Книга А и Б сидели на трубе... - Алика Смехова

– Привет, Арина. Как сама?

У нее ухнуло сердце. Что это значит? Может, Борис хочет что-то сказать, чтобы об этом не узнали Гита с Черноусом? Или он просто не решается сам позвонить – после всего, что было?

– Хорошо, спасибо.

– Слушай, давай где-нибудь пересечемся, а? Ты в городе сегодня будешь?

– Я уже в городе… В «Аиде» на Малой Никитской…

– Я через полчаса подскочу. Посидим где-нибудь, поговорим… Давно не виделись.

– Хорошо, подъезжай.

Арина так нервничала, что не понимала, о чем ее спрашивал мастер, колдовавший над прической. Она поминутно смотрела на экран дисплея в ожидании звонка и мучилась вопросом: сказать ли адвокату о предстоящей встрече? Ведь не она была инициатором, какой уж тут может быть подвох? И все-таки позвонила.

– Вам не стоит обольщаться. В лучшем случае вам предложат деньги, причем небольшие. Судя по вашим словам, это несерьезный человек, вряд ли ему там безусловно доверяют. Лучше было бы пойти на встречу нам вдвоем, но если вы так настаиваете…

– Я… я только выслушаю, что он скажет, не буду ничего обещать, и сразу вам позвоню…

Жеребцов сидел развалясь и с удовольствием рассматривал девушек за соседним столиком. Как могла Арина принять этого человека за «голубя мира»! Ее передернуло, когда, увидев ее, он привстал и сальным взглядом ощупал ее фигуру.

– Ну ты даешь, мать! Я и не ожидал, что ты так глубоко беременна!

– Ты для этого меня сюда пригласил?

– Нет, что ты! Поговорить… Я ведь ни словечку не поверил из того, что про тебя в прессе написали… И про общак, и про все такое, сама знаешь… Не сомневаюсь, что ребеночек у тебя от Бориса. Только одного понять не могу: ты в своем уме? Он же законченный алкоголик и психопат, ты дурной наследственности не боишься? И сама ведь уже не девочка… Но ты ладно, ты у нас правильная, наркотиков не употребляешь, зубы по утрам и вечерам чистишь и все такое. Но он-то… На нем пробы негде ставить. А про таблетки, благодаря которым он не спит, ты подумала? Тебе в голову не приходило, что это наркота?

Пока он говорил, кровь ударила Арине в лицо, на лбу выступила испарина. Прав был адвокат, ей не следовало идти на эту встречу одной… Чего он добивается? Чтобы ее прямо отсюда увезли на «скорой»? Но у них ничего не получится: она не пойдет ни у кого на поводу. «Я не прежняя, и поэтому остаюсь там, где нахожусь, и побеждаю, и решаю любые задачи превосходно…»

Арина спросила, спокойно и даже с легкой улыбкой:

– Это все? – и, видя, что Жеребцов растерялся и ищет слова, поднялась: – Я, пожалуй, пойду, у меня дела…

И уже не обращая на него никакого внимания, не оборачиваясь, вышла из зала.

Адвокат остался доволен ее поведением, но настоятельно просил ни на какие встречи больше не соглашаться: ему предстоял разговор с Гитой, и любые неожиданные ситуации могли только спутать карты.

Арине встреча с Жеребцовым стоила очередной бессонной ночи. Конечно, она думала о наследственности, как об этом не думать! И хотя была уверена, что ребенок родится здоровым, эти мысли мучили ее, лишали покоя. Но долго переживать по этому поводу она не могла: у нее и без того хватало проблем, причем не надуманных, реальных. Ей было уже трудно передвигаться, мучительно тяжело лежать, у нее было немало проблем с Алешей, а тут еще судебные иски. В театре она оформила декрет, но жить ей было не на что. Помогали родители, а в самом начале, еще на небольшом сроке, и Полина: однажды она появилась на пороге ее дома с конвертом, в котором лежали деньги, ровно та сумма, какую в свое время уплатил за взятую в кредит машину щедрый и любящий Борис.

– Это не мои деньги, это деньги твоего ребенка, – сказала Полина, протягивая конверт.

Арина не отказывалась: она понимала, что подруга все равно не возьмет денег обратно, и была ей благодарна.

Помог деньгами и Семен. Он сильно постарел, погрустнел, жаловался на здоровье.

– Деньги у меня теперь не такие серьезные, как прежде, но я рад хоть чем-то поддержать тебя. Ты всегда была сильная, держись и теперь, не надейся на то, что этот человек объявится: если бы он хотел объявиться, он бы давно это сделал. Когда любимая женщина ждет от тебя ребенка, это такое серьезное обстоятельство – все остальное перед ним меркнет…

Арине горько было слышать от него эти слова: они означали, что тогда, очень давно, когда он не захотел, чтобы она рожала, Семен ее уже не любил. Может, и Борис уже не любит?..

Еще Семен сказал:

– Я помогу тебе чем могу. Кое-какие связи у меня есть. Но он ведь не остановится. Ты думала когда-нибудь, кто конкретно может его остановить?

– Думала. Президент.

– Ну, милая моя, тут я тебе помочь не смогу, лет десять бы назад… А теперь – извини, опоздала!

Тем временем адвокат наконец переговорил с Гитой, и они условились с ней о встрече в офисе Бориса. По словам Гиты, Борис тоже намеревался присутствовать. Услышав об этом, она вызвалась было ехать с адвокатом в офис, но тот категорически возражал.

– Когда вы его увидите, вы не сможете управлять своими чувствами, и мы не только ничего не добьемся, мы только усугубим ваше положение! – твердо сказал он.

Арина и сама знала, что он прав, и долго уговаривать ее не пришлось.

В назначенный день Бориса в офисе не оказалось, зато на встрече присутствовали еще двое, но Гита их не представила, и они все время молчали.

«Я не верю ни одному слову этой лживой певички, – с ходу начала Гита, хотя прекрасно знала, что у адвокатов не принято говорить между собой на языке оскорблений. – Она рассчитывает обмануть, обвести вокруг пальца моего босса, надеется, что ей удастся манипулировать им в своих гнусных целях».

«Позвольте вам возразить. Мне не хотелось бы, чтобы наш разговор свелся к голословным обвинениям. К тому же моя подзащитная ничего не требует от вашего босса, напротив, мы хотим понять, чего хотите вы».

«Еще бы она требовала, кто бы ей позволил! К тому же нам неизвестно, от кого у нее ребенок».

«Но это легко проверить!»

«Мы не собираемся ничего проверять! Пусть напишет заявление и укажет в нем, что она не утверждает, что отец ребенка – Борис».

«А может, им лучше встретиться и обсудить это между собой?»

«Мой клиент не намерен с ней встречаться».

«Могу я просить вас, чтобы вы его сейчас об этом спросили?»

«Мне незачем его спрашивать, он поручил мне вести это дело, и только в том случае, если она подпишет бумагу, о которой я сказала, я могу попробовать уговорить господина Вальтера с ней встретиться. Но только в таком порядке».

«Хорошо. В таком случае можно говорить о какой-то финансовой поддержке?»

Когда рассказывал о встрече Арине, в этом месте адвокат смущенно замолчал.