Книга Ученик Печати - Джеймс Кондор

как. По его глазам Дарий сразу понял, что с деньгами у него сейчас явно огромные проблемы…

А от второго предмета как раз и исходила та самая искажённая энергия, которой так опасался Дарий. Это был небольшой узелок, в котором была жестяная банка с неизвестным содержимым и курительная трубка. Как оказалось, всему виной была старая жестяная банка, закрытая на замок. Осмотрев её, Дарий с опаской взял её, и легонько потряс. Изнутри послышался звук пересыпания песка… что сильно напрягло Шано.

– Так, прости, приятель! – с улыбкой произнёс Берис, быстро стягивая с его ноги браслет. – Но мода браслетов на ногах уже давно закончилась! Я возьму себе.

– Не знаю, что это, брат, – произнёс Дарий, показывая банку. – Но мы здесь из-за неё.

Берис в ответ коротко кивнул. Взяв у Шано банку, он вернул её обратно узелок, а его, в свою очередь, засунул в один из карманов своего плаща. Больше здесь было нечего особо делать…

– Как прорвёмся через мертвецов? – спросил Дарий. – Сразу скажу: у меня магии осталось очень немного…

– Нам это ни к чему, – усмехнулся Берис, вертя в руке браслет того мертвеца, что всё также дёргался в своём саркофаге. Но почему-то он нарочно старался отодвинуться от них подальше, будто чего-то боялся…

– Красть у мертвецов – грешно! – сообщил Шано.

– Я не краду, а беру компенсацию за то, что они на меня напали, – вежливо поправил дикобраза Странник. – Справедливо?

Дарию оставалось лишь глубоко вздохнуть и согласиться с ним.

Собравшись с духом, и нацепив браслет на руку, Берис уже собрался уходить, как вдруг он заметил какие-то символы, высеченные на стенах, помимо рун. Шано, заметив это, решил узнать, что именно там заметила его каланча, и его захватил шок. Равно как и Бериса…

Когда Микульев собирался рвануть в кабинет деканата за Дарием, он внезапно услышал взрывы со стороны Магического Корпуса. Любопытство и здравый смысл начали свою внутреннюю борьбу внутри парнишки, пытаясь решить, что же ему делать: пойти на взрывы, или вернуться в общежитие прежде, чем он столкнётся с виновниками торжества.

И в этой битве победил здравый смысл.

«Дарий вернётся домой, – подумал Микульев. – Проснётся, и пойдёт в общагу. Всё с ним будет в порядке…»

Стараясь сильно не высвечивать на улице, парнишка попытался пойти узкими дорожками, по которым обычно мало кто ходил, и почти не было видно со стороны, что по ним кто-то вообще шёл. В таких ситуациях нужно было держаться подальше от открытых мест.

Путь Микульева в итоге пролегал через склады, где было очень узко и почти не было возможности заметить его со стороны, далее пройти мимо Исследовательского Корпуса, а в конце, миновав небольшой скверик, оказаться прямо около своей родной общаги.

Но этой мечте было не суждено сбыться.

Около Исследовательского Корпуса он столкнулся почти нос к носу с четвёркой подозрительных людей в плащах и масках. Микульев думал сначала просто прошмыгнуть у них за спиной, и вернуться к себе, где безопасно, но…

Тёмный дёрнул его, и он влез в бой с ними.

Когда от их главаря в него полетел Огненный Импульс, парнишка едва успел защитить себя Щитом Печати, который он начал готовить почти сразу, как их увидел. Удар оказался достаточно мощным, что Рафаэль даже потерял равновесие ненадолго. А почти сразу после удара юноша решил повторить заклинание Дария, которое он назвал Осколками, и почти в точности воссоздал его Стандартную версию, хотя и более урезанную. И как же ему было приятно осознать, что заклинание сработало как надо, когда оно полетело в сторону противника на бешеной скорости…

Что же до части с Чёрной Молнией, то он был в глубочайшем шоке. Не понимая, что именно произошло, он фактически поймал молнию склеенным кулаком, а после со всей злости врезал по этому главарю. Причём при ударе он так дёрнулся, что Раф даже испугался за его жизнь. Но внешне он этого не показал, как и то, что его правая рука жутко болела и желала поскорее попасть под холодную воду. Остальная троица, осознав суть дела, поспешила сбежать. Лишь один кое-как попытался отвлечь Рафа, чтобы остальным удалось спасти главаря.

Дождавшись, когда они наконец убегут, Микульев свалился на колени, и зашипел от боли. Больше он не мог игнорировать последствия Чёрной Молнии. Благо, ожоги от неё были несильными, и при должном уходе через неделю от них не осталось бы и следа.

«Тьма, болит! – шипел он мысленно, разминая правую руку, сжимая и разжимая кулак. – Хотя бы жив остался – и то хорошо… И походу этот удар смог как-то снять заклинание. Вот только, смогу ли я повторить такое, чтобы распечатать другие свои печати?..»

Взгляд Рафаэля обратился на дверь в Корпус, которую он успешно запечатал. Идея эта пришла ему спонтанно, и он решил попробовать это сделать. Только вот оставался вопрос о том, как можно было открыть двери обратно.

Подойдя к двери, Микульев решил попробовать создать какое-нибудь заклинание с молнией, чтобы проверить свою теорию. Он искренне надеялся, что ему удастся снять печать и молнией из Элементарной Магии, не прибегая к сложным заклинаниями. Правда, с запасами Рафаэля о сложных заклинаниях можно было только мечтать…

Глубоко вздохнув, Рафаэль создал маленький поток, и протянул его к своей печати. Мысленно представив чистоту и силу своей магической энергии, парень попытался предать своему потоку вид молнии. Он не был уверен в том, что у него выйдет этот подвиг, но постараться стоило.

Глаз Рафаэль держал открытым, чтобы увидеть свою собственную молнию. Неважно, какого размера – главное, чтобы она хотя бы появилась.

Для себя Микульев отметил, что он впервые пробует творить какое-то новое заклинание без посторонних наблюдателей. И честно, ему не хватало советов Дария по поводу того, как он творит заклинание. Авось смог бы указать на ошибки и посоветовать, как сделать лучше. Как-никак, в Элементарной Магии он кое-что смыслил.

Наконец, Рафаэль увидел её. Маленькую короткую вспышку молнии, устремившаяся из пальца в дверь. Это заклинание потребовало у парня много сил, из-за чего он почувствовал усталость, но… не более того. А ведь все заклинания с молниями обычно использовали значительную часть магической энергии, из-за чего такой поворот событий на миг заставил Рафаэля несколько задуматься над тем, что же с ним на