Книга Тук-тук, это хирург! - Фунус Фестус

Пошел, взял историю. Изучаю. Итак, 25 лет. Сержант полиции. Хорошо, не гопник. Поступил в новогоднюю ночь. Доставлен «Скорой помощью». Диагноз при поступлении. Странно, такая травма и без шока, повезло. В реанимации не был. Скорее всего не было мест. Алкоголь? Вроде нет. Вот анализ крови. 0,1 промилле. Бокал шампанского, бедняга, не допил. История в полном порядке. Все анализы, группа крови, эпикриз. Придраться не к чему. Направление «Скорой помощи». Диагноз. Обстоятельства травмы. Читаю: три раза упал с четвертого этажа. Подпись врача. Знакомая фамилия. Вместе работали. Интересно.

Пошел в палату. Парень развешен на шинах Беллера. Поговорили. Вроде нормальный, по жизни ничем не болел. На вопрос «А как ты получил такую травму» отвернулся к стене, молчит. Без комментариев.

Любопытство к смертным грехам не относится, поэтому позвонил в «Скорую», знакомому доктору. Вот его рассказ:

— Ты понимаешь, этому умнику в Новый год присралось окна вымыть. Лета не хватило. Жена, говорит с мая гундосила, вымой да вымой. Так нашел время. Нет, трезвый был. Ни царапины на нем не было. Жена говорит, что поскользнулся и с 4-го этажа упал. Я ему предложил, давай до больницы прокатимся, рентген сделаем, вдруг позвоночник сломан. Нет, говорит, не поеду. Я ему — расписку тогда напиши. Не буду, говорит. Ни хера у меня не сломано. Смотри. И тут разбегается по комнате и сегает в открытое окно. Я подошел, он внизу стоит и кричит мне:

— Ну что, сейчас убедился, что ничего со мной не случилось? Я в ВДВ служил. 50 прыжков.

Ну и черт с тобой, думаю. Спускаюсь по лестнице, он навстречу. Говорит, сейчас я вам еще одну фишку покажу. Я уже в машину сажусь, слышу крик сверху. Смотрю — снова летит. Боком на асфальте. Хорошо, хоть с этажа спускать не надо на носилках. Погрузили в машину — вот и все.

Действительно все. И чего, думаю, у меня такой интерес вызвало?

* * *

В отделение с самого утра пытается пробраться парень лет 25-ти. Спрашивает про некоего пациента, поступившего накануне с огнестрельным ранением. Строгий приказ начальства — к больному никого не пускать и информации о нем никому не давать. Кроме компетентных органов. Якобы злодей, подстреливший клиента, — сотрудник милиции. Пытаюсь объяснить посетителю, что вход в реанимацию запрещен, но тот начинает завывать о свободе прессы, про какой-то закон о печати, размахивая удостоверением корреспондента одной из центральных газет. Пытается под моей рукой пролезть в полуоткрытую дверь. Толчок в грудь. Вопли продолжаются за закрытой дверью. Но товарищ оказывается весьма инвазивным. Своей настойчивостью корреспондент заслуживает уважения. Изучив план эвакуации при пожаре и раздобыв белый халат, проникает в отделение через черный ход. Тут без помощи охранников было уже не справиться. Совместными усилиями корреспондент выставляется на улицу.

Становится интересно, чья это персона вызывает такой интерес прессы. Жертва милицейского произвола лежит привязанная к койке, с отстреленной мошонкой. БОМЖ. Еще не отошел после наркоза и бесконечного запоя. К интервью пока не готов. И вид настолько непрезентабельный, что демонстрировать центральной прессе нельзя. Позор для имиджа больницы.

Оставим опрос на вечер.

