Книга Москва разгульная - Ирина Геннадьевна Сергиевская

период строгого сухого закона, став ресторатором и подпольным бутлегером. Незаконная продажа спиртного стала высокодоходным делом. По словам писателя Алексея Мокроусова, обеспеченные клиенты Фредерика соглашались только на лучшее, и именно его умение удовлетворять их запросы во время действия сухого закона за короткий, трёхлетний отрезок времени сделало его мультимиллионером. «В таких местах высокого класса, как „Аквариум“ и „Максим“, для владельца было нормальным делом платить полицейским чиновникам, ответственным за обеспечение запрета на продажу спиртного. Подобные взятки могли достигать солидного размера. Так, некий Ричард Фомич Жичковский, который служил начальником отдела полиции в районе, где располагался „Аквариум“, и которому Фредерик, несомненно, давал взятки, скопил достаточно денег для покупки автомобиля для двух своих любовниц, а также пары лошадей и двухместного мотоцикла».

Московские обыватели злословили, что, несмотря на начавшуюся войну, Фредерик Брюс наслаждался в «Аквариуме» «неслыханным успехом» и в «колоссальных» количествах «собирал лавры и серебряные рубли». Деньги лились рекой. Однако Фредерик не разглядел надвигающейся беды. Своё самое крупное вложение в Москве удачливый предприниматель сделал в феврале 1917 года. Он приобрел в Каретном ряду шесть прилегающих друг к другу домов для сдачи в аренду. По иронии судьбы, они находилось через улицу от сада «Эрмитаж» – единственного соперника «Аквариума». Заплатил он 425 000 рублей, что сегодня составило бы примерно 7 миллионов долларов.

Томас был трижды женат и, если бы не революция, мог бы кончить жизнь в окружении любящей семьи и несметного богатства. Но история и судьба непредсказуемы. После революции на Томаса обрушились все мыслимые несчастья; одно время он пытался содержать столовую для артистов «Аквариума», но без особого успеха. Когда он узнал, что попал в списки на арест, он решается на авантюрное бегство из России с 25 долларами в кармане. Томас попадает в Константинополь, пробует открыть ресторан – клуб «Максим», продвигает джаз, но былого успеха уже не достигает.

Вскоре его настигает новый удар – еще одна революция, на этот раз в Турции, которая вынудила Томаса покинуть Константинополь, ставший к тому времени Стамбулом. Он увяз в долгах и разборках с мошенниками, поехал за правдой в новую столицу Турции Анкару, но оказался там в долговой тюрьме, потом был переведен в тюрьму в Стамбуле, где заболел и умер.

Несмотря на катаклизмы, происходившие в стране, сад «Аквариум» продолжал работать и в послереволюционные годы. В 1920-1930-е годы здесь функционировали театр, кинотеатр, ресторан.

В 1921 году в течение весны и лета ежедневно на сцене сада с большим успехом шел спектакль театра Теревсат «Путешествие Бульбуса 17–21». Четыре роли в этом спектакле исполнял Леонид Утесов, там он впервые выступил как руководитель джазового голосового оркестра (джаз-гола)

Через два года в зимнем театре «Аквариум» открылся Мюзик-холл, где выступали Н. Смирнов-Сокольский, Л. Утесов, Г. Ярон и др. Некоторое время здесь работали Театр оперетты и Театр-студия имени М.Н. Ермоловой. Роскошный некогда сад постепенно приходил в запустение. В конце 50-х годов возле пожара началось строительство нового здания Театра имени Моссовета, и все оставшиеся в саду художественные изыски, каскады, водяные затеи, ландшафтные находки были утрачены.

Ныне сад «Аквариум» служит зеленым фойе Театра имени Моссовета, а также местом отдыха для москвичей и гостей столицы, которых встречает Бог света, покровитель искусств, предводитель муз, поэтов и музыкантов, лучезарный бог Аполлон.

2. Запретные удовольствия Терпсихоры

2.1. «Кощунственные забавы» маскарадов

Любимыми развлечениями жителей первопрестольной были маскарады, балы и театральные забавы. Традицию проведения маскарадов в России начал император Петр I, – страстный любитель праздников и массовых увеселений. Государь лично придумывал сценарий веселья и давал указания, в каких костюмах должны явиться участники. Гости садились в сани и устраивали костюмированный проезд по всему городу.

Одной из любимых «кощунственных забав» Петра I был «Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор», резиденция которого находилась в Москве, во Пресбурге, возле села Преображенское. Описания скандального «собора» присутствуют в исторических работах В. О. Ключевского, в произведениях Алексея Толстого «Пётр I» и «Антихрист», в романе Дмитрия Мережковского «Пётр и Алексей».

Устройство «собора» кощунственно копировало всю церковную иерархию. В составе «собора» были «дьяконы», «попы», «архиереи», в том числе «митрополиты», а также «диаконисы», «князь-игуменья» и пр. Были у собора и свои кощунственные молитвы. Членство в «соборе», как правило, было насильственным, особенно это касалось представителей старой знати, подвергавшихся в нём всевозможным унижениям. Среди членов «собора» были такие государственные деятели, как Г. И. Головкин, Т. Н. Стрешнев, И. А. Мусин-Пушкин, Ф. М. Они имели постоянную обслугу и штат смехачей, певчих, скоморохов, шутов и «дураков».

Состав постоянных участников «собора» безудержного разгула составлял от 80 до 200 человек, всем им были пошиты особые одеяния, которые представляли собой пародию на облачения священнослужителей: так, вместо архиерейской панагии они носили флягу с вином, а на митре «князя-папы» был изображен не Христос, а бог виноделия Бахус. Главное требование устава «Всешутейшего собора» гласило: «быть пьяным во все дни и не ложиться трезвым спать никогда».

У «собора» был постоянный глава – «князь-папа», «великий господин, архиепускуп Прешпурский и всея Яузы и всего Кокуя патриарх». Эту должность по очереди занимали М. Ф. Нарышкин, Н. М. Зотов и П.И. Бутурлин, которому, по приказу царя пришлось обвенчаться со вдовой предыдущего патриарха Н. Зотова. Сам же царь Петр объявил себя простым протодиаконом.

Сохранилось любопытное описание обряда по «освидетельствованию» новопоставленного «князь-папы». Как пишет историк Шмурло, выборы нового патриарха всешутейшего собора в 1718 году были кощунственной пародией на церковный чин избрания главы Римской католической Церкви. Выборы происходили при закрытых дверях, аналогично папскому конклаву; избранного главу собора сажали на кресло для отхожего места и ощупыванием органов проверяли его пол, затем по-латыни провозглашали: «Священническое достоинство имеет!» Аналогичный обряд действительно существовал при избрании римских пап и основывался на легенде о папессе Иоанне.

После освидетельствования выбранного «понтифика» несли в сопровождении всего «собора» в дом, где, его раздевали, и опускали голым в гигантский чан, полный пива и вина. «Князь-папа» плавал в ковше, а гости, мужчины и женщины, принадлежавшие к высшим боярским фамилиям, в обнажённом виде, пили вино из этого чана и распевали непристойные песни на церковные мотивы.

Историк Валишевский так пишет об этих «шутейских соборах»: «Шутовским кардиналам строго воспрещалось покидать свои ложа до окончания конклава. Прислужникам, приставленным к каждому из них, поручалось их напаивать, побуждать к самым сумасбродным выходкам, непристойным дурачествам, а также, говорят, развязывать им языки и вызывать на откровенность. Царь присутствовал, прислушиваясь и делая заметки в записной книжке».

Самым знаменитым «князь-кесарем» «собора» был Фёдор Юрьевич