Книга Гипноз. Скрытые глубины. История открытия и применения - Робин Уотерфилд

Швейцарский министр не без оснований говорил о «плодовитом воображении» Месмера. Ибо в книге 1799 года тот впервые сообщил о применимости животного магнетизма к паранормальной деятельности. Ранее, пытаясь поставить свое учение на исключительно научную основу, Месмер всячески избегал этой области. Скорее всего, от зависти к успеху магнетизма Пюисегюра ему захотелось продемонстрировать, что он всегда знал об этой стороне вопроса. В книге он повествует о способностях месмеризованного пациента ставить диагноз своей болезни, предсказывать ее течение и, вообще, «ясновидеть», как о доказанном факте. Его объяснение состоит в следующем: в месмеризованном субъекте (равно как и в любом человеке, погруженном в сон) внешние чувства спят, однако внутренние чувства пробуждены и могут воспринимать сообщения непосредственно из космоса, который пронизан магнетическим флюидом. Магнетизированный субъект может черпать информацию из вневременной метафизической зоны и, таким образом, предсказывать события. Но даже применительно к паранормальным способностям объяснения Месмера выглядят научными и полностью материалистическими, а не оккультными: это все те же приливы и отливы магнетического флюида в человеческом теле, позволяющие пяти внешним чувствам функционировать в бодрствующем субъекте и пробуждающие внутренние чувства, когда внешние погружаются в спячку.

В 1812 году Карл Вольфарт, к своему удивлению, обнаружил, что Месмер все еще жив, и письменно попросил его прочитать лекцию в Прусской академии. Помешали этому война и естественное для старого человека нежелание путешествовать. Однако позднее Вольфарту удалось взять интервью у Месмера в домашней обстановке. Вольфарт поразился энергии старика: тот до сих пор лечил местный люд. Он прожил у Месмера месяц и привез домой в Германию последнюю его рукопись, опубликованную затем под заголовком «Месмеризм, или Система взаимовлияний; теория и практика животного магнетизма как универсального лечения, которое спасет человечество» (Автор — Фридрих (!) Антон Месмер). Наряду с основательным разбором теории и практики магнетизма Месмер рисует в этой книге утопическую картину общества, основанного на магнетических принципах, и критикует существующие законы, образование и прочее. Эта часть книги была в действительности написана гораздо раньше, в 1790-х годах, и предназначалась для французских революционеров в качестве модели перестройки общества, однако те отложили ее в долгий ящик. Основа модели та же, что и у животного магнетизма: каждое тело взаимодействует со всеми остальными телами посредством универсального магнетического флюида, и осознание этого факта должно, по мнению автора, подвигнуть людей к изменению социальных систем и образования с учетом данного взаимодействия.

В начале 1815 года Месмер переехал в деревеньку поблизости от Ицнанга, места своего рождения. Он умер там 5 марта от последствий удара.

Целитель верой

Итак, кем же был человек, нечаянно оставивший нам в наследство гипноз? Прежде всего, это очень противоречивая фигура: сноб, который оказывал милость бедным, но требовал громадной платы за вступление в Общество Гармонии; скупец, притворяющийся незаинтересованным в собственных накоплениях; он жаждал поведать миру о своих открытиях и, одновременно, стремился показать людям, что главные тайны держит при себе.

Постоянный отказ Месмера разрешить кому-либо проверить его теории экспериментально из-за боязни провала и разоблачения (что, собственно, и случилось в 1784 году, когда за дело взялись комиссии) наводит на мысль, что он был шарлатаном, однако это не так. Шарлатаном называют человека, который сознательно пропагандирует ложь, причем любыми способами. Месмер же прожил честную жизнь — фанатичную и излишне нацеленную на деньги, но честную. По всей вероятности, его можно назвать человеком умеренных способностей, который никак не мог понять, что работает он в области психологии, а не физики, и который стал родоначальником современной психотерапии только потому, что последователи развили его идеи и практический опыт в других, более продуктивных направлениях. Без сомнения, чудесные исцеления пациентов Месмера — не выдумка. Для времени, предшествующего расцвету психологии, в этом нет ничего удивительного. Выздоровление зависело исключительно от завоевания доверия пациента; возможно, ничего более существенного за этим и не стояло — никакой основательной и проверенной теории, — однако и данного факта достаточно, чтобы назвать Месмера целителем верой. Он применил актерский дар в сочетании с оккультными атрибутами и околонаучной тарабарщиной для достижения единственной цели — увеличения собственной славы и благосостояния, но путь к ней оказался сопряжен с целительством. Оправдывают ли средства такую цель?

