Книга Приданое Эсмеральды - Нора Робертс

– Может, вам требуется моя помощь? – спросила Эйбра, кокетливо опустив ресницы.

– Пожалуйста, прошу вас, уважаемая йогиня!

Она подошла ближе и, встав вплотную к нему, напрягла бицепсы и дважды тщетно попыталась открутить злополучную крышку.

– Прошу прощения. Она, похоже, заварена.

– Нет, просто заржавела. Тот, кто закручивал ее последним, явно перестарался, доказывая свою молодецкую силу. Тут без гаечного ключа не обойтись.

– Эй, вы куда?

Эли остановился.

– Кладовка с инструментами была раньше где-то рядом.

– Не хочу возвращаться туда.

– Я сам схожу и поищу там гаечный ключ.

Эйбре меньше всего хотелось оставаться одной, но она не хотела вновь признаться в том, что ей страшно.

– Продолжайте говорить. Только не издавайте хрипов и стонов. Этим вы не произведете на меня впечатления.

– Если на меня нападет подвальное чудовище, я буду сражаться с ним молча, обещаю вам.

– Просто продолжайте говорить, – повторила Эйбра свое требование, когда Эли шагнул куда-то в глубь подвала. – Когда вы потеряли девственность?

– Что вы сказали?

– Первое, что мне пришло в голову, вот я и захотела спросить. Хорошо, я расскажу первой. Это случилось ночью, во время выпускного бала в школе. Такая, знаете ли, шаблонная фраза. Я думала, что у нас с Тревором Беннингтоном любовь навсегда. Продлилась же она два с половиной месяца, ну или полгода, если считать до нашего первого секса. Эли!

– Я слушаю. И кто кого бросил?

– Мы просто тихо расстались, по взаимному согласию. А зря. Потому что так неинтересно. Нужно было разойтись громко, со скандалом.

– Ну, это еще как сказать. – Голос Эли отразился от стен зловещим эхом. Эйбра поспешила сделать дыхательное упражнение и провела вокруг себя лучом фонарика.

Затем до ее слуха донесся глухой удар и ругательство.

– Эли! – позвала она.

– Черт побери, откуда это здесь взялось?

– Не смешите меня.

– Я только что ударился лодыжкой об эту гребаную садовую тачку, потому что она стояла прямо посредине этого гребаного пола. И я…

– Вы поранились, Эли?

– Идите сюда, Эйбра.

– Не хочу.

– Тут нет пауков. Нужно, чтобы вы взглянули на это.

– О боже! – воскликнула она, подойдя ближе к источнику его голоса. – Оно живое?

– Нет, ничего подобного.

– Если это глупый мальчишеский розыгрыш, то я вряд ли удивлюсь. – Эйбра поводила лучом фонарика. В круге света возник Эли, и она задышала гораздо спокойнее. – Что это?

– То, что видите, – сухо ответил он и скользнул вперед узким лучом света.

В этом месте пол, являвший собой утрамбованную землю и камни, зиял от стены до стены разверстой пастью темной ямы, примерно шести футов в длину и глубиной не менее трех[8].

– Здесь кто-то был похоронен?

– Я бы сказал, что тело с большей вероятностью зарыли бы, нежели стали бы выкапывать.

– Зачем кому-то понадобилось копать землю здесь, в подвале? Эстер никогда не рассказывала ни о каких раскопках. – Эйбра поводила фонариком у краев ямы, высветив кирку, лопаты, ведра и кувалду. – Чтобы перерыть здешнюю землю ручными инструментами, ушла бы целая вечность.

– Но электроинструменты производят шум.

– Да, пожалуй… О господи. Так что же тут искали этим вечером? Для чего спустились сюда и рыли землю? Легендарное приданое Эсмеральды? Но это же смешно… однако, похоже, так оно и есть.

– Значит, он понапрасну тратит время и силы. Боже мой, ведь будь тут сокровище, неужели бы мы о нем не знали?

– Я не хотела сказать, что…

– Извините. – Эли отошел в сторону. – Все это было сделано не вчера. Тут копать надо было всю неделю подряд, по нескольку часов в день.

– Значит, он бывал здесь и раньше. Но на этот раз он отключил электричество и взломал дверь. Эстер меняла код сигнализации, – вспомнила Эйбра. – Она попросила меня обновить его, когда попала в больницу. Она тогда сильно расстроилась и, хотя в этом не было смысла, все-таки настояла на своем. Потребовала новый код и чтобы в дверь врезали новый замок. Я все сделала. Примерно за неделю до вашего приезда, Эли.

– Она не просто упала. – Внезапное понимание этого факта было сродни удару кулаком в солнечное сплетение. – Вот же сукин сын! Неужели он толкнул ее? Получается, что она потеряла равновесие и упала. Он же бросил ее в таком положении. Оставил лежать на полу.

– Нужно позвонить Винни.

– Звонок может подождать до завтра. Яма от нас никуда не уйдет. Кажется, я свернул не туда. Мне нужен был гаечный ключ. Я заблудился. Я не был здесь много лет и теперь свернул не в том направлении. Это самая старая часть дома. Послушайте!

Эли умолк, и она четко услышала: шлепки волн о камни, завывание ветра.

– Мы как будто слышим голоса давно умерших людей. Погибших пиратов и мертвых ведьм из Салема. Не могу вспомнить, когда в последний раз я заходил в подвал так далеко. Бабуля сюда уже никогда не вернется. Она здесь ничего больше не хранит. Я просто свернул не туда, иначе я бы ни за что не нашел эту яму.

– Пойдемте отсюда, Эли.

– Хорошо, – ответил он и повел ее к выходу, но перед первым поворотом остановился, чтобы взять с полки старый разводной ключ.

– Сокровище – это бриллианты, Эли, – заявила Эйбра, когда они вернулись к генератору. – Это единственное, что имеет смысл. Вам не обязательно в них верить. Главное, что в них верит он. Согласно легенде, клад стоит целое состояние. Алмазы, рубины, изумруды – чистой воды, волшебные, изысканные. И золото. Приданое королевы.

– Приданое дочери богатого герцога, если быть точным, – произнес Эли и открутил гаечным ключом крышку топливного бака. – Они существовали, эти драгоценности, и сейчас, возможно, стоят миллионы. Разумеется, часть их покоится на дне океана, в трюме корабля, вместе с останками экипажа. – Он подсветил фонариком и заглянул в горловину бака. – Сухо, как кое-что у старой девственницы… Как пыль, – торопливо поправился он. – Извините.

– Вы едва не сказали вульгарность.

Эйбра посветила, чтобы ему было удобнее заливать бензин. В одной руке она держала фонарик, в другой бокал. Эли тем временем щелкал выключателями и вглядывался в измерительные приборы.

И наконец нажал рубильник. Агрегат заурчал и запыхтел, как живой. Эли повторил процедуру еще раз и еще. Генератор заработал.

Эли принял из рук Эйбры бокал с вином. Их руки на мгновение соприкоснулись.