Книга Это было в Праге - Георгий Брянцев

Утром, усталый и мертвецки бледный, с черными тенями под глазами, Обермейер появился на улицах Праги. И первый, кого он увидел, был Милаш Нерич.

Поздоровались.

— Не приехал еще твой шеф? — спросил Нерич.

Он не мог не заметить состояния Обермейера. Произошло что-то исключительное.

— Жду его сегодня или завтра, — ответил Обермейер. — А ты куда?

— На почтамт.

— Ну, как себя чувствует твоя невеста? — спросил Обермейер.

— Благодарю. Ты ничего не слышал о «Дейч-Хаусе»?

Вопрос заставил Обермейера вздрогнуть.

— Почему ты спрашиваешь?

— Вчера в «Дейч-Хаусе» обнаружили взрывчатку.

— Не может быть, — произнес Обермейер побелевшими губами. — Кто же обнаружил?

— Полиция, конечно. Говорят, полиция мастерски провела эту операцию…

— Подготовка взрыва — дело рук чехов. Здесь не может быть двух мнений, — сдерживая волнение, сказал Обермейер.

— Очень сомнительно, — неопределенно заметил Нерич. — Не вижу в этом логики: чехи заминировали, чехи обнаружили, чехи разминировали. Чепуха какая-то.

— Есть чехи, а есть коммунисты. Ты забываешь о них.

— Быть может, ты прав. Но есть одна маленькая деталь. Мне сказали, что об этом инциденте в печати не появится ни строчки. Виновники не обнаружены. Трудно разобраться в этом деле.

Почва заколебалась под ногами Обермейера.

— Очевидно, это предпринято в интересах следствия.

Нерич пожал плечами.

— Поживем — увидим. Ну, я должен идти.

Полчаса спустя Обермейер мчался на своем «Аэро» в Карловы Вары. Нужно было немедленно отослать депешу Термицу, известить обо всем, что произошло.

Но посылать депешу уже не было смысла: его самого ожидала шифрованная депеша от штандартенфюрера фон Термица. Текст ее гласил:

«Вы проявили тупоумие и сорвали одну из крупнейших акций фюрера. Зельц, видимо, попал в руки чешских коммунистов. Сестру немедленно отправляйте в Варшаву. Ведите себя осторожно, ваше положение опасно».

Обермейер схватился рукой за сердце. Впервые за свою жизнь он почувствовал дурноту.

Глава семнадцатая

Новое правительство Чехословакии планомерно и поспешно проводило фашизацию страны.

Отказавшись от установившейся традиции отмечать день двадцать восьмого октября как национальный праздник, клика Гахи — Берана в то же время сочла нужным отметить тридцатое января — день прихода к власти Гитлера. Чехословацкое радио транслировало речь Гитлера, произнесенную по случаю этой даты. Правительственная печать восхваляла фашистского диктатора.

Гитлер в своей речи в рейхстаге заявил, что не он, а англичане и американцы выступают как поджигатели войны и все «беды мира» происходят из-за того, что Германия не имеет колоний. Гитлер требовал возврата колоний, поносил Версальский договор, высказывал солидарность с Муссолини и заявлял о своем решении в случае войны выступить на стороне Италии.

Наглая речь Гитлера внесла смятение даже в ряды английских и французских «миротворцев». Они поняли, что их мюнхенская стряпня провалилась, что Гитлер, говоря попросту, обвел их вокруг пальца.

В начале февраля Англия и Франция запросили Гитлера, готов ли он, в согласии с мюнхенским соглашением, гарантировать новые границы Чехословакии.

Гитлер не торопился с ответом.

А развал Чехословацкой республики шел полным ходом. По наущению и при поддержке Гитлера словацкие и закарпатские фашистские авантюристы пробрались к власти. Они сколотили реакционный блок и объявили Словакию и Закарпатскую Украину автономными. В этом им пошли навстречу чехословацкие реакционеры.

Многочисленная агентура Гиммлера, Геббельса, Риббентропа, заполнившая страну, распускала панические слухи, разжигала расовую ненависть, натравливала словаков на чехов. Подручные фашистов — влайковцы, гайдовцы, глинковцы и подобные им проходимцы — чинили насилие и произвол над чехами, устраивали еврейские погромы. Новые репрессии обрушились на коммунистическую партию. Но коммунисты, руководимые подпольным Центральным комитетом, подготовили народ к борьбе, разоблачили происки врагов родины. Деятельность коммунистов не только не ослабела, но усилилась.

И часть героической работы несли партийные работники Праги и в их числе Червень и Ярослав Лукаш.

Сегодня Ярославу необходимо было увидеть Червеня. На это имелись важные причины. Они встретились на конспиративной квартире.

Червень сразу увидел, что Ярослав взволнован.

Он взял из рук Лукаша листки бумаги, густо покрытые строчками машинописи.

— Что это? — спросил Червень, отыскивая по карманам очки.

— Копия циркуляра президиума управления чешскими землями.

Червень склонил набок голову, будто не доверяя словам Ярослава, потом, закинув оглобельки очков за уши, принялся читать:

«…По полученным нами достоверным сведениям, деятели бывшей коммунистической партии продолжают вести работу в подполье. Они уже начали организационную подготовку к развертыванию нелегального движения в еще более широких масштабах. По проверенным данным, новая организационная деятельность состоит главным образом в создании заводских ячеек, особенно на крупных предприятиях.

Заводские ячейки должны заменить прежнюю организационную структуру партии. Они должны находиться в тесном контакте друг с другом, а их руководителями должны быть лица, политическая деятельность которых еще неизвестна населению и властям.

В числе пропагандистских средств, используемых коммунистической партией в ее нелегальной работе, имеется: обучение новых партийных работников компартии и руководителей ячеек и проникновение руководящих работников компартии в трудовые лагери с тем, чтобы своей разлагающей деятельностью привлечь новых последователей, особенно из рядов недовольных.

Члены партии, которые собираются проникнуть в трудовые лагери или уже находятся там, должны систематически подготавливать население лагеря к борьбе за улучшение условий труда и повышение заработной платы. Согласно одному сообщению, обучение новых партийных работников частично уже проводилось в рождественские праздники минувшего года, оно также продолжается и в настоящее время.

Для систематического информирования членов партии должна функционировать нелегальная печать, причем должно быть налажено сотрудничество с бывшими агентами по распространению партийной прессы в целях уточнения необходимого тиража. Денежные средства будут поступать от сборов с представлений, спектаклей, развлечений, устраиваемых под вывеской различных обществ. Согласно поступившим сведениям, в некоторых областях нелегальная коммунистическая печать уже существует. Было подготовлено издание первого номера нелегального журнала „Дельник“ („Рабочий“), но в результате принятых властями мер он не был разослан.