Играя роль целителя верой в эпоху рассудочности, он способствовал выполнению одной важной задачи. В то время медицина могла справиться (до некоторой степени, разумеется) с обычными болезнями, но неврозы и психосоматические заболевания ей были неподвластны. Раньше в таких случаях вызывали священников или других проводников божественных сил, однако все они сошли со сцены под влиянием Просвещения. И что бы мы там ни думали о Месмере, его труд заполнял реально существовавший пробел, пока не наступило время признания психотерапии ключевой отраслью медицины.

Рассмотрим одну разновидность лечения верой, лишь недавно вышедшую из употребления, — Прикосновение Короля. Предполагалось, что короли занимают свое положение с позволения богов и имеют, таким образом, божественное право на власть. На основании этого считалось, что целительная и мирская (т. е. власть) силы совпадают. В древности прикосновение к пальцу ноги царя Пирра из Эпира (319–272 г. до н. э.), как говорили, вылечивало воспаление селезенки; сходные возможности приписывали римским императорам Адриану и Веспасиану. Эдвард Исповедник в Англии (1042–66) и Филипп I во Франции (1067–1108) стали первыми, кто целенаправленно применил Прикосновение Короля. Болезнь, которую оно предположительно вылечивало, называли попросту «золотухой»; под этим термином скрывались разнообразные нарушения, связанные, как правило, с распухшим горлом, главным образом, туберкулез лимфатических узлов горла и зоб. Король или королева касались головы больного рукой, одетой в перчатку. Перчатка предназначалась для абсорбции болезни, потом ее сжигали, и болезнь поглощалась верхними слоями атмосферы. При каждом касании священник говорил: «Король касается тебя, Господь Бог исцеляет».

В принципе, любой властный человек может лечить посредством касания. Самуэль Скотт из Хеддингтона в Уилшире, живший в шестнадцатом веке, не имел в жилах ни капли королевской крови, а был всего лишь сыном местного сквайра, причем, что немаловажно, седьмым сыном. Ну, а если у вас за пазухой нет какого-нибудь подходящего суеверия, то увеличить целительную силу помогут знатные титулы, как это было со знаменитым целителем второй половины восемнадцатого века принцем Александром Хохенлоэ-Вальденберг-Шиллингфюрстским, Архиепископом Гроссвардейна в Венгрии и настоятелем монастыря св. Михаила в Галагрии.

Во времена своего расцвета Королевское Прикосновение применялось очень широко. Так, за пять лет (1600–04) Чарльз II дотронулся до двадцати двух тысяч девятисот восьмидесяти человек. Доктор Джонсон в молодости прибегал к помощи прикосновений королевы Анны, но, увы, без заметного эффекта: на портретах, датируемых более поздним периодом его жизни, видно, что гланды остались распухшими. Вильям III не одобрял Прикосновения Короля и даже сказал одному просителю: «Дай тебе Бог побольше здоровья и здравого смысла!» Поскольку эффективность всех форм лечения верой зависит от ожиданий больного, нам остается только надеяться, что король Вильям своими словами не помешал тому бедолаге излечиться. Забавным примером скептического отношения к Королевскому Прикосновению является замечание архирационалиста Вольтера, который обратил внимание на то, что одна из любовниц Людовика XIV умерла от золотухи, хотя и не испытывала недостатка в прикосновениях короля! Во Франции данный метод лечения пришел в упадок при короле Людовике XV и совсем исчез из обихода во время правления Людовика XVI, то есть как раз при жизни Месмера.