Книга Обвиняемый - Рин Шер

есть что-то такое, какой-то грозовой взгляд. Как будто надвигается буря, состоящая из смеси неуверенности и желания.

Я думаю, он, на самом деле, тоже этого хочет. Он хочет физической близости со мной, но после того, через что он прошел, ему нужно, чтобы я была той, кто сделает первый шаг. Ему нужно, чтобы я показала ему, что все в порядке. И от этого потребность быть рядом с ним существенно возрастает, стирая все смущение, которое я испытывала всего несколько секунд назад.

Взгляд, которым он одаривает меня, тянется откуда-то изнутри, притягивая меня, словно за веревку. Я делаю несколько коротких шагов к нему, а затем наклоняю его голову для поцелуя.

Джейкоб сначала слегка напрягается, когда мои губы медленно касаются его губ, но затем он втягивается в естественный ход событий, наконец, делая самостоятельный шаг. Его губы приоткрываются, и его язык для начала лишь осторожно касается моих губ, а затем он проникает в мой рот, его язык ощупывает и исследует, позволяя себе потеряться в этом моменте. Поцелуй превращается из экспериментального в жаркий.

Его вкус заставляет мое тело реагировать, ощущать похоть, требовательно выгибаясь ему навстречу. Я стону ему в рот, когда мои руки перемещаются с его затылка на щеки. Каждое нервное окончание в моем теле загорается от этого контакта.

Я чувствую, как твердеет член Джейкоба, прижимающийся к моему бедру, и это только подстегивает меня. Я начинаю бесстыдно тереться своим телом о его, вызывая у него низкий гортанный стон. Все эти сдерживаемые эмоции взрывоопасным образом собираются воедино, вызывая потребность в близости с ним.

Я отрываюсь от поцелуя, чтобы провести губами по его лицу, подбородку, выкованному из фантазий каждой женщины. У него теплая кожа, мужской запах. От его прерывистого дыхания, доносящегося мне в ухо, у меня между ног становится так горячо и влажно, что я едва могу это выносить.

Я чувствую себя почти дикой от желания. Когда он следует моему примеру и начинает целовать меня в шею в ответ, все, о чем я могу думать, это «да», а затем мои глаза смотрят вверх, только чтобы увидеть одну из камер.

— Мы можем сделать это где-нибудь, где нет камер, или выключить их? — Спрашиваю я, задыхаясь. Не то чтобы я думала, что он продаст видео с нами, но мысль о том, что меня снимут на видео, меня совсем не привлекает, особенно после той жизни, которую я оставила позади.

Словно выйдя из тумана, Джейкоб внезапно отпрянул назад, а затем просунул руки между нами, мягко отталкивая меня.

— Я, эм, прошу прощения.

Я мгновенно ощущаю пространство между нами, когда его тепло сменяется пустотой.

— Почему? — Спрашиваю я. Нахмурившись, я снова пытаюсь подойти к нему на шаг ближе, но он уворачивается от меня, обходя стойку, чтобы сесть в кресло.

Он проводит рукой по своему лицу и вдоль подбородка. — Я просто… я не могу их выключить, понятно? Я, блядь, ничего не могу сделать без камер.

Я опираюсь на стойку, все еще пытаясь успокоить свое дыхание.

— Зачем тебе все еще нужно направлять их на меня?

Я понимаю, почему они у него есть. Я, действительно, понимаю. Но если он все равно не может быть рядом со мной без них, то какой еще вывод я могу сделать, кроме того, что он все еще не доверяет мне после всего времени проведенного вместе?

Он с сожалением вздыхает, прежде чем ответить. — Потому что мне нужно защитить себя.

Отворачиваясь от него, я прислоняюсь спиной к стойке.

— Ауч.

От язвительности его слов у меня сжимается в груди.

Это больно.

Ошибаюсь ли я, думая, что ему уже должно быть комфортно со мной? Разве я не показывала ему снова и снова, что я на его стороне? Я имею в виду, кроме того, что было в самом начале.

Неужели он, действительно, чувствует, что нуждается в защите от меня? Я бы никогда не обвинила его ни в чем подобном.

Мой подбородок опускается на грудь, когда я наблюдаю, как мои пальцы ног извиваются на его деревянном полу.

Десять лет.

У него так долго не было никого, кому он мог бы доверять. Тогда он не смог доказать свою невиновность, поэтому, естественно, он хочет сделать все, что в его силах, чтобы иметь возможность сделать это сейчас. Как я могла хотя бы предположить, что он чувствовал в этот момент? Это большой шаг для него, и если он чувствует себя комфортно, имея на руках доказательства, то я смогу ему помочь. Если нет, то мне следует выйти за эту дверь прямо сейчас.

Я наклоняю голову, чтобы посмотреть туда, где он сидит, и рассматриваю его. Он наклоняется вперед, упирается локтями в колени и смотрит в пол. Его бицепсы напрягаются, когда он продолжает водить рукой по подбородку. Его волосы восхитительно взъерошены из-за меня.

И я очень хорошо понимаю, что сейчас я ни за что не смогу уйти от него.

Даже если это означает, что меня снимут на видео во время секса.

Я отталкиваюсь от стойки, хватаю один из презервативов и засовываю его в задний карман, прежде чем направиться к нему. Когда я подхожу ближе, он поднимает голову и пристально наблюдает за мной, когда я вторгаюсь в его личное пространство.

Расположившись между его ног, я нежно подталкиваю его обеими руками в плечи, заставляя откинуться на спинку кресла.

— Хорошо.

— Хорошо? — Скептически переспрашивает он.

— Да, — отвечаю я, прежде чем наклониться и положить свою руку поверх его, проводя большим пальцем по костяшкам его пальцев, имитируя действие, которое я проделывала со своими собственными пальцами. — Если они тебе нужны, все в порядке.

Я выпрямляюсь, берусь за низ своей рубашки, стягиваю ее через голову, затем отбрасываю в сторону. Хотя здесь тепло, мои соски прижимаются к лифчику, когда воздух касается моей кожи. Следующими снимают свои джинсы, и они присоединяются к рубашке, лежащей на полу.

Глаза Джейкоба вспыхивают, его зрачки расширяются при виде меня в одном нижнем белье. Нижнее белье, которое, если быть честной, я надела специально для него… на всякий случай.

Жар, который минуту назад был доведен до кипения, снова начинает закипать внутри меня, когда я смотрю на чистое желание, пылающее в его глазах, пока он наблюдает за мной.

Потянувшись вниз, на этот раз я дергаю за низ его футболки. Я чувствую, что если я не сделаю этого прямо сейчас, он передумает и снова уйдет в себя.

Сначала он колеблется и не двигается, но потом медленно поднимает