Но к вечеру опрашивать не пришлось. Ситуацию разъяснил знакомый опер. Было так. Наш БОМЖ жил зимой в пионерлагере. Кормил собак, убирал территорию. Охранником там подрабатывал сержант милиции. Пару дней они вдвоем пили. Стало скучно. Решили поспорить, что сержант с двух метров попадет из своего ПМ ему в голову. На что спорили — пока следствие не выяснило. Но сержант проиграл. Промазал. Поставив БОМЖА к стенке, с двух метров отстрелил ему яйца. Хоть жизнь и вне опасности, зато гарантировано, что своим генотипом наш БОМЖ не будет мусорить по свету и он умрет вместе с ним.

БОМЖ, похоже, особенно не заметил увечья. По крайней мере на его профессии и образе жизни оно не отразится. Не яйцами же он территорию подметает.

* * *

Жил на свете один психопат-истерик. Регулярно прыгал из окна с 3-го этажа своей квартиры в хрущевке. Встанет на подоконник, на публике, естественно. Крикнет родным: «Прощайте!» И вниз. За несколько лет себе только раз лодыжку подвернул. Психиатрическая «Скорая» к нему на вызовы ездить устала. А в дурдом прятать надолго не удавалось. И вот однажды «Скорая» подъехала к тому моменту, когда он еще на подоконнике стоял. Прощался. А в бригаде у них трое здоровенных мужиков. Один подскочил к окну и, когда козел уже был в прыжке, схватил его за голень. Держит одной рукой. Тот вниз головой висит, матерится. Фельдшер кричит: «Ребята, помогите, не удержу!» А кухня метров пять, окошко в старых хрущевках — щелочка, только боком пролезешь. Пока второй к окошку протискивался, первый и не удержал. Короче, псих аккуратно головой в бетонную отмостку и вошел. Как говорят — череп в трусах оказался. Помогли. Но у родственников почему-то претензий не было. Никто никуда не писал.

* * *

Старая история, из скоропомощного прошлого. Морячок, проплававший в автономке с полгода, милостью начальства был снят с корабля и отправлен в отпуск. Назавтра должна была состояться экстренная свадьба дочери. Дочь на девятом месяце беременности. Выпили они с женой бутылку виски и запрыгнули в постель. Истосковался мужичок. Без подготовки попытался внедриться, но сломал член. А кровотечение при этом довольно сильное. Пока оба в темноте разбирались, кто из них так обильно кончил, крови утекло изрядно. Сложность была в том, что перевязать это дело трудно. В курсе дусмургии не было примеров повязок на половой член. Тугую давящую повязку вроде как накладывать не физиологично. Кровь продолжает течь из уретры, мужик льет пьяные слезы по поводу кончины своего маленького дружка. Жена утешает:

— Ты не плачь так, все пришьют. Представляешь, как бы было плохо, если бы это случилось завтра, прямо во дворце бракосочетания?

Уж не знаю как муж, а я представил очень живо, как бы во дворце бракосочетания родители невесты ломали член…

* * *

Товарищ разочаровал… Утром выясняется, что имеет двоих детей и даже внука. Жаль… Мог бы украсить мой ноябрьский список номинантов. Претендовать на прижизненное вручение.

Первый раз на охоте с новым ружьем. Красивая игрушка, новенький «винчестер». 12-й калибр. Хотелось показать друзьям, на что оно способно. На многое способно. Даже показалось, что при желании может служить фаллоимитатором. Классика жанра — висящее на стене ружье. А если приклад засунут в штаны — третьего акта ждать не надо. Трагедия случилась на острове в районе Сортавалы. Пока протрезвели, пока добрались до берега, как назло — ветер, ночь, потом до больнички… Бороться за репродуктивную функцию было уже поздно.

Поначалу товарищ хотел обмануть, говорит — упал. Нехорошо. И друзья с ним, молчат. Пришлось пригрозить: «Ребята, тут варианта два. Либо при отдаче ему прикладом мошонку расплющило, бывает, а если нет, то это ваша работа. Как понимаю, на острове кроме вас никого не было». Все сразу стали говорить. Как товарищ (выпивши) носился вокруг костра, засунув приклад ружья в штаны. Частушки пел в тему: Опа! Опа!.. И что с ним такое случилось? Всегда спокойный мужик.