Книга Странствие, книга I - Григорий Исаев

не застигнуть воинов врасплох.

Тит плохо спал, переживая из-за отца и ситуации с Оликусом. Он смог уснуть только под самое утро. С утра Тита разбудил гром походной трубы. Это не был подъем. Он вскочил и, не одевая на себя обмундирования, выскочил наружу. Оказалось, что в лагерь въезжал большой строй пышно наряженных конных всадников. Они двигались по главной дорожке, у которой и располагался шатер Тита. Во главе колоны Тит разглядел человека в доспехах, которые выделялись особым богатством и изяществом, которые раньше ему встречать не доводилось. В утренних ярких лучах золотые пластины панциря сверкали как слитки золота. Особые форму наплечников, нагрудника, наколенников создавали облик будто бы сияющей звезды. Пурпурный плащ подчеркивал важность и положение всадника. Тит еще издалека догадался, что это был сам Иллир. Рослый, коренастый человек, от которого исходила божественная аура, гордо сидящий на своем мощном белом коне. Титу казалось, Иллир был больше остальных во всех смыслах — он будто бы забирал пространство вокруг себя и был вездесущим. Почтенный трепет забрезжил в груди декуриона. Когда конники приблизились, Тит встал на одно колено, чтобы с уважением поприветствовать владыку.

Иллир ехал легкой рысью, но, когда заметил Тита, внезапно остановился напротив него. Тит, склонив голову, мог видеть только копыта коня. Он не решался взглянуть на великого царя Эзилата.

— Поднимись, воин, — раздался гордый голос Иллира.

Тит с волнением поднял голову и посмотрел в глаза Иллира. Его взгляд наделял решимостью и поражал твердостью. Казалось, в Иллире была сконцентрирована мудрость, которую можно было накопить только за тысячи лет жизни. От него веяло мощной мужской энергетикой, которая говорила о твердом характере в вопросах, касающихся его жизненных целей.

— Владыка! — поприветствовал его Тит.

— Я знаю тебя, Тит Люксидум. Не горюй по отцу — то был его выбор. А твой будет вознагражден.

— Спасибо, Владыка! — с трепетом выдавил Тит.

Иллир пришпорил коня и поехал дальше. Тит смотрел ему в след, будто оглушенный. Мимо ехал строй конников, и все смотрели на Тита. Сам Иллир снизошел до того, чтобы поговорить с обычным декурионом, одним из тысячи, да еще назвал его по имени. В этот миг в груди Тита поселилась твердая уверенность в правильности его решения. Наконец сомнения осыпались шелухой и больше не тревожили разум воина.

В этот миг Тит почувствовал руку на плече — это был Комус. Рядом с ним стоял Варий. Они широко улыбались и смотрели на командира.

— Ну ничего себе! — сказал ликующим голосом Варий. — Ты у нас теперь звезда.

— Обращайся к нему на «Вы», — подыграл Комус.

— Кончайте это представление.

Тит отмахнулся от своих солдат, но все заметили, что он наконец улыбнулся.

[1] В армии Эзилата, а потом и Иллирии этот род войск занимался обслуживанием основных сил (доставка посылок, уборка, готовка, чистка, ремонт, снаряжения и прочее)

[2] Минимальное звено в Эзилатской армии состоящее из восьми-двенадцати воинов. Ими командовал декурион. Еще контубернию называют декой.

[3] Земли средней полосы Дин-Ала, соседствующие с Южными Землями.

Глава VI

Тит, часть 2

После обеда была тренировка. Это были стандартные мероприятия, которые проводились и в мирное, и в военное время независимо от положения легиона. Тит со своими бойцами разучивали различные удары и эталонные положения[1], а после они приступили к индивидуальным тренировкам, на которых Тит показывал свое мастерство. Не зря он посвящал тренировкам долгие часы. Если тренировки можно считать увлечением, то для Тита это так и было. Все свободное время Тит посвящал практике боевых искусств. Один или с партнерами он улучшал свои навыки фехтования, боя с копьем, стрельбы из лука. Мало кто решался выйти с ним на поединок. Чаще это делали те, кто действительно хотел проверять себя. Его главной целью было стать совершенным воином, чтобы превзойти умениями всех, кого знало человечество. Также он изучал стратегию, но этому он посвящал совсем немного времени. Тит с презрением смотрел на пузатых командиров, которые в плане физической подготовки были посмешищем. Он думал, что важнее личные умения, чтобы подавать пример своим воинам. В этом и была его ошибка, из-за которой Тит продолжал оставаться в столь низком чине, считали некоторые.

Он сражался как тигр: ловкими движениями уклонялся от атак противника и быстро наносил контратаки. Его боевое мастерство было на высоте, демонстрируя силу, скорость и точность. Целая толпа легионеров и офицеров собралась поглазеть на его учебный бой, не отрывая глаз от происходящего. Воины знали, что Тит обязательно выкинет какой-нибудь очередной трюк, который превзойдет все их ожидания. Каждый удар, каждый блестящий маневр сопровождался восторженными криками толпы, привлекающими еще больше зевак.

Зрители перешептывались, делясь впечатлениями и прогнозами. Тит, ощущая поддержку и внимание, лишь усиливал свои старания, превращая бой в настоящее зрелище. Его движения были грациозными и смертоносными одновременно, как у хищника, играющего с добычей. Противник, хотя и старался держаться достойно, явно уступал Титу в мастерстве и выдержке.

Звуки ударов мечей и щитов, гул толпы, напряженное дыхание участников — все это создавало непередаваемую атмосферу арены. Каждый новый трюк Тита вызывал бурю аплодисментов и восторженные возгласы. Воины, наблюдающие за поединком, пытались уловить секреты его техники, надеясь перенять хотя бы часть его мастерства.

Тит, полностью поглощенный боем, казался неуязвимым. Он чувствовал, как с каждым движением завоевывает все больше уважения и восхищения. Толпа, окутанная азартом и адреналином, уже не могла оторваться от этого захватывающего зрелища. В этом мгновении Тит был не просто воином, он был воплощением боевого духа и мастерства, примером для всех, кто стремился стать лучшим.

В какой-то момент позади публики появились несколько всадников. Они остановились на почтительном расстоянии от ристалища. Среди всадников был Иллир. Он привстал на шпорах, чтобы посмотреть на бой. Указывая на Тита, он спросил что-то у сопровождавших людей.

Варий, стоявший у ограды ристалища, заметил появление царя и его внимание к Титу. В коротком перерыве, когда воины чуть разошлись по разным сторонам, и Тит оказался возле Вария, тот шепнул ему:

— На тебя смотрит царь. Покажи ему, на что ты способен.