Книга Время «Ч» - Сергей Соболев

– И все? – подождав продолжения, спросил Мокрушин. – Вы с мамой, несомненно, похожи. Теперь я буду знать, Анна, как ты будешь выглядеть лет эдак через… «надцать»… То есть выглядеть ты будешь отлично, почти так, как сейчас. Я также теперь в курсе, где ты живешь…

– Вообще-то это секретная информация.

– Я знаю, что ты живешь с мамой и что у вас есть немецкая овчарка, кобель, которого вы невесть за что обзываете Гансом.

– Нормальное имя. Когда мы жили в ГДР, я еще была совсем малой, папа служил в Восточной группе, у нас там была овчарка, которую звали именно так. Видишь, Влад, как много ты узнал обо мне за одно только сегодняшнее утро?

– Хорошо. Я это оценил. Но! Объясни мне толком: зачем ты взяла в машину этого своего… Ганса?! Мы ведь едем на серьезное мероприятие…

– А что прикажете делать? – Измайлова легонько вздохнула. – Мама сегодня уезжает во Владимир, там у нас родня живет, вернется не ранее субботы. Раньше соседка брала его к себе, но Ганс сожрал ее любимую герань, которую та разводит в горшочках, – не знаю даже, что на него нашло? – и все время гоняет ее кота-кастрата по квартире… Вот…

Мокрушин обернулся, намереваясь погладить пса по загривку, но тот, глядя прямо на него, угрожающе зарычал.

– Место! – прикрикнула Измайлова. – Я т-те порычу!..

– А может, того, снять с него намордник?

– Нет, не стоит. Пусть немного пообвыкнется. Он посторонних людей вообще-то не очень привечает, особенно – мужчин.

Рейндж озадаченно почесал в затылке.

– Ладно, Ганс, поедешь с нами на стрелку с чеченами! – наконец сказал он. – Только учти, дружище, что старший здесь – я!

На место они прибыли заранее, примерно за полчаса до назначенного времени. Район – Тушино, северо-западная окраина Москвы… В принципе Рейндж мог бы назначить стрелку Руслану где-то поближе к центру. Но, выбирая место для рандеву, он руководствовался собственными соображениями. Во-первых, не хотелось светиться в компании с этим чеченом – и его светить тоже – в одном из людных мест. А здесь, на улице Лациса, – на плавном ее закруглении – не так многолюдно, а подходы – как на ладони. Во-вторых, офис Руслана находится совсем близко, чуть в глубине района, так что местность ему тоже хорошо известна, а потому выбор места встречи вроде бы не должен отпугнуть его, заставить излишне тревожиться.

Агенты припарковали свой транспорт во дворе одного из близлежащих домов. Рейндж неторопливо перешел улицу, пересек небольшую площадку и остановился чуть сбоку от здания городского роддома (многие из будущих папаш не одну, наверное, выкурили здесь сигарету, пока им не объявили о счастливом прибавлении семейства). Посмотрев отсюда, он еще раз убедился в том, что лучшего НП и не придумать. Сразу за комплексом роддома и также с левой от него стороны, за оградкой, деревья паркового массива, который тянется и на север, и на восток, в сторону Химкинского водохранилища. Ну что ж. Ему остается лишь дожидаться назначенного времени и гадать, получил ли Руслан весточку, и если да, то помнит ли он человека, вольно или невольно, но оказавшего очень ценную услугу и его брату, проживающему в Чечне, и ему самому, а главное, считает ли он себя до сей поры должником?

Практически ровно в полдень со стороны «Планерной» показался «Лендкрузер» цвета металлик. Едва водитель притерся к обочине – напротив здания роддома, но чуть не доехав до проезда на паркинг, – как в микродинамике, прикрепленном скобкой с микрофоном тактического переговорника к ушной раковине Мокрушина, послышался голос его напарницы:

– Серый джип, это он?

– Думаю, что да. Продолжай наблюдать, – чуть поправив скобку, сказал Мокрушин.

