Книга Милая заложница - Конни Мейсон

— Кладите девушку на стол, — приказала Хепзиба, — и мы посмотрим, что с ней.

Роб осторожно опустил Элспет на стол. Хепзиба Блэк взяла с полочки над очагом нож и разрезала юбку Элспет, обнажив ее ногу от паха до щиколотки.

— Сейчас не место и не время для скромности, — пожав плечами, пояснила ведьма.

Затем она размотала сорочку Роба, покрытую коричневыми пятнами запекшейся крови и местами присохшую к коже. Элспет не шевелилась, пока Хепзиба отдирала ткань от ее ноги.

— У меня есть соли, в которых это надо будет прополоскать перед стиркой, — произнесла старуха, возвращая сорочку Робу и снова оборачиваясь к Элспет.

Ведьма пощелкала пальцами перед лицом девушки, но не дождалась от нее никакой реакции.

— Она без чувств, — сообщила Хепзиба мужчинам. — Это к лучшему, но мы не можем рассчитывать на то, что она не придет в себя.

Хепзиба наклонилась, чтобы осмотреть стрелу, понюхала рану.

— Признаков разложения пока что нет. Это очень хорошо. Ведьма взялась за стрелу и слегка потянула.

Глаза Элспет распахнулись, а ее рот широко открылся в безмолвном крике.

Хепзиба выпустила стрелу и положила ладонь на лоб Элспет.

— Тихо, тихо, моя хорошая, — ласково прошептала она. — Все будет хорошо. Вот увидишь. Я сделаю тебе чай, и ты сразу почувствуешь себя лучше.

— Да ты совсем не ведьма! — хлопнув себя по бедру, воскликнул Ангус.

— Конечно, я не ведьма. — Хепзиба метнула в него гневный взгляд. — Но как ты додумался до такого потрясающего открытия?

— Ты не ссохлась, дотронувшись до железа, — пояснил он. — Все знают, что ведьмы не выносят прикосновения железа к их коже. Оно жжет их, как огонь.

— Сроду не слыхала ничего глупее! Господь наделил женщину глазами и мозгами, а всякие придурки тут же называют ее ведьмой! — Хепзиба забормотала что-то, очень похожее на заклятие или даже на проклятие, а потом ткнула пальцем в Ангуса. — Побудь с девушкой, пока Безумный Роб будет мне помогать.

Ангус взял Элспет за руку и начал разговаривать с ней. Роб последовал за Хепзибой в комнату, которую старуха назвала кладовой.

— Опусти сорочку в это ведро, — скомандовала она. Роб уронил сорочку в какую-то дурнопахнущую жидкость, которая тут же окрасилась в кроваво-красный цвет.

— Пару ягод белладонны, — бормотала старуха, выбирая травы из висящих у нее над головой пучков. — Немного мака. Щепотку болиголова.

— Ты ее отравишь! — испугался Роб.

— Нет. Ну, может и отравлю. Но если мне повезет, я сумею отправить ее душу куда-нибудь в другое место, пока мы будем делать то, что должны сделать, — говорила Хепзиба, разминая травы в каменной ступке. — Ты слабонервный?

— Что? Нет.

— Я должна была спросить об этом. Некоторые мужчины падают в обморок, когда видят раны своих женщин.

— Мне приходилось обрабатывать боевые раны, — произнес Роб.

— Да, но это не были раны любимой женщины.

— С чего ты взяла, что Элспет моя любимая женщина?

— По тревоге в твоих глазах, — пояснила Хепзиба. — Ты когда-нибудь смотришься в воду? Твое лицо выдает тебя с головой.

Она засеменила в главную комнату и вернулась с чайником. Хепзиба залила растолченные травы кипятком и отставила кружку в сторону — настаиваться.

— Твое варево ее убьет, — сказал Роб.

— Или ее убьет боль. — Хепзиба поджала губы. — Видишь ли, проблема заключается в том, что стрела, выпущенная из арбалета, в полете поворачивается. Вонзаясь в тело, она продолжает поворачиваться. Если попытаться ее выдернуть, зубцы разорвут плоть еще сильнее и рана станет во много раз тяжелее. Мы не сможем вытащить стрелу.

— Тогда как…

— Нужно протолкнуть ее насквозь, быстро и аккуратно, желательно мимо кости. При этом мы должны избежать сильного кровотечения.

— Элспет и так уже потеряла много крови.

— Да, но если мы начнем вытаскивать стрелу, девушка, скорее всего, останется калекой. Если же мы протолкнем стрелу вперед, рана может быстро затянуться и зарубцеваться. Если Элспет выживет, она выздоровеет быстрее. — Хепзиба пристально посмотрела на Роба. — Это трудная задача — протолкнуть стрелу сквозь человеческое тело. У тебя хватит духу мне помочь?

— Боже милостивый! — прошептал Роб, не будучи уверенным в том, что это молитва.

Он заскрежетал зубами и кивнул.

Глава восемнадцатая

— Выпей это, милая, — произнесла Хепзиба Блэк.

— Это снимет боль? — сквозь стиснутые зубы спросила Элспет.

Она не хотела плакать, но внутри у нее все кричало. Ее нога горела огнем. Элспет поднесла дурно пахнущее варево к губам и заставила себя сделать глоток. Старуха добавила в напиток большую ложку меда, но темная жидкость все равно была такой горькой, что Элспет с трудом подавила отвращение.

— Боль утихнет, но не пройдет совсем, — предупредила Хепзиба. — У тебя будет кружиться голова, и тебя будет клонить в сон, но это хорошо. Не сопротивляйся этим ощущениям.

— Но я все равно буду все чувствовать?

Хепзиба подробно объяснила Элспет, что она собирается делать, хотя Ангус пытался ей помешать, считая, что девушке незачем знать то, что может ее испугать. Знахарка с ним не согласилась. Она полагала, что правда исходит от Господа и, чтобы достичь успеха, им понадобится помощь всех планов духовного бытия.

Роб не произнес ни слова. Он молча стоял рядом с Элспет, поддерживая ее за плечи и помогая сидеть прямо. Она не противилась желанию опереться на него.

— Да, милая, ты будешь все чувствовать, но я не могу сказать, что это будет очень больно, — кивнула Хепзиба и снова наклонила чашку, приглашая Элспет допить ее содержимое. — Самое важное — этот напиток поможет тебе забыть о боли, а это почти то же самое, что не ощутить ее вовсе.

Элспет хотела возразить ей, что не ощущать боль несравнимо лучше, чем ощущать, но потом забыть об этом. Но с каждым глотком мерзкого снадобья ее мысли путались все сильнее, а язык в конце концов как будто увеличился в два раза.

Ее руки и ноги отяжелели, а шея отказывалась удерживать голову.

— Еще чуть-чуть, — попросила Хепзиба, снова поднося чашку ко рту Элспет и поглаживая ее горло, чтобы помочь проглотить напиток. — Вот молодец! А теперь надо немного подождать.

Комната покачнулась, и Элспет ухватилась за край стола.

— Ой! — Она медленно и осторожно поднесла руку к голове. — У меня кружится голова. Мне надо лечь.

Роб помог ей опуститься на стол.

Соломенная крыша над головой Элспет кишела ярко-зелеными извивающимися существами. Девушка моргнула и отвела взгляд. Когда она снова подняла глаза, то увидела только серую сухую траву.