Книга Козырные тузы - Пэт Кэдиган

Человеческая психология как таковая Травничека не интересовала никогда; страсть, по его мнению, была не только глупостью, но и пустой тратой времени. Но переложить страсть в программу — о да, вот это было интересно!

Вот если бы восстановить в памяти тот период… Сколько месяцев он провел в своем созидательном трансе, служа каналом для собственного духа? Что он тогда понаписал? Что вообще творится в этом файле под названием «Всякая всячина»?

На миг Травничеку стало страшно — перед ним явственно замаячил призрак Виктора Франкенштейна. А вдруг андроид взбунтуется, начнет испытывать враждебность к своему создателю? Да нет, такое невозможно. Травничек заложил это в систему как главенствующий принцип. Его творение не может изменить свои основополагающие установки, пока его электронное сознание физически не повреждено — как человек не может в одиночку изменить свой собственный генетический код.

Травничек понемногу успокоился и даже взглянул на андроида с некоторым восхищением. Его охватила гордость при мысли о том, что он сумел создать такого способного ученика.

— А ты не промах, примус. — Он удовлетворенно кивнул и выключил видеомагнитофон. — Прямо как я в молодости. — Он назидательно поднял палец. — Но сегодня — никаких баб. Отправляйся искать старуху.

Голос Модульного человека, стоявшего лицом к стене, прозвучал глухо.

— Слушаюсь, сэр.

* * *

Отблески неоновых огней расцвечивали облако морозного пара, в которое превращалось, смешиваясь, дыхание членов шайки натуралов, собравшихся под вывеской у входа в клуб «Беги-беги». Детектив третьего ранга Джон Ф. К. Блэк сидел за рулем ничем не примечательной машины, то поглядывая на светофор — когда же можно будет свернуть на Шифф-парквэй? — то автоматически прочесывая взглядом толпу: лица, имена, способности. Он только что сменился с дежурства и выписал себе машину без опознавательных знаков, поскольку весь следующий день ему предстояло таскаться за подозреваемым — по телевизору это именовали «наружным наблюдением». Рикки Сантильянес, мелкий воришка, только вчера выпущенный из каталажки, ухмыльнулся, продемонстрировав полный рот стальных коронок, и показал Блэку средний палец. «Резвись, резвись, сынок», — подумал Блэк. «Демонические принцы» Джокертауна громили шайки натуралов каждый раз, когда те попадались им на пути.

Афиша у входа объявляла, что сегодня в клубе играет группа, именовавшаяся «Прародительница Роя», — эти группы никто не мог бы упрекнуть в отрыве от реальности! По чистой случайности именно в тот миг, когда Блэк разглядывал афишу, на светлом пятачке перед входом появился агент Фрэнк Кэррол. Вид у него был довольно странный: фуражка в руке, волосы всклокочены, форменная куртка заляпана чем-то странным, светящимся в пульсирующем неоновом свете флуоресцирующим хромово-желтым огнем. Блэку показалось, что он направляется в полицейский участок, расположенный в паре кварталов отсюда. Натуралы со смехом расступились, давая ему дорогу. Блэк знал, что район, которым занимается Кэррол, находится совсем в другом месте, и его вряд ли привела бы сюда служебная необходимость.

Кэррол служил в полиции уже два года — пришел туда сразу же после школы. Это был высокий мужчина с темно-каштановыми волосами и аккуратными усиками, среднего телосложения, но слегка накачанный на тренировках, которые посещал от случая к случаю. К своему делу он подходил со всей серьезностью, обязанности исполнял добросовестно и методично, засиживался на работе допоздна даже тогда, когда этого не требовалось. Блэк относил его к категории хороших исполнителей, хотя и без божьей искры — короче говоря, не из тех, кто бегает по улицам зимой в двенадцать часов ночи с дикими глазами.

