Книга Баронесса Изнанки - Виталий Сертаков

До меня неожиданно дошла простая истина, что громадный фомор боится. Два часа назад, расхаживая между титанических колонн в главном зале замка, он оживленно перекликался с обер-егерем и зеленоглазым пикси. Они втроем сверили показания своих непростых будильников и остались весьма довольны. Магистр тогда сказал нам, что быстрый временной поток уже почти наметился, утром они его окончательно изловят и наметят точку выхода. А теперь он чего-то боялся, но нам не говорил.

— Я вот тоже заметил, — сменил тему дядя Саня. — Не дом для жилья королей, а нелепая конструкция. Лестницы неудобны для ходьбы, окон нет, нигде ни воды, ни топлива. А еще повсюду эти изваяния. Мне кажется, они относятся к самым разным пластам культуры. Разный способ обработки камня, разная манера.

Я слушал кровников вполуха. Мысленно я уже спускался по трубе. Пусть они меня считают кем угодно, пусть проклинают или смеются, но я им покажу, что Бернар Луазье — человек чести. Этот волосатый фомор прямо заявил, что я еще сопляк и не имею права на тайное Имя.

— Манера обработки? — Глава нашего септа натужно рассмеялся. Я на расстоянии чувствовал, какой болью отдается в теле дядюшки каждое движение. — Только жрецы-друиды знали, как подобраться к монстрам, и именно они создали магическое учение «Мистерия Червя», с помощью которого вызывали своего приятеля из глубин ада. В некоторых легендах его называют Мхораг. По имени легендарного подземного озера. Возможно, потом чудовищ просто не удавалось загнать обратно? А вы знаете о том, что, по мнению многих исследователей старины, Мхораг проживал в шотландском озере Лох-Морар. Воды Лох-Морара из-за обилия торфа имеют характерный красноватый оттенок, и видимость в них не превышает тридцати сантиметров. Бернар, помнишь, мы читали книгу о таинственных случаях?

— Это где было про всякие светящиеся лучи, круги на полях и корабли пришельцев?

— Да, всякая ерунда, которой обычные любят щекотать свое воображение. Но в подобной литературе встречаются и крупицы здравого смысла. Касательно озера Лох-Морар ситуация неоднозначная. Местные жители считают это место проклятым и по сей день боятся появляться там в одиночку. В окрестностях озера продолжают бесследно пропадать люди. Неоднократно на берегу находили обезображенные трупы, изуродованные неизвестным существом.

— Значит, никаких глубин ада? — усмехнулась Мария. — Пара замшелых сомов, тихо подыхающих в тине?

— Я бы воздержался от смеха, — дядя Эвальд надолго закашлялся. — Я полагаю, что Его ученость прав. Расслабляться не следует. Червь нас не скушает, но те, кто приходит его кормить из других веков...

Вероятно, я слишком много думал о пропавшем егере, сказывалось напряжение последних часов, но мне в который раз явственно послышалось шевеленье в толще земли. Будто в недрах с трудом проворачивался проходческий бур. Тетя Берта вздрогнула, королевский поверенный что-то пробормотал, потерев в кулачке один из своих амулетов, магистр поплотнее уселся на табурете.

Они слышали, как и я.

— А вдруг его откармливают, чтобы выпустить в реальное время? — задумчиво предположила наездница. Я давно заметил, что при обсуждении вариантов событий Мария выбирает самый катастрофический.

— Такой исход невероятен, — слабо возразил дядя Эвальд. — Для этого червя пришлось бы вытащить из-под земли и удерживать силой в раскрывающемся Узле.

— Отчасти глубокоуважаемая Мария права, — заметил пикси. — В свитках Йоркширских ведьм, вне сомнения, хорошо вам известных, имеются ссылки на книгу о путешествиях славного милорда Кистеллиносоуокера из септа мэнских пикси, прямым потомком которого я с гордостью являюсь. В описаниях своих путешествий по землям кобольдов мой дальний дедушка упоминает о травниках, успешно извлекавших из медленного времени змеев с крыльями. Змеев закупоривали в бочки, кормили и заставляли кусать ткань. Из яда этих змей делали лекарские снадобья, весьма полезные для костей и для поддержания старческих сил. Потом, когда у змеев кончался яд, их убивали. Йоркширские ведьмы при этом добавляют от себя, что милорд Кистеллиносоуокер принял участие в одной из таких охот на зеленых тварей и едва не погиб, когда Узел раскрылся в болото, кишащее гигантскими крокодилами и зубастыми жабами.

— Тогда нечего удивляться болтовне саянских бурятов о летучих змеях, — невесело хохотнул дядя Саня. — Якобы их находили зимой окоченевших, с отгрызенными крыльями. А рядом до дюжины разорванных волков.

— Вы хотите сказать, что воронки открываются и в Измененный мир? — спросила тетя Берта. — Первый раз об этом слышу!

— Если ведьма Камилла отворила для вас Запечатанные двери в Пограничье, то где гарантия, что в Верхний мир не вырываются иногда воронки времени? — резонно предположил пикси.

— Случайности происходят редко, — мрачно заметил младший егерь Гвидо. — Я готов поклясться, что на картах главного цайтмессера, в подвале Блэкдауна нету воронки, в которую мы угодили.

Они еще долго рассуждали в таком же тоскливом ключе. Только Его строгость зря пугался — никто нас не атаковал и акулам скармливать не собирался. Вокруг замка, как и прежде, не суетились даже полевки. Окрестности я неплохо обонял, вот только не мог ничего учуять в зарешеченном колодце. Чутье фэйри не могло пробиться сквозь толщу породы. Там внизу иногда что-то шевелилось, вздрагивало, будто сползали пласты сырой земли.

Я сказал себе, что не покину замок, пока не проверю, что там, внизу. Даже если со мной никто не пойдет. Я не смогу просить владык Неблагого двора о снисхождении, пока мои руки запятнаны бесчестием. Им достаточно взглянуть на меня, и все сразу прочтут мою низкую душонку. Все моментально увидят, что я бросил старшего товарища в беде. Может быть, как раз сейчас он из последних сил борется за жизнь и молит о помощи.

Я дождался, пока все улягутся. С собой я взял два просмоленных факела, полный фонарь, нож и пистолет. Фонарь я приторочил к брючному ремню, остальное засунул в рюкзачок, сверху положил кусок лепешки, две банки тушенки и бутылку воды. Собрался я быстро и незаметно, но сбежать незаметно не получилось.

Первым тревогу поднял Гог нэн Аат, кучер Его учености. Что любопытно — Гог тоже был фомором, но не членом Капитула, и соответственно, ниже ростом. Почему соответственно — непонятно, Его ученость так потом толком и не объяснял. Гог очень походил на шефа повадками и внешностью, являясь его уменьшенной, как бы усохшей копией. Гораздо позже я узнал, что островные фоморы делятся на несколько джурисов или каст, и каста нэн Аатов обречена вечно прозябать в прислугах.

Услышав сигнал тревоги, кровники всполошились и заорали хором, чтобы я вернулся, хотя за миг до того дружно похрапывали. Было бы наивно думать, что фэйри или отрядных удастся обвести вокруг пальца.

— Бернар, вернись! — это крикнула тетушка.

— Бернар, куда ты? Назад, мальчик!

Я продолжал спускаться, пока решетка надо мной не разделила мир на квадраты. Шершавые перекладины раскачивались. Кровники заглянули сверху и уставились на меня, встревоженные, злые и сонные. Я ждал, что меня позовет моя девушка, ей бы я ответил, но Анка молчала. Смотрела и молчала.