Книга Ветлужская Правда - Андрей Архипов

– Что именно?

– Железо! По половинной цене! Сам все видел на торгу! А еще дешевые ткани, недорогая соль и даже стекло! А на сладкое еще наконечники для стрел и доспехи. Их будет не так много, и они будут стоить звонкой монеты, но драть три шкуры мы не будем!

– Хочешь сам отдать то, что у тебя хотят забрать?!

– Нет, хочу наладить торговый путь к Каме, часть которой булгарцы называют Чулман! – неожиданно преобразился ветлужский полусотник, плотоядно улыбнувшись в лицо угру. – А если конкретно, то для начала мне нужно выйти на родичей моих отяков, в давние времена ушедших с этих берегов на Вятку, прозываемую еще Нукрат-Су! И вы мне в этом поможете!

– И что я с этого буду иметь?

– Для начала монеты, Бикташ! Звонкие серебряные и даже золотые монеты! А не те жалкие крохи, которыми тебя пичкают булгарцы! Всю торговлю в этих местах мы будем до поры до времени вести через твой род, а дальше только от тебя зависит, как сильно ты сможешь подняться! И только твоими усилиями определится, растворятся ли окружающие тебя люди среди десятков окрестных племен или станут той силой, с которой все будут считаться!

Рыжий хвост вновь мелькнул перед взором сотника угров, но он уже хлебнул горького опыта в общении с этой вероломной частью тела, поэтому сразу же начал докапываться до истины:

– Ты даже на краю гибели пытаешься заработать себе на золотой гроб?

– Я хочу жить на надрыве и умереть так же! Чтобы под конец своей короткой либо длинной жизни не жалеть о том, чего я в ней пропустил! Мы даже на свои скрижали записали о том, что спокойная жизнь равнозначна смерти. Остановился – умер! Не развиваешься – тебя слопали соседи! А среди наших малолетних отроков, – палец ветлужца метнулся в сторону недорослей, стоявших за открытой в сени дверью, – мы ведем целенаправленный отбор тех, кто стремится к чему-то новому, кто хочет стать лучше или просто добиться справедливости! Мы не возвысим тех, кто хочет вкусить лишь сытой и безопасной жизни!

– Кха… – Бикташ покачал головой и поднял взгляд на своего собеседника. – Иногда я жалею, что мои прадеды не ушли в Паннонию[35], тогда моему роду не пришлось бы тихо угасать на задворках мира… У тебя достойные желания, ветлужец, таким я могу лишь воздать хвалу. Одно я не могу понять: почему не все относятся к тебе, как к зрелому мужу?

– Ты про затрещину? Как тебе сказать, Бикташ… – Полусотник с тоской посмотрел на лекаря и кивнул в его же сторону, до хруста стиснув кулаки перед собой. – Вот он говорит, что таким образом лечит во мне зверя. А я считаю, что просто радуюсь новой жизни, и кто-то получит в лоб за свое поведение!

Сотник с недоверием воспринял бы любое оправдание собеседника, однако недавнее поведение ветлужца полностью укладывалось в прозвучавшее объяснение. Тот все время лез на рожон, не обращая внимания на грозящую ему и его людям опасность. Казалось, что пьянящий запах крови, которая могла пролиться ручьем, окрашивая воды Ветлуги в багряный цвет, заранее сводит его с ума. Он словно жаждал упоения битвой, и Бикташ на мгновение задумался, какое сильное разочарование этот «человек» должен сейчас испытывать… А воин на пристани, кинувшийся безоружным на его людей, только подтверждал то, что в этих местах появилась новая сила, с которой придется считаться, какая бы она по численности ни была. По мере осознания этого факта сотник начал приподниматься над столом и, уже стоя, выпалил, не скрывая своего изумления:

– Так ты берсерк?!!

То, что угры не схлестнулись с этими ратниками на берегу, теперь может свидетельствовать лишь об его осторожности, а не трусости! Его люди позже оценят это! Такие воины не отступают и не ломаются, они просто не умеют это делать! В его роду еще сохранились предания об одержимых зверем чужеземцах с севера, в порыве ярости рубящих и своих и чужих! Берсерков было немного, но история сохранила именно их деяния, а не имена вождей, которые вели этих воинов вперед… Бикташ перевел дух, с уважением оглядел хозяев веси и осторожно продолжил, почти упав обратно на лавку:

– Я имел в виду не только упомянутое тобой. Еще во время нашего первого разговора я удивился, что ты по сию пору не занял место своего воеводы, так рассудительна была твоя речь! Однако теперь я понимаю причины… и восхищаюсь его бесстрашием! Несмотря на этот недуг, он все еще держит тебя рядом с собой… И я преклоняюсь перед мудростью вашего волхва, помогающего тебе и твоим людям держаться в узде!

С вызовом оглядев ошарашенные лица Юсуфа и черноризца, Бикташ перевел взгляд на странно вздрагивающего лекаря и закаменевшую фигуру местного полусотника, чью тайну он только что ненароком выудил на белый свет.

– Я принимаю твои условия! Ответь же, когда ты сможешь привезти товар в наши земли?

Глава 7

Прости мя, Господи

Дверь глухо стукнула о косяк, и в полутемное помещение дружинной избы ввалился полусотник, на ходу снимая доспехи и сбрасывая их на первую попавшуюся лавку.

– Слышь, Трофим! Все забываю спросить… Зачем мы вообще решили эту проволоку на продажу выставить, а?

Вдохнув аромат, тянущийся от стоящих на обеденном столе плошек с едой, Иван поперхнулся и невольно сглотнул слюну. Заданный вопрос был тут же забыт, и он шагнул в сторону полных съестного тарелок, однако его не слишком довольный возглас уже облетел полупустую дружинную избу и достиг ушей воеводы. Тот прекратил созерцать поднесенные к лучине берестяные листки и, не отрывая пальца от завихрений знаков и цифр, которые в принципе должны складываться в слоги и фразы, с укором уставился на своего подчиненного, посмевшего бесцеремонно прервать сей важный процесс. Взор Трофима не сулил ничего доброго и явно говорил, что полусотнику стоит отойти подальше от накрытого яствами стола, что тот с изрядным сожалением и сделал, убрав в последний момент протянутую туда руку.

– Ты меня не накормишь в моем собственном доме? Мне что, святым духом питаться?! – вылетел возмущенный возглас у обиженного таким поворотом дела Ивана. – Ну хотя бы огурец можно стащить?

– Рот не разевай, не для тебя сготовлено! Еще муха туда залетит… Хотя, с другой стороны, хоть перекусишь ею.

– Хм… А для кого такое счастье?

– Для людишек из малого совета, коих ты, кстати, и позвал вечерять.

– А я кто?!

– А ты мой голос на просторах воеводства, который иногда такое завернет, что отмываться всем миром приходится… В общем, в совет сей ты не входишь, а потому не лапай прежде времени, подожди остальных!.. Огурцов, кстати, не так уж и много осталось: в Переяславле семена купили лишь забавы ради, да еще в первую весну их почти все морозом побило…

– Да не убудет никому от одного соленого огурчика!

– Вот-вот, с солью у нас тоже пока не ахти, чтобы ее на всякую редкость, которая даже сытости не дает, переводить!