Со своего НП он прекрасно видел и подъехавший джип, и свою напарницу, прогуливающуюся с собакой на поводке чуть наискосок через улицу (Анна убрала свои рыжие волосы под шапочку, уж больно приметного они у нее цвета). Почти одновременно открылись передние дверцы, из джипа выбрались наружу двое мужчин: водитель и тот, кто сидел впереди, в кресле пассажира.

– Водила смахивает на кавказца, – где-то глубоко в ушной раковине прозвучал голос Анны (слышимость преотличная). – Г-м-м… Это, наверное, не наш объект… моложе по возрасту… выше ростом… Другой – славянин, тот, что в темно-коричневой утепленной кожанке… По виду – охранник… а может, взял с собой кого из своей ментовской «крыши»?

Двое мужчин, вышедшие из джипа, усиленно крутили головами, стреляя глазами по сторонам, и явно пока не очень хорошо представляли себе, что им предстоит делать далее.

Пока суд да дело, Мокрушин успел набрать номер сотового, который – наряду с другими полезными номерами – был вбит в память его городской мобилы.

– Ассалям алейкум, Руслан, – сказал он в трубку. – Я тот, кто назначил тебе встречу. Владимир. Не забыл еще обо мне и нашем уговоре?

– Алейкум ассалям, – после небольшой паузы ответил тот. – Я так и понял, что это ты. Хорошо, я здесь, на месте. Что дальше?

– Мне нужно поговорить с тобой приватно, один на один, понимаешь?

– М-м… ладно, хорошо! А ты где?

– Да здесь, неподалеку. Выходи из машины, я скажу, куда идти.

Дождавшись, когда из салона «Лендкрузера» наружу выбрался мужчина лет тридцати восьми – одет в темное кашемировое пальто, кончики кашне свободно свисают на грудь, в правой руке держит сотовый, который, выйдя из машины, он тут же прижал к уху, – Мокрушин выдал следующую порцию ЦУ.

– Видишь дорожку? Ту, которая ведет мимо ограды роддома к парку? Двигай прямо по ней, в парке я сам к тебе подойду. С собой никого не бери, это лишнее.

– А если ты?..

– Ты что, не веришь мне, Руслан? Или, может быть, ты меня боишься? Я здесь один, дружище… и поверь мне, тебе совершенно нечего бояться.

– Мне такое и в голову не пришло. Ладно. Пусть будет по-твоему.

Мокрушин обогнул торец больничного корпуса и через боковой проход в ограде вышел на одну из парковых дорожек.

– Он идет по дорожке в парк, – прозвучал в ушном динамике голос «дамы с собачкой». – Один… эти двое остались у машины.

– Добро, продолжай выгуливать Ганса. Заодно понаблюдай за этой парочкой…

Он вытащил «скобку» и убрал ее вместе с соединительным проводком в карман куртки – если Руслан заметит эту штуковину, то запросто может развернуться на сто восемьдесят и оборвать наметившийся контакт. Попутно включил портативный цифровой диктофон на запись – не очень порядочно по отношению к будущему собеседнику, но Мокрушин никогда и не причислял себя к племени «порядочных» граждан, – после чего сунул в уголок рта «мальборину» и, уворачиваясь от свежего, пахнущего мокрым снегом ветерка, прикурил ее от своего древнего, но надежного «Ронсона»…

По дорожке шли две пожилые женщины, выгуливающие своих четвероногих питомцев. Одна из них остановилась возле кустиков, сняла клок собачьей шерсти, висящий на голой ветке, не прерывая разговора, сунула в небольшой пластиковый пакет, который она держала в левой руке. Глядя на них – а за ними уже показалась мужская фигура в темном пальто, – Рейндж про себя усмехнулся: когда они с Измайловой состарятся, хотя он вряд ли при своем ремесле доживет до преклонных лет, то будут гулять, как эта парочка, по парку; Измайлова будет такой же предприимчивой, как эти бабки, а потом она из подсобранной ею собачьей шерсти свяжет ему теплые «лекарственные» носки…