Книга Обаятельный поклонник - Селеста Брэдли

Коллиз с удивлением посмотрел на нее. Его ладонь все еще хранила тепло ее тела. Внутренний голос напомнил Коллизу, что Роуз сейчас была очень напугана. К тому же она выглядела замерзшей, у нее зуб на зуб не попадал. Однако Коллиз тут же заставил этот голос умолкнуть. Как бы то ни было, но мисс Лейси придется позже ему кое-что объяснить. Многое выглядело очень подозрительным.

О чем это он? Ведь не она притащила принца-регента поразвлечься в дом объекта, продолжал спорить с собой Коллиз. Не она устроила этот маскарад с переворачиванием шкафов.

Черт возьми! Слабый внутренний голосок снова дал о себе знать. Что ж, оставалось радоваться тому, что в этом страшном тоннеле он сейчас был не один, а с компанией.

Далтон Монморенси сидел в секретном кабинете в «Клубе лжецов» и просматривал последние донесения своих осведомителей. На минуту отложив в сторону бумаги, он принялся крутить головой в разные стороны. Нестерпимо ныла шея. При каждом движении воротничок и галстук начинали его душить.

Господи, как же он устал. Часть стажеров должна была скоро окончить полный курс обучения, и тогда их можно пускать в дело. Но пока у «лжецов» катастрофически не хватало людей, а они были нужны, как никогда. По ту сторону Ла-Манша что-то затевалось, он чувствовал это. Интуиция и опыт всегда подсказывали Далтону, на что следует обратить внимание в первую очередь.

Сейчас на них обрушился поток проблем, требовавших немедленного решения, а тут еще эта несносная колонка «Голос общества». Газетчики начали подавать информацию, державшуюся в строжайшем секрете. Как она могла просочиться в газеты? Кто так постарался?

Раньше «Голос общества» печатался в другой газете. Когда правительство начало оказывать давление на эту газету и стало запрещать определенного рода публикации, «Голос общества» быстро нашел себе новое пристанище.

Издатели с удовольствием печатали в своих газетах «Голос общества», потому что один номер с этой колонкой приносил столько денег, сколько удавалось заработать нескольким газетам, вместе взятым, за неделю.

В щель под дверью кабинета начал просачиваться резкий запах масляной краски. Это Клара принялась рисовать. Она прекрасно владела карандашом, ее наброски всегда отличались живостью и точностью изображения. Теперь же она взялась за масло. С ее упорством, надо думать, она скоро достигнет совершенства и в этом.

Далтон считал, что Клара с такой страстью занималась искусством только потому, что это отвлекало ее от грустных мыслей.

Он знал, что его жена всегда очень хотела иметь ребенка. Ему тоже, разумеется, этого хотелось, но он не стал бы меньше любить Клару, если бы она не смогла подарить ему сына или дочь. Клара же боялась, что она бесплодна. Далтон не торопился обвинять в этом жену, он полагал, что вина могла быть и его. Он всегда был с женщинами крайне осторожен, а в последнее время и вообще вел чуть ли не монашеский образ жизни. Возможно, это как-то сказалось на нем. Как бы то ни было, но никто не подбрасывал незаконнорожденных детей к его двери.

Кроме всего прочего, стоит иметь в виду и то обстоятельство, что они были женаты всего несколько месяцев. Клара не имела детей в первом браке, и ей уже исполнилось тридцать лет, но тем не менее они все-таки надеялись, что у них будет большая и дружная семья. Они с Кларой мечтали об этом.

И все же хорошо, что у него был Коллиз. Если у них с Кларой так и не родится ребенок, то Коллиз унаследует его состояние и титул.

Коллиз. Тут существовала еще одна проблема…

Далтон снова потер шею. Если бы только Коллиз остепенился, если бы захотел сотрудничать с Роуз… Вместе они могли бы многое сделать.

Далтон очень надеялся на то, что задание, которое изобрел для них Саймон, поможет им сработаться. Что же касалось его, Далтона, то никакие новые идеи в последнее время его не посещали.

Неожиданно в дверь кабинета постучали, и не успел Далтон что-либо ответить, как на пороге комнаты появился Стабз. Далтон вздохнул. Раньше в его секретный кабинет могли войти только избранные, сейчас же, казалось, дверь комнаты никогда не закрывалась.

Стабз тяжело дышал после быстрого подъема на третий этаж. Далтон окинул своего гостя взглядом. Если бы на двери был еще колокольчик, то он, вероятно, никогда бы не переставал звенеть.

– Милорд, сэр, он пришел!

– Ради Бога, Стабз, говори яснее. Кто пришел? Кто заставил тебя так быстро бегать?

– Я. – Следом за Стабзом в кабинет вошел сухопарый мужчина, внешне напоминавший борзую. ЛордЛиверпул, премьер-министр Англии, хотя и не был слишком высоким человеком, каким-то непонятным образом смог заполнить собой весь кабинет Далтона.

Далтон встал и поклонился. Хотя его титул и состояние были равны титулу и состоянию лорда Ливерпула, Далтон всегда относился с почтением к преклонным годам и опыту премьер-министра. Когда лорд Ливерпул открыл дверь, в кабинет ворвалась новая волна едкого запаха масляной краски, и Далтон невольно сморщил нос. Поскорей бы Клара заканчивала свои эксперименты, подумал он.

Усадив гостя в кресло, Далтон с интересом спросил его:

– Что привело вас ко мне так рано, милорд?

Лорд Ливерпул ни в коей мере не разделял слишком смелых демократических взглядов «лжецов» на многие вопросы и поэтому время от времени выказывал свое недовольство их действиями. Он даже угрожал распустить «Клуб» в том случае, если «лжецы» по-прежнему не будут соблюдать установленные для них рамки законности. И обычно лорд Ливерпул появлялся в «Клубе лжецов» только в том случае, если происходило нечто из ряда вон выходящее.

– О Господи! – пробормотал Далтон. – Кто из них? Георг или Наполеон? – Он провел рукой по лицу. – Только не говорите, что это Наполеон.

– Речь пойдет о Георге. – Ливерпул сидел на стуле так, как будто это был трон. Свою спину он держал очень прямо.

– И что он сделал на этот раз?

После того как принц-регент занял место своего сумасшедшего отца, короля Георга, все, казалось, сразу успокоились. Сам принц выглядел довольным своим новым положением и той ролью, которая была на него возложена. Но вскоре выяснилось, что Георг только и ждал подходящего момента, чтобы взбунтоваться. И с некоторых пор его поведение стало совершенно непредсказуемым, а список его прегрешений можно было продолжать до бесконечности. То он вдруг заключил тайный брак, то внезапно покинул дворец, чтобы поиграть в революционера, то зачем-то забрался в дворцовый склеп. Далтон смотрел на лорда Ливерпула и с ужасом ждал, что же тот наконец скажет.

– Его королевское высочество исчез. Сбежал, так сказать. И, по всей видимости, никакого насилия совершено не было. Его высочество решил это сделать добровольно.

– О, черт! – тихо простонал Далтон.

– Я вам скажу еще вот что… – Ливерпул сложил руки на серебряном набалдашнике своей трости и с тоской посмотрел на Далтона. – Последним человеком, который входил в покои принца, был небезызвестный Коллиз Тремейн.