Детектив открыл дверцу, высунулся из машины и окликнул Кэррола. Тот обернулся, ошалело взглянул на Блэка, и на его лице отразилось величайшее облегчение. Он бросился к машине и распахнул дверцу пассажирского сиденья, едва Блэк успел отпереть замок.

— С ума сойти! — выдохнул Кэррол. — Меня только что швырнула в кучу мусора какая-то полоумная старуха!

Сигнал на светофоре сменился, и Блэк свернул в сторону.

— Она что, застала тебя врасплох? — поинтересовался он.

— Еще как! Она бродила по переулку за Форсит-стрит. В руках у нее был коробок спичек и мятая газета — собиралась поджечь помойку, чтобы погреться. Я велел ей прекратить и попытался посадить в машину, чтобы отвезти в ночлежку в Рутгер-парке. И вдруг — бац! — и я у нее в мешке. — Он взглянул на Блэка и закусил губу. — Как думаешь, может, она какой-нибудь джокер, Лу?

«Лу» в нью-йоркской полиции называли лейтенантов.

— То есть как это? Ты хочешь сказать, она набросила мешок тебе на голову?

— Нет. Я хочу сказать, что мешок… — В глазах Кэррола снова мелькнуло безумное выражение. — Мешок проглотил меня, Лу. Что-то выскочило прямо из мешка и схватило меня. Это было… — Он замялся, подбирая слово. — Нечто сверхъестественное. — Он оглядел свою форму. Его значок был странно искривлен, словно часы с картины Дали, пара пуговиц тоже изменили форму. Агент прикоснулся к ним с каким-то суеверным страхом.

Блэк подъехал к погрузочной площадке и поставил машину на тормоз.

— Расскажи-ка мне поподробнее.

Вид у Кэррола стал смущенный. Он потер лоб.

— Я почувствовал, как что-то схватило меня. А потом… потом меня затянуло прямо в мешок. Я видел, как он становился все больше и больше… а потом я оказался в той куче мусора на Ладлоу, к северу от Стэнтон-стрит. Я рванул в участок, а тут ты меня и остановил.

— Тебя телепортировали с Форсит-стрит на Ладлоу.

— Телепортировали. Точно. Это именно то слово. — Кэрролу явно полегчало. — Значит, ты мне веришь. Господи, Лу, я боялся, что меня упекут в психушку!

— Я уже давно в Джокертауне и чего только здесь не навидался. Поехали, поищем твою старуху. Это произошло всего несколько минут назад, так?

— Ну да. И моя машина так и осталась там стоять. Черт! Эти джокеры, наверное, уже сняли с нее все что можно.

Зарево над полыхающей помойкой, ярко-оранжевое на фоне стен из бурого песчаника, было видно еще с Форсит-стрит.

— Дальше пойдем пешком.

— Может, вызовем пожарных?

— Попозже. Сейчас это может быть небезопасно.

Блэк впереди, Кэррол — за ним, след в след, так они дошли до конца переулка. Свалка пылала, языки пламени взвивались на пятнадцать футов в высоту, повсюду носился пепел. Машина Кэррола, как ни странно, была цела и невредима, несмотря на то что ее задняя дверца все это время простояла распахнутой настежь. Перед свалкой переминалась с ноги на ногу маленькая белая женщина с туго набитым пакетом в руке, что-то бормоча себе под нос. Несколько слоев потрепанной одежды делали ее похожей на капусту.

— Это она, лейтенант!

Блэк молча разглядывал женщину. Он прикидывал, как бы подобраться к ней.

Языки пламени взметнулись выше, затрещали, и внезапно странное мерцающее сияние, похожее на огонь святого Эльма, окутало женщину. Потом в мешке шевельнулось что-то непонятное, какая-то темная тень, а огонь вдруг изогнулся дугой, словно пламя свечи на сильном ветру, и исчез в мешке. В следующее мгновение ни огня, ни тени уже не было. Жирный пепел медленно оседал на асфальт.