Книга Сердце в подарок - Берта Эллвуд

— Любимая, ты ничего не понимаешь. Я пришел в ужас, когда отец оповестил меня о своем намерении, и поспешил той же ночью к тебе, чтобы предостеречь, не дать тебе совершить самую большую ошибку в жизни, связав себя обязательствами с человеком преклонного возраста. Я слишком перепугался, чтобы проанализировать собственные чувства, а в результате мы с тобой занялись любовью. Тогда-то я и понял, что хочу жениться только на тебе. Хотя и продолжал трусливо уговаривать себя, что никогда не полюблю снова, поскольку боялся новой сильной боли. Я вел себя глупо. Еще как глупо, поскольку в душе признавался, что на самом деле люблю тебя.

— Неужели это правда? — Оливия не могла поверить его словам.

— Еще какая правда! Я рассчитывал на то, что ты полюбишь меня после свадьбы. Итак, — Пьетро откинул спутавшиеся волосы с ее лица, — мы больше не будем говорить об отмене свадьбы. Подобные разговоры категорически запрещаются. Я люблю тебя. И ты любишь меня. Мы составим идеальную пару. И пока ты не утопила меня в своих слезах, я позвоню и попрошу Роберто принести нам ужин. И шампанское. На этот раз, — заговорил он, растягивая слова и с любовью вглядываясь в ее блестящие от слез глаза, — надеюсь, нам удастся попробовать хоть что-нибудь!

ЭПИЛОГ

Венчание получилось великолепным. Маленькая церковь была забита до отказа, площадь перед ней заполнили жители деревеньки, не сумевшие втиснуться вовнутрь. Все утопало в цветах. Вдоль дороги к вилле люди приветствовали их взмахами рук, готовые последовать за свадебным кортежем пешком, на велосипедах, в запряженных мулами тележках... На праздник были приглашены жители всей округи.

Чопорные и по-английски бледные миссис и мистер Добсон ликовали вместе со всеми. Оливия даже заметила, что в глазах матери стояли слезы счастья. Она тогда подумала: если у Тедди будет братик, я назову его Никколо, а для папы и мамы он будет Николасом. Вот так — Тедди и Никки...

Сидя с мужем на заднем сиденье машины с открытым верхом и убранной цветами, сверкая в солнечных лучах старинной брачной тиарой Мазини, Оливия восторженно махала и, улыбалась всем вокруг. Она почти потеряла голову от счастья, казавшегося слишком большим для одной женщины, в то время, как под одобрительный рев толпы Пьетро заключил ее в объятия и запечатлел на ее устах звонкий поцелуй.

И она поняла, что именно он имел в виду, когда прижал ее покрытую фатой голову к своему широкому плечу и прошептал:

— Я ревную тебя ко всем этим людям, милая моя красавица. Как думаешь, нам скоро удастся улизнуть от них?