Книга Карамельные сны - Марина Серова

Валера позвонил охране и на правах старожила поселка дал охране указание пропустить к нему в коттедж посетителя, который предъявит документы на Ивана Ивановича Иванова.

Не прошло и часа, как посетитель явился. Высокий худощавый человек в черной куртке и шапке. Валера пригласил его наверх, сел на тахту и приготовился слушать ужасный рассказ о том, как и почему он в одночасье стал сиротой. Но вместо того чтобы представить безутешной девице полный отчет, человек в черной куртке вдруг, не говоря ни слова, размахнулся и оглушил Валеру крепким ударом кулака в висок!

— Мама дорогая… — вздохнул Валера.

Очнулся несчастный юноша лишь через несколько часов, связанный по рукам и ногам, с залепленным ртом да еще и под целой грудой тряпья. В таком положении он находился почти целые сутки. Несколько раз терял сознание. Чуть не сошел с ума от жажды и страха. И неизвестно, чем бы это все закончилось, не подоспей я вовремя…

— Секундочку! Я правильно поняла, что неизвестный в черной куртке не задал вам ни одного вопроса? То есть совсем ни одного?

— Мама дорогая! Да он даже имени моего не спросил!

— А в доме ничего не пропало?

— Откуда же мне знать?

— Попрошу вас спуститься вниз и внимательно осмотреть комнаты.

Валера послушно встал, одернул подол, поправил застрявшие в ягодицах трусики и побрел вниз по лестнице.

Осмотр он производил тщательно — на обход ушло не менее часа. И все же результат был неутешительным.

— Нет. Все на месте. Даже деньги из сейфа не взяли, а там код очень несложный, и дверцу в два счета можно вскрыть. Я сколько раз Гоге говорила!

— Вы уверены, что ничего не пропало?

— Ой, да конечно, мама миа!

Следствие зашло в тупик. Преступник, рискуя в любой момент быть пойманным или разоблаченным, всеми правдами и неправдами пробирается в особняк бывшего вице-президента «Галактики» господина Попова, прекрасно зная, что самого Попова в это время дома нет и быть не может — и что, все это он проделывает только для того, чтобы треснуть по башке некое существо среднего рода? Версию, согласно которой наш преступник просто ненавидит трансвеститов и в свободное от преступлений время с ними борется, конечно, можно представить, но с трудом. Нет, тут что-то другое.

— Мне кажется, Валерий, вы все же что-то пропустили. Поэтому у меня будет к вам еще одна просьба: позвонить охране и спросить, что было в руках у Ивана Ивановича Иванова, когда он после визита к вам покидал дачный поселок.

— Прямо сейчас позвонить?

— Конечно.

— Да, но… — Валера вдруг нервно оглянулся и привстал. — Но телефона-то нет… мама миа!

— Телефона?

— Ну да, радиотрубки — знаешь, такая, без проводов? Очень модерновая трубочка, с автоответчиком. Дизайнерская. Под палисандровое дерево.

— Она что, все время находилась в этой комнате?

— Ну когда в этой, когда внизу — где нужна, там и находилась. Ой, жалко! Мобильник — это совсем не то. Гога вообще мобильники не любил, боялся их, говорил, излучение от сотовых трубок вызывает рак мозга… Он по городскому телефону больше говорил. Блин, да куда ж она делась, трубка?

Ясно было, куда она делась. И ясно было теперь, зачем сюда приходил преступник…

Глава 8

«Итак, сомнений почти не осталось — убийцу в черной куртке нанял господин Попов. Это легко вычисляется именно из-за пропажи телефонной трубки: Попов недолюбливал мобильники, предпочитал стационарный телефон, а стационарный телефон у него был с автоответчиком… Заказчик и наемный убийца несколько раз вели какие-то телефонные разговоры. Чтобы обезопасить себя и, кто знает, может быть, и для того, чтобы создать базу для дальнейшего шантажа (дескать, „этот человек у меня на крючке!“), Гога кое-какие разговоры на автоответчик записал. И убийца это вычислил, что несложно… Поэтому он и явился в дом нанимателя — забрать опасную улику».

Я думала об этом все время, пока ехала от Жасминного обратно в город.

Все было именно так, сомнений нет. Но случай с пропажей телефона — едва ли не единственный, который понятен от начала и до конца. За моей спиной громоздились вопросы, ответа на которые не было: кто же этот убийца в черной куртке? Он убил Гогу? Или не он? За что или почему? Зачем он подбрасывает кукол?

Ох, просто голова кругом…

Ладно, раз ответов нет, продолжим собирать информацию. Мне давно уже пора ехать в ГУИН — Главное управление исполнения наказаний. Очень интересная конторка, отвечающая за тюрьмы и лагеря, за содержание зэков, за их поведение и, разумеется, за исправление… Хотя вряд ли кто-нибудь когда-нибудь видел зэка, которого исправили бы именно лагерь или тюрьма.

Но сейчас дело было не в этом. В управлении ГУИН по нашей области меня ждал старинный знакомый, когда-то сослуживец, а теперь начальник картотеки зэков полковник Антон Иванович Караваев. Хороший дядька, только слегка отупевший и раздобревший на этой своей непыльной службе; а ведь я еще помню его вполне подтянутым и добрым воякой! Он был старше меня на добрый четвертак, но отношения у нас были вполне дружеские.

Вот и сейчас, как только я, пройдя многоступенчатые проверки на постах, открыла дверь в его кабинет, Антон Иванович грузно поднялся со стула и пошел на меня, здоровый, как кит, широко расставив руки:

— Же-енечка! Милая ты моя! Сколько лет, сколько зим! И как всегда без предупреждения!

Мы троекратно расцеловались, и Караваев предложил мне присесть, деликатно объяснив, что говорить «садитесь» в этом учреждении не принято. И тотчас на его девственно-чистом рабочем столе появилась бутылка «Столичной» и два стакана.

— Нет, дядя Толя, нет. Я на работе.

— Ну и что? — Караваев посмотрел на меня, как на восьмое чудо света. — Когда это водка мешала нашей работе, я не понимаю?!

Вообще-то он был прав. Да и напряжение последних дней сказывалось на мне не лучшим образом. Расслабиться было определенно необходимо…

Два «булька» на стакан — и мы чокнулись «за все хорошее», глядя друг на друга с симпатией и даже с некоторой ностальгией. Закусили яблоком. Вытерли выступившие от водки слезы и улыбнулись друг другу. Нам было что вспомнить.

Югославия… Чечня… Северная Осетия…

Э, да мало ли «горячих точек» было пройдено совсем недавно!

— А помнишь, Женя-дорогая…

Да, черт возьми, отлично помню! И в другое время охотно бы подхватила эту строчку, знакомую, как песня: «А помнишь…» Но сейчас — не было времени.

— Дядя Толя, я по делу, — напомнила я и добавила, глядя, как он расстроился: — Даю честное слово, что не позднее, чем через неделю, обзвоню ребят, и мы нагрянем к тебе не только с этим, — я кивнула на водку, — но и с хорошей поляной, и мы все-все-все вспомним, посидим и даже, я тебе обещаю, споем… Но именно сегодня ты, дядя Толя, нужен мне по делу.