Книга Найден мертвым. Тупое орудие - Джорджетт Хейер

— «Мона Лиза»! — захохотал Ханнасайд. — Да, понимаю, о чем вы. Невилл — странный молодой человек.

— Порой меня так и подмывает повесить убийство на него, — признался Хемингуэй. — Только, по-моему, размозжить череп — слишком примитивно для такого эстета.

Через пару минут они сели на автобус, который привез их к самому участку. Констебль Гласс с задания еще не вернулся. Ханнасайд по телефону выяснил, что Джона Норта до сих пор нет на службе, и позвонил в Скотланд-Ярд, чтобы поговорить с инспектором Джевонсом. С инспектором его тотчас соединили, но рассказать тому было почти нечего. Он разыскал многоэтажку, где неизвестный покровитель устроил Энжелу Энжел, однако ее квартиру теперь снимал некто Смит. Швейцар не сомневался, что сможет его опознать, и описал как стройного, прекрасно одетого брюнета.

Ханнасайд глянул на часы и решил отправиться в Лондон, поручив Хемингуэю опросить Гласса, когда тот вернется. Они договорились встретиться в управлении, суперинтендант назначил время и уехал, прихватив с собой портрет Флетчера.

Гласс не заставил себя долго ждать — предстал перед сержантом с перекошенным от гнева лицом.

— «Совращающий праведных на путь зла сам упадет в свою яму»[52], — сурово проговорил констебль, едва взглянув на Хемингуэя.

— Что с вами такое? — удивился сержант. — Напиться вы не могли: пивные еще не открылись.

— «Да постыдятся и посрамятся все, ищущие погибели душе моей!»[53], «отвращу глаза мои созерцания суеты»[54], «я как маслина, зеленеющая в доме Божием»[55].

— Эй, да что вам в голову ударило?

— Разврат увидели глаза мои и блудницу вавилонскую!

— Где? — внезапно заинтересовался сержант.

— В сияющем доме порочности видел я это зло. Выкарабкался я из бездны разверстой.

— Если речь о том, что я думаю, мне за вас стыдно, — строго заметил Хемингуэй. — Позвольте узнать, чем вы занимались в подобном заведении? Шеф велел вам разыскать почтальона, а вы не приказ выполняете, а…

— Я приказ выполнил и почтальона разыскал. Это направило по пути порока стопы мои.

— Спокойно, дружище, незачем кипятиться из-за морального облика почтальона. Главное — вы его разыскали, где — не важно. Хотя я не подозревал, что у наших коллег из пригородов такие забавы. Вы взяли у него показания?

— Позвал я из того царства греха его и жену его…

— Что?! — воскликнул сержант. — Где был бедолага-почтальон?

— В балагане, где правит дьявол.

— То есть весь этот спектакль из-за того, что почтальон в выходной день повел жену в кино?! — не выдержал сержант. — Совсем с ума сошли?! Немедленно прекратите, и займемся наконец делом! Видел почтальон миссис Норт тем вечером или нет?

— Я роптал из-за боли в сердце моем, — вздохнув, извинился Гласс. — Сейчас доложу результаты. — Религиозный фанатик с невероятной скоростью превратился в педанта — констебль достал блокнот и без всякого выражения зачитал: — Вечером семнадцатого июня ровно в 22:00 почтальон по имени Хорес Смарт, проживающий по адресу: Марли, Эстли-виллас, 14, — забрал корреспонденцию из почтового ящика на углу Глинн-роуд и на велосипеде поехал в восточном направлении мимо ворот Грейстоунс. Смарт утверждает, что видел спешащую по улице женщину.

— В руках у нее он что-нибудь заметил?

— По словам почтальона, в руках у женщины ничего не было. Одной рукой женщина придерживала растрепавшиеся на ветру волосы, другой — подол.

— А он узнал… — Договорить помешал телефонный звонок. — Скотланд-Ярд? Да, соедините! Алло! Хемингуэй слушает.

— Мы нашли вам Карпентера! — объявили на другом конце провода.

— Неужели? — удивился сержант. — Отлично!

Где он?

— Этого мы не знаем, зато можем сказать, где он будет сегодня вечером. Воришка Алек твердит, что Карпентер ночует в доме номер сорок три по Барнсли-стрит, Уэст-Энд. Комната на цокольном этаже…

— Секунду! — Хемингуэй схватил карандаш. — Уэст-Энд, Барнсли-стрит, дом номер сорок три, цокольный этаж. Где эта Барнсли-стрит?

— Глассмир-роуд знаете? Барнсли-стрит соединяет ее и Летчли-гарденс.

— Летчли-гарденс? Шикарный адресок для нашего друга Карпентера!

— Был бы шикарный, живи он на Глассмир-роуд. Барнсли-стрит попроще и победнее, а сорок третий дом — сущая ночлежка. Так вы хотите загрести Карпентера?

— Вы же не знаете, где он.

— Мы не знаем, а домовладелица — другое дело.

— Нет, — произнес сержант, немного подумав. — Не хочется его спугнуть, поэтому дождемся, когда Чарли придет домой. Разберусь здесь с делами, а потом встречусь в Скотланд-Ярде с суперинтендантом. Мы вместе прогуляемся на Барнсли-стрит и возьмем его светлость тепленьким.

— Если верить тому, что воришка Алек напел Фэнтону, Карпентер возвращается поздно. Он в ресторане работает. Чем еще вам помочь?

Если Чарли работает в ресторане, шеф может и утром к нему заглянуть… Ладно, увидимся. — Хемингуэй положил трубку. — Ну вот, теперь точно с места сдвинулись! — с удовлетворением произнес он и лишь тут понял, что Гласс по-прежнему стоит рядом и не сводит с него взгляд. Констебль даже блокнот не закрыл. — Так, о чем я вас спрашивал?

— Вы спрашивали, узнал ли почтальон Смарт ту женщину. Ответ отрицательный. Смарт ехал по другой стороне улицы и лишь мельком видел женщину: одной рукой она придерживала подол платья, другой — растрепавшиеся на ветру волосы.

— Можно не сомневаться, это была миссис Норт! — воскликнул сержант, собрал бумаги и поднялся.

Констебль, судя по всему, еще терзался своими злоключениями.

— «Дом беззаконных разорится, а жилище праведных процветет»[56], — проговорил он с содроганием.

— Похоже на то! — кивнул Хемингуэй, складывая бумаги в портфель. — Если тот фильм так вывел вас из себя, мне нужно обязательно его посмотреть.

— «Доколе будут гнездиться в тебе злочестивые мысли?»[57]— осведомился Гласс. — «Я говорю тебе, при погибели нечестивых бывает торжество»[58].

— Ступайте домой, выпейте аспирину, — посоветовал сержант. — Сегодня вы мне уже поперек горла.