Книга Принц снов - Курт Бенджамин

— Мне очень жаль. — Балар печально опустил голову.

Льешо осторожно, сочувственно дотронулся до плеча брата, словно этим жестом он мог снять с его души вес отчаяния. Так вот, значит, почему лицо Льюки выглядит таким иссушенным, почти пергаментным. Сколько дней уже он отказывается от воды, сохраняя ее для младшего брата? Как эта ситуация напоминает Долгий Путь!.. Льешо еще не мог с уверенностью утверждать, что полюбил своих вновь обретенных братьев, но Льек в свое время решительно приказал найти их всех, а не только тех, кто с нежностью относился к нему самому. Сколько потерь уже пришлось перенести! Люди, не выдержавшие Долгого Пути; наставник мастер Яке, погибший в битве; а вот теперь, может быть, и Хмиши, принесенный в жертву ради того, чтобы он сам смог выполнить поручение, которого вовсе не просил. Нет, Льешо просто не имеет права потерять братьев и возможность узнать их снова — он не променяет семью на несколько лишних дней призрачной жизни без них.

— Если ты позволишь себе умереть за меня, я этого никогда не прощу, — резко предупредил брата принц.

— Приложу все силы, чтобы сохранить жизнь нам всем, — заверил в ответ Льюка. — Динха настаивает, что именно ты должен взять нашу судьбу в свои руки и в свои сновидения.

— А Богиня, твоя супруга? Что видишь ты благодаря ее дарам?

— Вижу отражающий слезы свет и запертые ворота, ключи от которых утеряны. — Льюка встал и протянул брату руку. — Вполне вероятно, что после продолжительных и трудных поисков мы наконец обретем главный ключ.

Льешо хотел возразить, но он уже устал все отрицать — тем более что отрицаниям его никто не доверял. Он едва узнавал этого человека, чей голос выражал одновременно иронию и надежду, не выдавая при этом никаких секретов. Ведь когда братья виделись в последний раз, Льюке было столько же лет, сколько сейчас самому Льешо. Брату не пришлось пережить ни Долгий Путь, ни жестокие битвы, ни годы пленения, оставившие на сердце незаживающие раны. Ему достались собственные испытания и трудности — они и превратили брата в тихого, далекого незнакомца с проницательным взглядом пустынника. А Льешо помнил Льюку юным, полным вдохновения и надежд идеалистом, музыкантом, в чьих глазах светился огонь дарованных Богиней талантов.

— А ты еще играешь на лютне? — неожиданно спросил брата принц.

— Конечно. Очень часто. Мне нравится думать, что Богиня принимает мою игру как подношения преданного супруга. Надеюсь, что своей музыкой я приношу ей и удовольствие, и утешение в трудные времена.

Льешо удовлетворенно кивнул. Хорошо, что хотя бы это осталось без изменений.

— Сейчас тебе надо как следует отдохнуть. Завтра предстоит трудный день — от тебя будут требовать чудес.

Солнце уже село, и пещера дракона погрузилась в еще более глубокую тьму. Льешо очень хотелось спать. Он устало поплелся вслед за братом в дальний конец пещеры, где сидел, внимательно наблюдая за всем происходящим, карлик-музыкант с удивительным именем Собачьи Уши. Заметив усталого Льешо, карлик взял простую тростниковую дудочку и сыграл нежную, ласковую колыбельную. Мелодия звучала так тихо, что едва доносилась из алькова, в котором пряталась ведущая наверх каменная лестница. Юноша спросил себя, нет л и в этой музыке насмешки, но мелодия казалась искренней, а глаза музыканта смотрели серьезно, даже печально.

— Спи спокойно, юный принц. Не позволяй кошмарам лишить тебя отдыха.

В свое время мастер Ден отзывался о толкователях снов Акенбада с большим уважением. Судя по всему, они превратились в неких советчиков. Присутствие же в святом городе братьев говорило о том, что советы прорицателей вполне достойны доверия. Но ведь мастер Ден — лукавый бог, обманщик по своей сути; а братья похитили Льешо, бросив императора Шана на произвол судьбы — теперь он в плену, и ему грозит почти неминуемая смерть. А потому на пожелание спокойного сна Льешо решительно ответил:

— Нет, отдыхать безмятежно я не смогу.

Он твердо решил оставаться на посту даже во сне.

— Здесь тебя никто не обидит, — пообещал Льюка, выразительно взглянув на карлика.

Собачьи Уши промолчал, и Льешо решил, что оба говорили чистую правду. А потому он доверчиво поднялся вслед за Льюкой по крутой каменной лестнице в комнату, располагавшуюся как раз между драконьих рогов.

В этой крошечной пещере не оказалось ни лампы, ни резных узоров на стенах, ни росписи. Грубый каменный пол покрывали несколько небольших ковриков, а в углу приютился соломенный тюфяк. Возле него стоял дорожный мешок принца. Однако комнатка освещалась слабым сиянием пульсирующих в неотесанных стенах живых, словно вены, кристаллов.

— Спи спокойно. Этой ночью Динха будет охранять твой сон. Большей безопасности не может обещать даже Акенбад. Желаю тебе…

Льешо понял, что это прощание. Так вот в чем состоял секрет брата или, во всяком случае, часть его. Богиня наделила молодого мужа даром познания прошлого и будущего. Однако среди миллиона завтрашних дней Льюка не видел ни одного, предназначенного ему лично.

— Дух министра нашего отца повелел мне собрать всех братьев! — Льешо с силой схватил Льюку за плечо и встряхнул, словно надеясь вернуть отшельнику ощущение реальной силы. — Так что знай: без тебя надежда умрет.

Льюка улыбнулся.

— Все произойдет так, как пожелает Богиня. Спокойное, умиротворенное выражение лица не соответствовало запекшейся на сухих, потрескавшихся губах крови.

— Только не ошибись. Будь уверен, что следуешь пожеланиям именно Богини, а не кого-то иного, обманом вставшего на ее место, — предупредил Льешо. — Мы не знаем, на что именно способны духи пустыни Гансау и чего они от нас потребуют.

Суеверный страх не позволял Льешо упомянуть имя мастера Марко. Не хотелось вводить в священное место заклятого врага, хотя в отчаянии брата ясно ощущалась рука мага.

— Не беспокойся за меня. — Иссушенными губами Льюка поцеловал младшего брата в лоб. — Спи мирно, сладко.

Принц Льешо так ничего и не произнес в ответ. Совсем запутавшись в тревожных мыслях, он упал на соломенную подстилку, уверенный, что ни за что не сможет уснуть. Однако разговор с Динхой стоил юноше остатков сил. Веки тяжело сомкнулись, а ресницы, словно плотный занавес, прикрыли сны.

Глава двенадцатая

Сон волнами захлестывал уставший мозг. В одном из видений братья привезли Льешо к Динхе, а она расспросила его и отправила спать. В другом пристальные, проницательные взгляды двух волшебников скрестились словно клинки на поле брани. Один из магов отчаянно, почти в панике разыскивал юношу. Другой же в поисках способных разыскать принца образов упорно стремился разрушить стену его сопротивления. Во сне Льешо спасался от темного гнева мастера Марко, но никак не мог прорваться к Хабибе — мешала темная, непроглядная ночь, наполненная звуками плена: горько, безутешно плакал Хмиши, отчаянно кричал император Шу.

«Я не хочу оставаться здесь», — говорил разум, и лба касались прохладные пальцы, снимая паутину ужаса.