшись друг к другу, и плакали.

– Прости меня, доченька, – причитала Евгения. – Это я во всем виновата.

– Нет, мама, твоей вины тут нет. Это я вела себя, как последняя эгоистка, – вторила ей Маргарита.

– Как же мы жить будем, без папки-то? – завывала Евгения.

– Не волнуйся, мама, я тебя не брошу, – уверяла ее дочь.

Я осторожно постучала по открытой двери, привлекая к себе внимание. Мать и дочь отпрянули друг от друга, как будто боялись, что кто-то посторонний станет свидетелем их минутной слабости.

– С Вячеславом все в порядке, – доложила я. – Сейчас он спит. До утра беспокоить его нельзя. Так что вы можете возвращаться домой. Араик останется дежурить в больнице на случай, если Вячеславу что-то понадобится.

– Славик жив? – взволнованно спросила Евгения.

– Папа не умрет? – вторила матери Маргарита.

– Нет, конечно. Что за пессимистический настрой? У Вячеслава травма головы средней тяжести, – сообщила я, – но жизни она не угрожает. Собирайтесь, я отвезу вас домой.

Как только родные химика услышали, что его жизнь в безопасности, их будто подменили. Маргарита встала с диванчика, на котором несколько минут назад признавалась матери в любви и преданности, и, ни на кого не глядя, прошла к выходу. Евгения поправила макияж и последовала за дочерью, всем своим видом показывая, что ни в чьем сочувствии не нуждается. «Все вернулось на круги своя», – мысленно произнесла я, покидая больницу.

Согласившись с предложением Сагателяна доставить родных Захарова в родовое гнездо, я преследовала определенную цель. Мне нужно было отыскать кого-то, кто знал Захарова во времена учебы в школе и в институте. Я резонно полагала, что тот факт, что Захаров «вдруг» попал под машину именно в тот момент, когда решил познакомить меня со своей «первой любовью», далеко не случаен. Эта Вера – ключевое звено в цепи неординарных событий, свалившихся за последние дни на Захарова и его окружение. Я чувствовала, что, найдя Веру, смогу раскрутить всю историю.

Как только мой автомобиль остановился перед крыльцом особняка Захаровых, Маргарита выпрыгнула из машины и убежала в дом. Евгения отправилась в столовую, где у них был бар. Плеснув в стакан щедрую порцию горячительного, она устало опустилась в кресло и предложила:

– Можете выбрать напиток по своему вкусу. Стаканы на полке справа.

– Благодарю, но я воздержусь, – отказалась я.

– Тогда, может, минеральной воды? – пытаясь быть гостеприимной, спросила Евгения.

– Спасибо. Ничего не нужно, – снова отказалась я, усаживаясь напротив хозяйки.

Евгения помолчала. Потом начала медленно говорить:

– Я так испугалась. Араик приехал, начал нести какой-то вздор о том, что Славик попал под машину, что его забрала «Скорая помощь», что жизнь его под угрозой. А я никак не могла взять в толк, что произошло, где Славик и почему он не приедет сегодня домой. А когда до меня дошел смысл его слов, я запаниковала. Как я буду жить без него? Не просыпаться в одной постели, не слышать его дурацких шуточек по утрам, не пилить его за кавардак в кабинете. Это же ужасно! Все то, что буквально несколько дней назад меня дико раздражало в Славике, стало вдруг таким дорогим и ценным.

Евгения сделала большой глоток и продолжила:

– Я знаю. Я ужасная эгоистка. И так отвратительно поступала по отношению к Славику. Права поговорка: «Что имеем, не храним, потерявши – плачем». Вот и я сегодня, как только поняла, что могу навсегда потерять мужа, зарыдала горючими слезами. А не случись этой аварии, и я могла бы добровольно, по собственной глупости потерять все то, что имею.

– Хорошо, что вы понимаете это теперь, – произнесла я.

– Да, хорошо. Главное, чтобы не было слишком поздно. Ведь Славик может узнать о моих отношениях с Владом и уйти от меня, – высказала Евгения свои опасения. – Славик у меня благородный. Скажет: «Не хочу стоять на пути твоего счастья», – и уйдет. Что я скажу ему в свое оправдание?

– Надеюсь, до этого не дойдет, – искренне проговорила я.

– Так вы ему не скажете? – в глазах Евгении затеплилась надежда.

– Если обстоятельства не вынудят, – призналась я и поспешила сменить тему: – Евгения, мне нужна ваша помощь.

– Вы о расследовании? Да гори оно все синим пламенем! Не было у нас особых денег и не надо, – под влиянием эмоций воскликнула Евгения.

– Скажите, у Вячеслава остались связи с кем-то из одноклассников или однокурсников? – гнула я свое.

– Конечно. Славик очень общительный человек. Он и со школьными приятелями связь держит, и со студенческих времен парочка друзей сохранилась, – ответила Евгения.

– Не могли бы вы дать мне их телефоны или адреса? – попросила я.

– Зачем это вам? – испуганно спросила Евгения. – Татьяна, вы что-то от меня скрываете? Славик совсем плох?

– Почему вы так решили? – удивилась я. – Я же сказала: здоровье Вячеслава вне опасности.

– Вы хотите сообщить им, что Славику недолго осталось? – не слушая меня, воскликнула Евгения.

– Поверьте, Евгения, мой интерес к школьным приятелям Вячеслава не имеет никакого отношения к его состоянию здоровья, – попыталась убедить я ее. – Просто хочу проверить одну версию.

Евгения долго, испытующе глядела на меня. Потом допила остатки из стакана и сказала:

– Сидите здесь. Я схожу за альбомом.

Она ушла, но вскоре вернулась, неся в руках большой, старого образца, альбом для фотографий. Пристроившись рядом со мной, она начала листать страницы, давая пояснения к каждому снимку.