Книга Капитан. Наследник империи - Виктор Дубчек

— Но что же это за поговорка, о которой идёт речь? — спросил Кави, испытывая серьёзную неловкость, как будто заглядывал в ту часть души сударя капитана, куда ему вовсе, вовсе не следовало бы заглядывать; правду молвить — у всякого из нас можно сыскать такой уголок.

- «Мы в ответе за тех, кого приручили».

Кави чуть поразмыслил и осторожно заметил:

— Мне представляется, что поговорка сия хоть и отмечена некоторым внешним ореолом мудрости, однако же…

— Так и есть, эльф, — сказал сударь капитан, очевидно не слушая, — всё-то наоборот. Да нет, это всё правильно… но это кому как, на самом-то деле. А я — это я в ответе за тех, кто меня приручил.

— Почему так?

— Потому что позволил себя приручить, — улыбнулся Немец.

От слов, от улыбки, от спокойной простоты речи сударя капитана веяло мертвенным холодом; но Кави было совершенно ясно, что там, где сам он видел повод для по меньшей мере встревоженности, там капитан усматривал некую необъяснимую надежду.

Однако… надежду — на что?

— Не боись, ушастый, — сказал человек, по всей видимости, читая эльфа подобно развёрнутому свитку, — на крайний случай… будет у тебя ещё один ангел-хранитель.

Прежде, чем Кави успел хоть как-нибудь ответствовать на сию пугающую сентенцию, сударь капитан встряхнулся всем телом и продолжил:

— А ты, помнится, говорил — алмазы у вас дешёвые. Смогёшь достать сколько не жалко?

— Отчего же, — в изрядном недоумении пожал плечами Кави. Достать мало что не бросовый камень было без труда хоть у кузнецов, хоть в оружейне.

— Сообрази, — приказал сударь капитан, впадая в своё привычно бесцеремонное, но ничуть уж не раздражающее состояние. — Бегом. Точка сбора — в палатке у нас. Воинское приветствие разрешаю не выполнять. А я пойду пока Содару встречу…

Действительно: прибытие отряда Лорда-Хранителя возвещали далёкие звуки гарьянов. Лагерь наполнялся приятным острому уху бывшего полководца шумом… о да; Кави желал бы занять соответствующее место у трона: опыт, знание грядущего, преданность Варте — всё это заслуживало сколь можно более полного применения в предстоящих, — да и нынешних, — испытаниях.

А Пагди, который пришлось полудобровольно отдать Содаре… что же; его отсутствие не помешает пусть и не благородному, но достойному эльфу остаться собою.

И каково же оказалось удивление Кави, когда первым, что довелось узреть ему по возвращении в шатёр, стало в высшей степени довольное лицо сударя капитана — о да, Немец держал в руке Пагди!

— Содара излишки передал, — ответил благородный человек на невысказанный вопрос принца. — Только я их тебе не отдам: у тебя документов нету.

Кави только что и вздохнул, безошибочным навыком прозревая очередную каверзу.

— Камешки принёс? — спросил сударь капитан.

Храня всё то же заинтригованное молчание, эльф устроился за походным столом и передал человеку два увесистых мешочка.

— А теперь слушай, эльф, — сказал Немец, быстро проверив содержимое и спрятав «сокровище» в свой мешок. — Что бы ни случилось — держись прежним курсом. Не волнуйся. Работай головой. Будь внимателен. Теперь ты в ответе. Понял?

— Сударь капитан… — выдавил Кави, вновь поддаваясь ощущению холода, которое так не вязалось со спокойной улыбкой человека.

Немец намотал ремень мешка на левую руку, в её же ладонь перекинул Пагди. Правой достал пистолет — тот самый «макаров»… ну да и неоткуда здесь было б взяться иному.

— Сударь капитан! — закричал Кави, вскакивая из-за стола.

— Не бойся, эльф, — улыбнулся Немец, поднося к виску ствол пистолета, — я иду, я живой, я один на Земле. Принцессе привет!

Грянул гром.

Глава 10. Гречанинов

— Зашибись! — тихо-тихо произнёс Немец, опуская приятно тёплый пистолет.

Вот так, капитан. Живой ты, а? Пагди-шмагди, магия-шмагия. Ведь до конца-то не верил.

А вона как — живой. Дома.

Он огляделся по сторонам и быстро спрятал руку с «макаром» в карман бушлата.

Недостаточно быстро.

Со стороны заколоченного пластиковыми щитами бывшего Мавзолея ко всё ещё приходящему в себя капитану уже выдвигались люди в форме с оружием… и люди в гражданском, но тоже, очевидно, не с пустыми руками. От ближайшего поста охраны торопились двое автоматчиков… кавказцы из кремлёвского полка. Славян, признанных ненадёжными, сюда не набирали уже года два, после памятного инцидента с младшим сержантом Юрьевым, который получил письмо из дома, — откуда-то с-под Ставрополя, — ночь просидел, глядя в одну точку и не отвечая на вопросы… а на утро отобрал у караула автомат и расстрелял шестерых чернявых сослуживцев.

Громкая была история-то, рассеянно вспомнил капитан, тоже ускоряя шаг и прикидывая, рискнут ли снайперы работать по толпе. Гуляющие на площади расступались перед ним, как перед инопланетным диверсантом из какого-то идиотского фантастического романа, который он читал пару лет назад… нет, слишком мало было народу, чтобы надеяться затеряться в толпе.

Зря «макара» засветил… ага, надо было зарезаться попробовать, что ли, вот этой самой саблей. Оно, ясное дело, не так удобно-то…

Он всё-таки не выдержал и украдкой ощупал висок. Дырки, конечно, не обнаружилось.

Сзади раздался полицейский свисток, тут же к нему присоединился ещё один, справа. Немец вильнул в сторону, всё ещё машинально притворяясь незаметным. Получалось плохо: от угрюмого мужика с мечом люди разбегались уже откровенно.

Вот так, капитан, теперь и ты сам в «ролевики» угодил.

Он непроизвольно рассмеялся.

В этот момент левую щиколотку хлестануло огнём, брусчатка под ногами звонко цокнула. Рядом кто-то взвизгнул. Капитан автоматически порадовался за боеготовность кремлёвской снайперской группы и метнулся к Воротам Толерантности — больше отходить было некуда.

Один из постовых полицейских в арке что-то кричал в переговорник. Второй как раз отлепил спину от рамки металлоискателя и поворачивался навстречу бегущему капитану.

«Не за дубинку-то хвататься надо, клоун», подумал Немец, сходу вынося ему челюсть. Второму полицаю он с удовольствием влепил с ноги, — распоротая кожа щиколотки отозвалась острой, но поверхностной болью, — и «замком» добил сверху.

Собирать трофеи было некогда. Капитан шагнул к «Нулевому километру».

Со стороны Манежки раздался шум, грубые и злые крики. Немец присел и резко выглянул из-за края досмотрового стола. Оценивать ситуацию бывший капитан спецназа ГРУ умел профессионально.

ОПОН, автоматчики… ого — броневики подогнали. Брошенный букет, разбитая в суете бутылка шампанского… на четвереньках отползает какая-то невезучая невеста… вот непруха-то!.. разбегаются гости и испуганно матерящиеся «стрельцы»… не на то ты смотришь, капитан — вот лучше-то на серых посмотри… Всё, с этой стороны тоже перекрыли.