Книга Трудно быть вором - Алексей Макеев

Они въехали на узкую дорогу, которая петляла между высокими густыми соснами. Дорога привела их к обнесенному проволочной сеткой участку, на котором располагалось несколько промокших деревянных бараков, полоса препятствий, баскетбольная площадка, а по периметру – гаревая беговая дорожка. Возле ворот стояла безглазая деревянная будка, несколько напоминающая своим видом общественный туалет. Возможно, из-за плохой погоды лагерь производил впечатление полнейшего запустения и заброшенности. Единственным признаком жизни был стоящий на территории автомобиль «УАЗ» защитного цвета, но в кабине никого не было.

– Не сказал бы, чтобы здесь было очень оживленно! – заметил Гуров, когда они подъехали к воротам. – Если мы зря сюда ехали, я буду сильно разочарован.

– Ну да, кто-то все равно должен быть, – уверенно заявил Зверев, открывая дверцу. – И фургон вон, и ворота не на замке… Сейчас все выясним!

Он быстро проскользнул за ворота и сунул нос в деревянную будку. Через минуту оттуда лениво вышел высокий плечистый человек, закутанный в плащ-палатку. Он с каменным лицом уставился на «Пежо» Гурова, пока Зверев что-то горячо объяснял ему, размахивая руками.

– А знаешь, Лева, – вдруг взволнованно проговорил Крячко, привстав с сиденья. – По-моему, это он!

– Кто? – не понял Гуров.

– Ну этот гад, который мне черепушку попортил! – с чувством сказал Крячко.

– Брось, Стас! – поморщился Гуров. – Не пори горячку. Не мог ты его при тех обстоятельствах запомнить.

– При тех обстоятельствах я его на всю жизнь запомнил! – возразил Крячко. – Точно, это он! Вот я сейчас выйду…

– Мы сейчас оба выйдем, – перебил его Гуров. – И будем вести себя спокойно и с достоинством. Не забывай, для чего мы сюда приехали.

Крячко сердито засопел, но больше ничего не сказал. Они вышли из машины и направились к воротам. Господин Зверев ободряюще им улыбнулся. Человек в плащ-палатке по-прежнему стоял как изваяние и сверлил Гурова взглядом.

– Здравствуйте! – сказал Гуров. – Мне нужно что-нибудь объяснять или вы уже обо всем договорились?

Верзила разлепил губы и нелюбезно осведомился:

– Зачем вам Водянкин?

– Это мы объясним самому господину Водянкину, – отрезал Гуров. – А вы, уважаемый, если не горите желанием сами отвечать на наши вопросы, проводите нас куда следует!

– Сурово! – сказал парень, презрительно кривя губы. – Ты, Зверев, где их выкопал? Ладно, ждите пока, сейчас созвонюсь.

Он достал мобильник и набрал номер:

– Слышь, Захарыч, тут тебя органы домогаются. Выйдешь?.. Ага, понял. – Он неторопливо убрал трубку и только потом снисходительно объявил: – Сейчас выйдет.

Гуров заметил, что Крячко начинает закипать, точно перегретый титан, и, взяв его под локоть, отвел в сторонку. К счастью, Водянкин появился незамедлительно. Он мимоходом поздоровался со Зверевым и, выйдя за ворота, приблизился к оперативникам.

– Чем могу? – спросил он, внимательно рассматривая обоих.

– Водянкин Григорий Захарович? – спросил Гуров и, получив утвердительный ответ, представил себя и своего спутника. – У нас к вам несколько вопросов. Надеюсь, не возражаете?

– Задавайте, а там посмотрим, – сказал Водянкин. – Извините, в помещение не приглашаю, неудобно. Там у нас такой срач – ногу поставить некуда.

– А у нас вполне прилично, – с невинным видом заметил Гуров. – Может быть, тогда к нам проедем?

– Шутку оценил, – без улыбки сказал Водянкин. – К сожалению, сегодня никак не получается. Инструктаж провожу с новичками.

– И много новичков?

– Двое, но тут что два, что двадцать два – роли не играет. Пока доведешь до них все требования…

– Интересно, что же от человека требуется, чтобы стать сотрудником вашего отдела?

– Вы по этому поводу приехали? – прищурился Водянкин.

– Не совсем, – с сожалением сказал Гуров. – Просто я очень любопытный. А так я вас вот что спросить хотел: вам знакома фамилия Шульгин?

Реакция Водянкина была очень сдержанной.

– Как вы сказали – Шульгин? Доводилось мне встречать людей с такой фамилией. Двух-трех человек я знаю. Вас который интересует?

– Ну, допустим, Владимир Матвеевич, – ответил Гуров. – Тот самый, с которым вы на границе служили.

– Ах вот какой! – задумчиво протянул Водянкин. – Ну, это давно было!

– А больше с тех пор вы с ним не встречались?

– Не припоминаю. А в чем дело?

– Напрягите память. Может быть, совсем недавно? Скажем, четвертого октября?

Глаза Водянкина зло сузились.

– Я уже ответил – нет, – бросил он.

– А чем вы вообще занимались четвертого октября? – спросил Гуров.

– Я обязан отвечать на этот вопрос? – с явной досадой поинтересовался Водянкин. – Ну, хорошо, я понял… В деталях вспомнить не могу, но, по-моему, четвертого была конференция. Снимали зал для заседаний на Нижегородской. Мы с ребятами следили за порядком и чтобы не было эксцессов. Сами знаете, время сейчас непростое, всякое может случиться. Для того нас и держат.

– Во сколько вы выходите из дома на работу?

– Когда как, – пожал плечами Водянкин. – Официально у нас рабочий день с девяти. Иногда по обстоятельствам приходится являться раньше. Но обычно полдевятого я уже выхожу из дома.

– Четвертого октября вы тоже вышли на работу раньше?

– Нет, я вышел вовремя. Конференция состоялась после обеда, у меня было время подготовиться.

– Вы живете на Таганке? Машина у вас имеется, конечно?

– Да, у меня есть машина. А что?

– Значит, в принципе, если бы вы захотели четвертого октября с утра пораньше сгонять в район Жулебино и вернуться к началу рабочего дня, то никаких проблем с этим у вас бы не возникло?

– Какого черта мне делать в Жулебине? – раздраженно произнес Водянкин. – Не понимаю, куда вы клоните.

– Это я так, для примера, – мирно сказал Гуров. – Понимаю, что вам ни к чему кататься по Москве, когда у вас важное мероприятие на носу. А все-таки, кто-нибудь может подтвердить, что четвертого октября вы до половины девятого находились дома и никуда не выезжали?

Гуров заметил, что в глазах Водянкина мелькнула тревожная искра.

– Я один живу, – буркнул он. – Хотя, впрочем… припоминаю, что в ту ночь у меня ночевала женщина. Да, она может подтвердить. А для чего это?

– Четвертого октября в роще около своего дома погиб академик Звонарев. Мы расследуем обстоятельства его смерти. Поэтому опрашиваем всех, кто был с ним знаком.

– Я не был знаком с академиком, – возразил Водянкин. – Ну, может быть, мы иногда здоровались. Он посещал наши мероприятия.