Книга Клуб адского огня - Том Нокс

Как она произнесла свои первые слова. «Папа, я-по-ко! Я-по-ко»…

Боль казалась почти нестерпимой. Он положил фотографию на стол лицом вниз и вышел за дверь.

Там он сразу же наткнулся на запыхавшегося и взволнованного Бойжера.

— Сэр, по-моему, у нас кое-что появилось!

— Что?

— «Тойота». Черная «тойота».

— И где же она?

— В Хейшеме, сэр. Это в Ланкашире.

— Когда?

— Два дня назад.

22

Роб и Кристина сидели в чайхане возле прудов Авраама. Медово-желтые камни мечети Мевлид-Халил сияли в утреннем свете и отражались в неподвижной воде.

Накануне вечером они порознь проверяли версию насчет Эдема: Кристина дома при помощи своего ноутбука, Роб в интернет-кафе. Они решили действовать параллельно, чтобы быстро получить побольше информации. А теперь встретились для обсуждения результата. Сюда пришли, стараясь поменьше привлекать к себе внимание — легче остаться незамеченными в толпе. Среди прогуливавшихся друзей, свободных от службы солдат и детей, объедавшихся тефтелями из баранины, пока матери любовались карпами в воде. Раздражало лишь присутствие полицейского автомобиля, притулившегося неподалеку от входа в парк.

Роб хорошо помнил, как именно пришел к решению. Во время поездки в Согматар и Харран они говорили о Книге Бытия. Кристина упомянула легенду об изгнании Адама и Евы из рая. Сочетание закономерно навело его на воспоминание о чтении Библии отцом, и журналист сообразил, как можно воспринимать записанные в блокнот числа. Глава X, стих Y. Число, разбитое на два меньших. Но конечно, следовало тщательно проверить гипотезу и рассмотреть записи с позиций лежащей в ее основе логики.

— Хорошо. — Он отхлебнул чая. — Давайте еще разок пройдемся с начала до конца. Мы знаем, что в этих краях впервые в мире появилось земледелие. В районе, непосредственно примыкающем к Гёбекли. Примерно за восемь тысяч лет до нашей эры, так?

— Так. И мы имеем приблизительное представление о том, где и когда это произошло…

— … благодаря свидетельствам, обнаруженным археологами. Как там было написано? «Одомашнивание явилось сильнейшим потрясением для всей системы». Я это прочитал в одной из ваших книг. Судя по скелетам, люди изменились, измельчали, стали чаще болеть.

— Д-да, — неуверенно согласилась Кристина. — Действительно, скелеты менялись по мере того, как люди приспосабливались к более тяжелым условиям жизни и пище с меньшим количеством белков. И физическое состояние, похоже, ухудшалось. Я видела это на многих раскопках.

— Что же получается? Одомашнивание на ранних этапах ведет к снижению качества жизни. Даже животные тощают.

— Да.

— Но… — Роб подался вперед. — В то время, когда происходило это самое одомашнивание, за восемь тысяч лет до нашей эры, природные условия здесь начали меняться. Именно здесь. Верно?

— Да. Деревья стали вырубать, начала сохнуть почва, и климат быстро сделался очень засушливым. Таким как сейчас. Ну а некогда эти места были похожи на… рай. — Она задумчиво улыбнулась. — Помню, Франц рассуждал о прежнем облике Гёбекли. Он говорил: некогда тут была prachtvolle Schäfferegion — пасторальная местность с изумительной растительностью. Кругом богатые дичью леса и луга с высокими травами. А потом стали возделывать землю, и климат изменился. И места потеряли красоту, и работать было все тяжелее и тяжелее.

Роб извлек записную книжку и прочитал вслух:

— «Адаму же сказал: …проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей». Бытие, глава четвертая, стих двадцатый. Четыре, двадцать.

Кристина помассировала виски. У нее против обыкновения был усталый вид. Но она заставила себя собраться.

— Мне уже приходилось встречаться с теорией, утверждающей, что история о садах Эдема имеет фольклорное происхождение — так сказать, народная память, — и что это аллегория.

— Вы хотите сказать, метафора?

— Да, есть и такое мнение. Легенда об Эдеме описывает прошлую жизнь охотников-собирателей. Когда мы бродили под деревьями, срывали фрукты, собирали дикие травы… как нагие Адам и Ева в раю. А потом мы занялись земледелием, и жизнь стала тяжелее. Так мы были изгнаны из Эдема.

Роб посмотрел на двух мужчин, которые, держась за руки, шли к чайхане по мостику через узенькую протоку.

— Но все же, почему мы занялись земледелием?

Кристина пожала плечами.

— Никто не знает. Это одна из величайших тайн. Но началось все здесь, точно. В этом уголке Анатолии. В Чайёню, каких-то семьдесят миль отсюда, впервые стали держать домашних свиней. А рогатый скот — в Чатал-Хёюке, немного западнее.

— Но как именно в данную картину вписывается Гёбекли?

— Не сказать, чтобы легко. Ведь то, что охотники создали такое сооружение, — самое настоящее чудо. Однако оно говорит нам: жизнь в эпоху до сельского хозяйства была не слишком обременительна. У первобытных охотников было время, чтобы научиться искусствам, ваянию, творить замечательную резьбу… Это был колоссальный прорыв. Но в то же время они не умели лепить глиняные горшки! — Серебряный крестик на груди Кристины ярко сверкнул на солнце. — Очень странно. И конечно, особый упор на сексуальность. В Гёбекли чрезвычайно много резных изображений эротического характера.

— Мужчины и самцы животных с огромными фаллосами. И женщины, обнаженные женщины с широченными бедрами…

— Может, они съели плод с Древа познания? — сказал Роб.

Кристина вежливо улыбнулась:

— Может, и так.

Они помолчали. Кристина нервно поглядывала налево, туда, где прохаживался смуглый полицейский с рацией, из которой доносились невнятные звуки. Роб пытался сообразить, почему вдруг оба впали в явную паранойю. Ни она, ни он не сделали ничего дурного. Но этот детектив… Кирибали выглядел слишком уж зловеще. А люди, наблюдавшие за квартирой? Что это значило? Усилием воли журналист отбросил страхи. Предстояло еще многое сделать.

— Получается, тут зашифрована география?

— Да. — Кристина кивнула. — Топографические привязки. И это важно.

— Поблизости от Гёбекли нет четырех рек.

— Только одна. Но зато не просто река, а Евфрат.

Роб вспомнил кое-что из прочитанного в интернет-кафе: «И ученые всегда сходились на том, что если Эдем вообще существовал, то находился где-то в междуречье Тигра и Евфрата. В плодородном полумесяце. Там, где сохранились самые ранние следы цивилизации. К тому же о Евфрате прямо сказано в Бытии, что он вытекает из Эдема».

— Допустим. И еще у нас есть горы на карте.

— Тавры.

— Где находятся истоки Евфрата. Восточнее Эдема, — сказала Кристина. — Во многих легендах говорится, что Эдем с востока был огражден горами. Таврские горы лежат восточнее Гёбекли.