Книга Отражение Ворона - Дмитрий Вересов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нил, сколько мог, скрыл охватившее его волнение под маской насмешливого любопытства.
– Информация настолько важная и секретная, что вы помчались за мной через полсвета?
– Нет, мистер Баррен, здесь я нахожусь по заданию другого клиента, однако, увидев вас, я подумал, что вам было бы интересно… Впрочем, возможно, я ошибаюсь, в таком случае, я готов перенести наш разговор на более удобное для вас время…
– Ну уж нет. Выкладывайте, раз уж начали.
– Может быть, отойдем в менее людное место? – Клингзор поднялся. – Вот там, кажется, вход в оранжерею.
Они вышли в крытый зимний сад и уселись на скамейку возле миниатюрного искусственного водопада.
– Ну-с, я слушаю, – нарочито небрежно произнес Нил.
– Нам удалось установить личности покушавшегося на вашего сына и его сообщника.
– У него был сообщник? – мгновенно напрягшись, спросил Нил.
Клингзор достал из внутреннего кармана объемистый бумажник, а из бумажника – фотографию бритоголового детины с недобрым прищуром.
– Был – очень подходящий глагол. Его звали Джон Дервиш.
– В прошедшем времени?
– Увы…
Клингзор пожал плечами, пряча в густых усах намек на улыбку.
Нилу это не понравилось.
– Послушайте, я, кажется, заказывал только расследование, а не…
– Вы хотели сказать – «не ликвидацию». Разумеется. Смею вас уверить, наша фирма мокрыми делами не занимается. Мистер Дервиш… С ним произошла та же неприятность, что и с известным вам мистером Робертом. Кстати, это настоящее его имя. А фамилия…
– Погодите, что значит – та же неприятность?
– Посягнул на чужую жизнь – и потерял собственную… Все подробности изложены в обстоятельном отчете, высланном вчера на ваш адрес, почтовый и электронный. Там же вы найдете ссылки на сайт нашего коллеги, бывшего сотрудника ФБР, проводившего смежное расследование.
– Смежное?
– Вы все поймете, ознакомившись с документами. Сайт приватный, защищен двумя паролями. Вот они.
Клингзор передал Нилу карточку с рядочками символов и цифр.
– Но здесь три комбинации…
– Третья – номер личного телефона, по которому вы позвоните, проанализировав полученную информацию.
– Но у меня есть номер Бревера…
– Это не номер Бревера.
– Тогда чей же?
– Вы все поймете. И постарайтесь не откладывать со звонком. Это жизненно важно… Извините, я вас оставлю, дела…
Нил посмотрел вслед уходящему Клингзору, походка сыщика показалась ему такой знакомой, такой знакомой…
Он сказал – жизненно важно… Нил достал мобильный телефон, нажал кнопочку.
– Баррен. Мою машину ко входу. Я возвращаюсь в отель…
Нил Баренцев уехал с губернаторского бала не таясь, но его отъезд остался незамеченным. Пара в черном – высокий мужчина и стройная женщина в шляпке, – спустя полчаса покинувшая особняк через служебный вход, очень старалась не привлекать к себе внимание, но все же была замечена теми, в чьи обязанности входило замечать все нужное.
– Они вышли вместе, сэр, и уехали на автомобиле мистера Цореса.
Положив трубку, Уильям Петти радостно потер руки. Дело явно ладилось. Порадовать старину Джейкоба прямо сейчас – или пусть потомится в неведении до утра? Ага, так он и будет томиться! У старого пройдохи тоже повсюду уши и глаза, небось уже шампанское лакает на радостях…
Джо Цорес в эту ночь превзошел сам себя – и заснул только на рассвете, обессиленный, выжатый до капли, но безмерно счастливый, упокоив свою лысеющую голову на обнаженном плечике леди Морвен. Ее светлость не спала – курила легкую светло-коричневую сигарку, созерцала игру утренней светотени на потолке и чему-то улыбалась.
Не спал и Нил Баренцев. Всю ночь он изучал отчет Бревера, лазил по сайту, первую страничку которого украшала репродукция статуи лидийской царицы Омфалы, анализировал, сомневался. Несколько раз брался за телефон, откладывал, снова вчитывался в светящиеся на мониторе странички и лишь в седьмом часу утра собрался наконец с духом и набрал оставленный Клингзором номер.
– Прости меня… Прости, если можешь… Я был такой дурак…
– В прошедшем времени? – осведомилась Таня Захаржевская.
А Нюта по русскому обычаю, на кухне, всю ночь гоняла чаи с мамой Таней и тетей Лизой. Все говорили, говорили и никак не могли наговориться.
Первой опомнилась Лизавета.
– Гляди, уж светает, а в семь мальцов в школу поднимать… По койкам, девки, по койкам!
– Теть Лиз, а можно мы еще посидим? А они пускай в школу не пойдут. Я по ним так соскучилась… – Нюточка состроила лукаво-просительную гримаску, в действенности которой не сомневалась.
Но не тут-то было.
– Еще чего! Марш в кровать, кому говорю! Выспишься, они как раз домой воротятся – тогда и тетешкайся, сколько душе угодно!
– Мама Таня!
– Тетка дело говорит, – вздохнула Таня. – Айда спать…
А сами, между прочим, так и не легли. Нюта с полчаса, наверное, ворочалась на высокой мягкой кровати в просторной гостевой спаленке, заново переживая самые яркие мгновения губернаторского бала, когда чуть слышно скрипнул пол в коридоре, дверь тихо приоткрылась, и кто-то осторожно ступил на ковер. Нюта поспешно прикрыла глаза и нарочито ровно задышала, притворяясь спящей.
– Заснул наш ангел, – услышала она шепот Лизаветы. – И слава Богу… Пойдем, Танька…
– Сейчас…
Мамины теплые руки поправили одеяло. Вновь скрипнул пол в коридоре…
Нюта перевернулась на бок, зевнула. Сон не шел. На смену воспоминаний о дне вчерашнем нахлынули воспоминания более давние…
Надо же, в тот самый день, когда Константин Сергеевич Асуров увидел за завтраком в русской газете самодовольную харю бывшего своего начальника, генерала КГБ Мамедова, ныне нефтяного магната и крупного политического деятеля, и в накатившей волне зависти и злобы огненными буквами в мозгу высветилось: «Ну, я тебя еще обую!», появилась в его жизни мадемуазель Анна и «обула» самого Константина Сергеевича. Да так, что лишился он и того немногого, что имел на тот момент…
А на тот момент состоял он управляющим ювелирно-актикварного салона «Русский Аполлон», расположенного в центре Парижа на улице Ришелье-Друат, ровно посередине между Биржей и Лувром. Салон принадлежал русскому французу Нилу Баренцеву, его же бывшему сексоту, завербованному в результате филигранной чекистской многоходовки с переодеваниями и перевоплощениями. Помнится, сам Асуров поначалу недоумевал, с чего вдруг понадобилось такой огород городить ради какого-то размазни с суицидальными наклонностями. Но в этом случае начальству действительно оказалось виднее – через несколько лет, уже при Горбачеве, вся гэбэшная цепочка, курировавшая агента «Дэвида Боуи», стараниями этого агента получила правительственные награды, внеочередные звания и повышения по службе.
