Книга Суверенитет духа - Олег Матвейчев

Ценность в этом случае является неким источником, на который ориентируются, откуда черпают и собственную идентичность (как мусульмане, например, черпают ее в Мекке и Медине).

Источник — это ресурс, нечто, отдающее себя, растрачивающееся. Поэтому для того, чтобы быть такой ценностью, надо отдавать, а не брать, надо жертвовать, а не накапливать.

Ж. Батай, пожалуй самый глубокий теоретик суверенности в XX веке, писал, что только там, где прерывается экономические отношения обмена по принципу «ты мне — я тебе», где возникает потлач, трата, безудержное раздаривание, жертвоприношение, демонстрирующее реальную независимость дарящего духа от даримой вещи, там и есть подлинная суверенность.

Немудрено поэтому, что суверенитет и победа в войне за суверенитет достается тому, кто приносит жертву, а не тому, кто накапливает. В этой связи уместно опровергнуть модное, но неслыханное и чудовищное для современников мая 1945 года, отождествление фашизма и коммунизма. Для всего мира проект фашизма состоял в предельной геополитизации, в предельном желании превратить все нации мира в ресурс для одной. Проект же коммунизма состоял в противоположном: в жертвоприношении одной нации во имя всего мира, в своего рода антигеополитике.

Когда Украина или Грузия заявляет о «прагматичной политике», то это понятно, это удел маленькой, заурядной во всех смыслах, несуверенной страны. Прагматизм и права — дело плебеев. Ничего удивительного. Но когда мы заявляем о «прагматизме в отношениях», то становимся с ними на одну доску. Что позволено быку — не позволительно Юпитеру! Юпитер (солнце) дарит свет, а бык жрет и жиреет. Судьба их различна, Солнце будет светить миллиарды лет, а быка отведут на бойню, когда он наберет достаточно веса. Зачем мы мечтаем о судьбе быка?

Россия должна быть благороднее, наши культурные гены, наше великое суверенное прошлое должны противиться тому, чтобы вообще разговаривать (а не только вести переговоры!) с кем-то вроде Украины или стран Балтии, с вассалами других. О каком авторитете, лидерстве, суверенитете может говорить Россия, если она позволяет себе вступать в разборки базарных торговок, перекрикивающих друг друга, ищущих свою выгоду? На что рассчитывает она, неуклюже толкаясь локтями в борьбе за место под солнцем? Любой выигрыш здесь временный, а проигрыш рано или поздно неизбежен. Это гибельный путь. Хочешь переиграть другого — будь готов к тому, что с тобой будут играть так же, то есть рано или поздно тебя переиграют. Надо не бороться за место под солнцем, а самому быть Солнцем, чтобы остальные боролись за место «под тобой».

Надо быть среди тех, кто дает и жертвует. Но здесь очень важно подчеркнуть: давать надо не материальные ресурсы, а духовный свет. Одна из ошибок коммунизма, как и сторонников языческого потлача, состояла в том, что они давали и жертвовали материальными, денежными и людскими ресурсами. Таким образом, демонстрировалась власть духа над материей. Но материя исчерпаема, даже Солнце когда-нибудь погаснет. Возникала отрицательная зависимость, в какой-то момент жертвующему уже нечем больше жертвовать. Значит, он уже несостоятелен, не может доказать свою суверенность. И тогда из категории «полезных» для всех реципиентов государство превращается в категорию «ненужных», а затем и «вредных».

Судьба редких животных показывает нам, что наибольшему истреблению со стороны как людей, так и других видов, подвергаются вредные и полезные. Причем, полезные даже больше. Если применять это к жизни государств, то Россия соединяет в себе эти качества худшим образом. С одной стороны, она потенциально полезна, так как богата ресурсами, с другой — вредна, поскольку сильна и опасна. Она первый кандидат на истребление со стороны других видов. Это доказывается многочисленными нашествиями. Недаром великий мудрец Лao Цзы говорил, что лучше быть не вредным и не полезным, а таким, о котором знают, «что он только существует». Надо вообще уйти от категорий вредности и полезности и рассмотрения себя со стороны материальных ресурсов, а также добиться, чтобы нас не рассматривали в этом контексте. Поэтому настоящий источник — это тот, который никогда не оскудевает, а возможно, становится тем больше, чем больше из него черпаешь, источник духовный.

Говорят, в Японии есть закон, согласно которому старые здания каждые 20 лет сносят, чтобы на их месте построить новые. Но есть исключения: никто не трогает здания, ставшие памятниками искусства. Нам надо создать такое государство, такой образ жизни, который станет своего рода памятником искусства, чтобы ни у кого на него не поднялась рука.

Только государство, несущее миру некий свет, не требуя ничего взамен, дарящее духовные ценности — обеспечивает себя истинным суверенитетом и обладает настоящей духовной властью над одариваемыми и неспособными отдариться по причине нищеты духа. Одариваемые просто проникаются даруемым им духом, испытывают головокружительное чувство превосходства над собой прежними, и над теми, кто еще не вкусил ничего подобного. Они получают невиданное ранее удовольствие, которое не могут обеспечить сами, они подсаживаются на иглу духа и отдают все, что угодно (в том числе и материальные ценности и жизнь) за возможность еще раз припасть к истоку.

Этот исток нам надо создать, этот исток нам надо открыть. Исток, из которого на всех без разбора, на все расы и религии, на все сословия и народы прольется духовный свет, без которого они уже не будут представлять свою жизнь.

Суверенитет России не в руках экономистов и политиков, не в руках военных и ученых. Он в руках философов, святых, пророков и поэтов.

Причины русофобии

Одно из самых вредных и путающих суть дела заблуждений наших патриотов: «Россия — духовна, а Запад — бездуховен».

На самом деле Запад всегда заботился в первую очередь о духе. И это показывает нам пример различной судьбы Червонной и Великой Руси. Св. князь Александр Невский, как известно, предпочел мир с Востоком (монголо-татарами) и войну с Западом (ливонским орденом), а Даниил Галицкий, соблазнившись королевской короной и помощью в борьбе с татарами со стороны Папы Римского, выбрал союз с Западом. Вместо ратной помощи в Галицию пришли католические миссионеры, иезуиты, ксендзы и проч. Они начали не с захвата материальных ценностей, а с уничтожения православного духа. А духовный слом привел и к потере политического суверенитета, и к невиданной в истории экономической эксплуатации крестьян, продлившейся несколько столетий, гораздо более тяжелой, чем, например, римское рабство.

Всякому епископу или боярину, переходившему в католичество, сулились дворянские привилегии и экономические блага, имения. Запад отдавал материальное, чтобы получить себе душу. Наоборот, Золотая Орда, подобно дикарям, соблазнялась бисером. Ей не было дела до православной церкви, истории, культуры, языка русских и даже до политической власти. Важны были материальные подношения и внешняя лояльность, например, в борьбе с метрополией — Монголией.

Александр Невский, пользуясь духовным превосходством, легко манипулировал ханами: дипломатическими интригами сначала отколол Золотую Орду от Монголии, а потом даже чуть не окрестил ее, чуть не сделал духовной колонией Руси. Побежденный чуть было не «переварил» победителя. И все потому, что Восток, в отличие от Запада, за материальное готов был закрывать глаза на духовное — культура и религия в глазах Востока ничего не стоили.