Книга Ликвидатор - Виталий Гладкий

Могло быть что угодно: ошибка, навет, провал какой-нибудь другой операции, где могло всплыть и мое имя (чтобы во избежание осложнений утопить его навсегда), наконец, двойная игра самого шефа – такой вариант я тоже не исключал, хотя вслух ему говорить не рискнул бы.

Короче говоря, предположений было море, а вот жизнь моя – всего одна. Поэтому я и цеплялся за нее руками, ногами, зубами и вообще – чем и как только мог…

Его я узнал сразу. И не поверил своим глазам – не может быть!

У газетного киоска, как обычно балагуря, на этот раз с миловидной киоскершей, стояла оглобля; а не признать в нем моего бывшего подчиненного по Афгану, сержанта диверсионного подразделения Акулькина по фронтовой кличке Акула, было просто невозможно.

Я знал, что он в свое время попал в плен к душманам, бежал, затем долго скитался по заграницам, был даже инструктором спецподготовки в лагере наемных убийц где-то в Южной Америке, а потом вернулся домой, и в конце концов, после многократных проверок, опять ступил на диверсантскую стезю уже в системе ГРУ – такими спецами даже Расея-матушка в последнее время перестала разбрасываться.

– Чтоб я сдох! – воскликнул, завидев меня, Акула. – Старлей! Ну, бля, и дела…

Так он кликал меня по военной привычке, хотя я уже дослужился до майора, а ему, насколько я был информирован, недавно присвоили звание лейтенанта и даже наградили – что-то он там отмочил эдакое геройское, но, понятное дело, совершенно секретное.

– Здорово, сукин сын! – Мы обнялись так, что кости затрещали. – Не ожидал… – Я, что называется, обалдел.

– Ну, если не рад, так я могу и свалить…

– Пошел к черту, Акула! Еще как рад. Теперь за тылы я могу быть спокоен.

– Вот-вот, на первом месте дело, а остальное, в том числе и старый фронтовой друг, где-то на задворках. Ну и жисть, бля…

– Хорош прикидываться казанской сиротой! Давай уединимся.

– А что, есть клевое предложение?

– Обижаешь, гражданин хороший. Я ведь не какой-то там чинодрал, а Волкодав. Плевать мне на всю нашу тягомотину. Идем на абордаж приличного бара. За такую встречу не грех и выпить…

Акула неторопливо потягивал из запотевшего бокала коктейль, где, кроме льда и десяти граммов содовой, было отменное виски, и рассказывал:

– …Вот они и забегали.

– Но я-то при чем?!

– Ну был бы на твоем месте другой, какая разница? Да вот только когда дело дошло до стрельбы, тут все и спохватились – кто думал, что под битой картой скрывается сам Волкодав?

– Ну, хорошо, пусть сговорились с Толоконником, что он не будет поднимать шум…

– Не бесплатно! – перебил меня Акула.

– Меня это не колышет. Но какой резон на операции "Брут" ставить крест?!

– Старлей, ты что, с луны свалился? Я в нашей конторе без году неделя, и то порядки знаю, а ты ведь почти ветеран.

– Спасибо на добром слове.

– Ладно, извини. Все обстоит гораздо проще и дерьмовей: операция "Брут" завизирована на самых верхах, уже набрала обороты, задействованы большие силы, накоплен солидный материал – а это все денежки! – открыто "окно" за рубеж, ты оседлал Муху, который обязательно приведет к норе Толоконника… И эту махину можно остановить простым приказом? А кто его осмелится отдать, если среди наших шефов нет согласия по этому поводу? Единственный вариант, самый простой и эффективный, – убрать главное звено операции. Тогда она и сама рассыплется, без шума и пыли. Вот такая, бля, картинка.

– Интересно, чем так ценен Толоконник, что из-за него хотят отправить вперед ногами майора спецназа? На обучение которого ухлопано денег столько, что даже жуть берет.

– Шеф не очень был со мной откровенен… Наверное, думает, что ты человек догадливый. Так, намеки…

– Ну и?..

– Одно время Толоконника использовали как курьера в "окне", через которое в зарубежные банки переправлялись левые деньжата. Немалые деньжата.

– Что с того? Подобными вещами приходилось заниматься и мне.

– Все дело в том, что вы, товарищ майор, извините за грубость, – лох ушастый по сравнению с Малышом-Толоконником. Он парень башковитый и ушлый. Ему было наплевать, чьи деньги возить – государственные, предназначенные для спецопераций, или "новых русских". В конце концов он узнал коды секретных счетов и для его доверчивых начальников и заказчиков "капуста" помахала крылышками. Как узнал? Есть методы, нам ли об этом толковать.

– Начинаю понимать… Сначала Толоконник, зная, что за ним идет охота, пригрозил обнародовать компрометирующие нашу контору документы…

– Взял за жабры мертвой хваткой…

– Но потом сообразил, что бывшим его работодателям, в общем, на компру наплевать. Что-что, а дезавуировать подобные ляпы ГРУ умеет. Самое интересное, что в этом им помогали бы даже наши противники за рубежом – рука руку моет.

– Угу, – подтвердил Акула, расправляясь с цыпленком табака.

– И оказался прав – операция "Брут" начала разбег…

– Сообразительный малый.

– И поскольку ему и впрямь уже терять нечего – наши возможности по части спецопераций ему хорошо известны, – он и огорошил кое-кого сообщением, что их счета пусты, а деньги он может вернуть только в том случае, если с ним, во-первых, рассчитаются, а во-вторых – оставят его в покое на всю оставшуюся жизнь.

– Примерно так маракую и я. На подобные обстоятельства намекал и шеф. Ну, ты знаешь, как он это умеет – там словечко, здесь словечко, да все будто невзначай, в раздумьях. Мол, кумекай, если тыква на плечах дозрела.

– Да-а, из-за больших денег не то что какого-то Волкодава в проруби утопят, а и половину нашего спецподразделения пустят на распил.

– Во-во, наконец дошло… Вот такие, бля, пироги.

– А что Кончак?

– Ему, как всегда, хочется играть самую главную скрипку в оркестре. Его ничем не прошибешь. На тебя он полагается, как на скалу, и операцию отменять не думает.

– Значит, как и запланировали, Толоконника в расход…

– Предварительно потолковав с ним… – чересчур невинным голосом, чтобы я мог поверить в его неожиданно проснувшееся детское любопытство, сказал Акула, простодушно улыбаясь. – Такой интересный "клиент"…

– И чтобы об этом разговоре никто из наших шефов не знал… – Я пытался поймать его ускользающий взгляд.

– Ну… как получится…

– Акула! Ты опять за свои гангстерские штучки!?

– Я что, я ничего…

– Ты хочешь, чтобы мы выдавили из Малыша номера счетов, а затем…

– Старлей, такой случай подворачивается раз в жизни! Мы что, до конца своих дней будем жить от получки до получки?!

– Тебе мало платят?