Книга Крах лицедея - Чингиз Абдуллаев

— Вас кто-нибудь видел?

— Кажется, недалеко сидел мистер Галиндо, но я не уверен.

— И больше никто вас там не видел?

— Не знаю. Потом я вернулся в свой номер. Переоделся и вышелк обеду. А после обеда мне сказали, что сеньора Ремедиос умерла, и я подумал,что мне нужно сюда прийти.

— Похвально. А вчера вечером где вы были? Вас уже успелидопросить?

— И даже обыскать мой номер, — поклонился Ямасаки. — Вчеравечером я был на презентации новых работ сеньора Карраско.

— Вы пришли раньше или позже остальных?

— Я пришел вовремя, — улыбнулся японец.

— Мистер Ямасаки, — комиссару трудно было говоритьпо-английски, он путал слова, ставил неправильные ударения, — я хочу вамсказать, что мы должны проверить всех гостей, проживающих в отеле. Если вы невозражаете, я просил бы вас предоставить нашим специалистам для проверкиотпечатки ваших пальцев. Хорошо?

Он не сомневался, что его собеседник согласится. Но тотнеожиданно улыбнулся и вежливо ответил:

— Нет.

— Как это нет? — удивился комиссар.

Ничего подобного в его практике никогда не было. Чтобыподозреваемый отказался сдать отпечатки пальцев? Разве не ясно, что в такомделе нельзя отказываться? Что своим отказом человек фактически изобличает себяв совершении преступления?

— Вы не поняли, мистер Ямасаки, — сказал Рибейро, стараясьчетко выговаривать слова, — вы обязаны предоставить нам свои отпечатки, чтобымы проверили их по нашему компьютеру.

— Нет, — снова возразил Ямасаки с легким поклоном, — я немогу этого сделать. Прошу меня извинить, господин комиссар.

— Не можете? — Рибейро почувствовал, как у него начинаетсильнее колотиться сердце.

«Значит, так, — подумал он, — рост совпадает. И этот сукинсын был последним, кто разговаривал с убитой… А вчера он был на презентацииновой коллекции Карраско и наверняка знал про камни у Рочберга. И конечно, могузнать про колье, спрятанное у пресс-секретаря. Остается внешность, — продолжалмысленно рассуждать комиссар. — Но изменить внешность несложно. К тому жечеловек, которого ищет Интерпол, русский, а значит, должен быть похожим наяпонца». Логику комиссара можно было понять. Он видел не очень много русских, аединственные представители России, с которыми ему довелось лично пообщаться вЧиклане, были два калмыка, купившие себе виллу на берегу океана. Именно поэтомуон считал всех русских похожими на азиатов. И разницу между молдаванами,русскими, калмыками и японцами он не сумел бы понять, даже несмотря на свойогромный опыт.

— Вы отказываетесь? — прохрипел комиссар. — Вы понимаете,сеньор, что я буду вынужден приказать вас задержать. До установления личности.

— Я Нацумэ Ямасаки — американский гражданин, — сообщил,улыбаясь, Ямасаки, — у меня есть паспорт. И я попрошу вызвать сюда нашегоконсула.

— Он будет сегодня в пять часов вечера, — комиссар взглянулна часы, — уже скоро. И вы сможете рассказать ему о своих претензиях. Заоднопозвоните своему адвокату, поскольку я готов арестовать вас за ваш отказпредоставить отпечатки пальцев для официальной проверки.

— Я не могу сдать отпечатки пальцев, — очень вежливо сказалЯмасаки, — потому что…

— Почему? — комиссар уже не мог терпеливо ждать объяснений.— Вы чего-то опасаетесь?

— Вот именно, — все так же вежливо продолжал Ямасаки. — Янадеюсь, что вы меня поймете, мистер Рибейро. В швейцарском банке у меня открытсчет на предъявителя. Там лежит очень большая сумма денег, которые можетполучить только мой наследник. Или я, если очень захочу. Но шифром для банкаявляются отпечатки моих больших пальцев: если они не совпадут, деньги невыдадут. И соответственно, если совпадут, любой человек может забрать моиденьги. Теперь вы понимаете, почему я отказываюсь?

— Понимаю, — буркнул рассерженный комиссар, — но вамнеобязательно сдавать отпечатки больших пальцев. Достаточно остальных четырех.Надеюсь, что с ними нет никаких проблем?

— Никаких, — снова улыбнулся Ямасаки. — Где я должен этосделать?

— Вам сообщат, — сказал комиссар гораздо более дружелюбнымтоном, — и не нужно на меня обижаться. Конечно, никто вас не арестует. Простокогда вы отказались, я решил, что у вас совсем другие причины.

— Больше никаких, — признался Ямасаки, — я никогда не был вполиции и даже не знаю, как сдают отпечатки. Кажется, мои пальцы должнывымазать черной краской? Правильно?

— Нет, — впервые улыбнулся комиссар, — мы сейчас делаемсовсем по-другому. Для этого необязательно пачкать вам руки. Есть болеесовременные способы.

Ямасаки еще раз поклонился и вышел, едва не столкнувшись ужев коридоре с Дронго и Галиндо, спешившими к комиссару на беседу. Они вошли вкомнату, когда комиссар приказывал помощнику собрать в холле отеля всех мужчини женщин с ростом, соответствующим росту Петра Дудника.

— А зачем женщин? — удивился Дронго, услышав приказкомиссара.

— Пусть их тоже проверят, — угрюмо выдавил Рибейро, — атакже служащих отеля. Вдруг преступник устроился сюда работать. И разгуливаетпо отелю под видом сотрудника. Я теперь никому не верю. Вас не станут проверять— вы с вашим ростом вне игры. А вот ваш коллега, сеньор Галиндо, должен будетотправиться в холл и сдать свои отпечатки пальцев для опознания.

— Мы вовсе не коллеги, я не ювелир, — напомнил Дронго.

— Какая чушь, — возмутился Галиндо предложением комиссара, —неужели вы думаете, что я могу быть убийцей? Я член ассоциации ювелиров Европы.Может быть, я не такой всемирно известный, как Рочберг или Карраско, но меня знаютво всей Испании и мои изделия можно встретить во всех крупных городах. И выдумаете, что такой человек, как я, способен стать грабителем и убийцей?

— Я ничего не думаю, сеньор Галиндо, — поморщился комиссар,— я устал думать. Но уже два дня, как здесь происходит нечто невообразимое.Второй день в нашем отеле убивают людей и крадут драгоценности, которые мы неможем нигде найти. И я не могу понять, кто совершает эти преступления.

— Но только не я, — повысил голос Галиндо, поправляя седыеволосы, — или вы думаете, что я не в своем уме? Сначала у меня отбирают моиэскизы, а затем хотят взять отпечатки пальцев. По-моему, это вы сходите с ума,комиссар. И мне кажется, ваша паранойя добром не кончится. Если убийца в отеле,его нужно вычислить и найти. Но разве для этого необходимо оскорблятьподозрением порядочных людей?

— Не кричите, — устало сказал комиссар, — и не нужно считатьсебя умнее других. Я живу в доме, рядом с которым находится ювелирная лавка. Итам продают изделия ювелиров Карраско, Мачадо и Галиндо. Я слышу ваши фамилииуже несколько лет. Но я должен быть уверен, что вы именно те ювелиры, именакоторых знает вся Испания. Мне не нужны никакие иные доказательства, кромеотпечатков ваших пальцев. Единственное, чего никак не мог изменить преступник,— это отпечатки пальцев. Они так же индивидуальны, как сама личность негодяя. Ипоэтому вы сейчас отправитесь в холл и сдадите свои отпечатки, как и всеостальные.