Книга Кровь ворона - Александр Прозоров

Однако в азарте схватки его никто не слышал — пущенные умелой рукой, оперенные вестницы смерти то пробивали нежить навылет, то застревали в сухом костлявом теле. Нo криксы продолжали падать на людей, жадно выхватывая куски плоти из не прикрытых доспехами рук и ног, из шей и крупов лошадей.

Две твари, что свалились рядом с Олегом, попытались ринуться на него. Одну он поддал ногой, запуская в воздух, вторую рубанул поперек хребта. Тут развернулся серый крылатый младенец — и мигом напоролся на быструю саблю. Окантовкой щита Середин отразил атаку еще одной криксы, добил ее саблей, пинками раскидал собирающиеся в общую кучу обрубки, пока те не успели срастись, наклонился:

— Вылазь! — крикнул он девкам, укрывшимся под телегами. — Вылазь и гони вперед отсюда! Не то сожрут в темноте, не отсидитесь!

Олег снова выпрямился, отмахнулся клинком от кого-то маленького, размером с летучую мышь. Девушки, выпучив глаза, всё-таки послушались, выскочили, потянули лошадей за собой, ухватив за упряжь у самой морды и страшно крича. Небольшой отряд всадников, что шел перед возками, тоже уносился вперед, отстреливаясь и отмахиваясь мечами. Хуже всех досталось тем, кто оказался позади. Они не могли отступить, потому как их подпирали задние дружины, еще не вошедшие на болото, и не решались двинуться дальше, боясь, что будет еще хуже. Криксы же, отлично чувствующие человеческие эмоции, всей стаей ринулись именно на них, на тех, кто боится. Да еще многие ратные на луки вместо мечей понадеялись.

— Давай, давай! — Лошади, перепугавшиеся не меньше людей, рванули возки, и те, разбрызгивая торфяную жижу, неожиданно быстро покатились вперед.

Олег присвистнул, обращая на себя внимание бледной, как пергамент, крылатой тетки, что явно нацелилась на чалого. Крикса повернулась к ведуну, зашипела, угрожающе развела руки, растопырив пальцы с длинными ногтями.

— Ой, боюсь… — Ведун выбросил щит, нанося удар окантовкой в правое плечо нежити, отдернул, рубя клинком по левому, пригнулся, пропуская над собой уже безрукую тварь, и резанул саблей вдогонку, отсекая ноги. — Теперь до утра ползать будешь, пока кусочки соберешь.

Мимо промчалась оседланная лошадь, в загривок которой вцепилась крупная клыкастая крикса, но тут Олег помочь не мог: разве ж ее догонишь? Поэтому он, громко чавкая сапогами, побежал за телегой, пока на обоз не налетел кто-то еще.

— Гони, не останавливай!

Он услышал сзади шелест и еле успел обернуться, чтобы разрубить нечто, очертаниями похожее на бабочку, а размером на овцу. Перекинул щит через спину, побежал дальше. Впереди, между деревьями, вроде показался просвет.

— Гони, чуть-чуть осталось!

Криксы, что наседали на передовых всадников, вдруг развернулись и все дружно ринулись назад. Олег уже в который раз перекинул через голову щит, присел, крепко сжимая рукоять сабли — но на этот раз нечисть мчалась не на него, а на отстающих.

Деревья расступились, впереди показался покрытый васильками склон. Телеги перекатили пологий увал, съехали в усыпанную ромашками низинку и остановились. В нескольких шагах впереди брезгливо отирали о траву свои бердыши храмовые воины, боярин Чеслав съежился на земле, спрятав голову между колен. Ратники, спешившись, перевязывали друг друга чистыми тряпицами, накладывая на раны желтый болотный мох. Смешно выходит: само болото калечит, само и лечит, ибо нет лучшего обеззараживающего и кровоостанавливающего средства, нежели сухой светло-желтый сфагнум.

— Целы, девчонки? — спрятал саблю с ножны Олег. Его спутницы не ответили — их била крупная дрожь, зуб на зуб не попадал. — Замерзли, что ли? Ладно, сейчас в лес сходим, хвороста наберем…

— Не-ет!!! — прорезался у Даромилы звонкий голос. — Не надо в лес!

— Мыслим мы, дальше уходить нужно, ведун! — издалека крикнул Явор. — Близко слишком от тварей лесных.

— Ни к чему, волхв, — так же громко ответил Середин. — Криксы за пределы болота не выбираются. Кого на топях поймают, того и рвут. А коли сухо, так их даже на шаг не выманишь.

Храмовые воины переглянулись, тихо поговорили меж собой. Тут Чеслав заметил телеги, вскочил, перебежал к Желане и крепко ее обнял, гладя по голове.

— Опять же, может, еще кто прорвется, — добавил Олег. — Помощь понадобиться может. Нехорошо их так бросить. Люди всё-таки.

— Ладно, здесь ночуем, — согласился служитель Святовита, подходя ближе. — Так, стало быть, с такими тварями ты и борешься?

— Есть такое дело, — пожал плечами Середин.

— Как же ты управляешься с этакими чудищами?

— Легко. Не выносят они сухости и солнца дневного. Ловить их на болоте, вытаскиваешь на берег, ловишь, вытаскиваешь. И так, пока всех не перехватаешь. Или пока они тебя не сцапают. Только редко люди от крикс просят избавить. Они, хоть твари и злобные, но мало кому досаждают. За болото, как я уж поминал, не выходят, днем тоже не появляются. А жилья люди, известно, среди вязей не рубят. Так что и хлопот от крикс никаких. Разве только застрял у топи до темноты… Но тут уж сам виноват.

— Ничего себе, «днем не появляются»! — возмутился один из ратников с окровавленным рукавом рубахи. — Вон, на закат посмотри. Ярило токмо земли коснулся!

— Мужики деревенские за сокровищами зачарованными не бегают, — скривился Олег. — Оттого и хлопот таких у них нет. Встряхнул кто-то крикс, заставил раньше времени высунуться. Колдует против нас кто-то…

— Ты, видно, и колдуешь. Глянь, всего сотня без малого мимо болотной нежити прорвалась. А чародей и вовсе один… Ты!

— Что я, по-твоему, сам на себя крикс насылать стану?

— А ты глянь на себя. Ни единой царапины.

— Сила не в колдовстве, а в мастерстве, — выпрямился Середин. — Меня редко кому поцарапать удается. Али попробовать желаешь?

— Посмотрим, — буркнул воин. — Может, и попробую. Рука только заживет.

— Посмотрим, — согласился ведун и отвернулся к девушкам: — Давайте распрягать, ужинать да спать. Меня на стражу опять рано поднимут, выспаться хочу.

Со стороны леса затрубил рог. Все невольно повернулись на звук, многие поднялись на ноги, пытаясь понять, что это значит. Вскоре послышались приглушенные крики, ржание, а спустя минут десять на увал начали один за другим вылетать ратники на взмыленных конях — с мечами и щитами в руках, в блестящих от сала шлемах, в кольчугах, колонтарях. На многих лошадях имелись кровавые потеки, а то и вовсе широкие раны, в которых пульсировало живое мясо. Впрочем, кровь текла и у некоторых воинов, а рваных в клочья плащей, рукавов, сапог и штанин было и вовсе не счесть. Десяток, другой, полусотня, еще… Рать галопом вылетала из-за пологого взгорка непрерывным потоком. Олег успел углядеть среди прочих Верею в вороненой байдане, с какими-то лохмотьями за плечами, и княжеского колдуна в волчьей шкуре — но тут рядом с телегой неожиданно натянул поводья ратник с узкой черной бородой, спешился, рванул шлем. Довольно расхохотался: