Книга Великий и Ужасный - Евгений Адгурович Капба
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пинком ноги я отшвырнул какой-то очень живучий череп и повернулся лицом к очередной группе стукающих костяными пятками по полу скелетов.
— А ну — подоходите по одному! — их было еще много, кажется — на звуки нашего веселья к нам устремились ребята со всего ТРЦ.
Уборщицы в подгнивших халатах, грузчики в комбезах, продавцы-консультанты в грязных футболочках с логотипами сетей ритейла и покупатели-покупатели-покупатели… Коренастые твердолобые гномские скелетоны, мелкие кривоногие костяные снага, вполне привычные, знакомые по кабинету биологии человеческие костяки… И парочка легких, изящных, незнакомых — эльфы, что ли?
— Бабай, лежать! — прямо как пёсику скомандовала Роксана, и я, подсекая клинком колени тройке особенно шустрых неживых товарищей, ляпнулся мордой в пол.
— ЖАХ! — по спине прошлась волна холода.
— Теперь поднимайся и продолжай в спокойном режиме, — устало проговорила волшебница. — Нет, это сущее извращение — колдовать рядом с уруком, но при этом в Хтони. Это как есть червивый гнилой абрикос в лучшей в мире шоколадной глазури… Бр-р-р-р!
Я с кряхтеньем поднялся: оставшиеся на ногах скелеты были покрыты изморозью и не двигались.
— И надолго они? — уточнил я.
— Минут сорок, не знаю. Это Хтонь, тут заклинания действуют невероятно мощно.
— Так на кой хрен их крошить? Пускай остаются, потом постерегут мое мясо…
— Ой, да делай что хочешь, — Роксана, аккуратно ступая между нарубленными кусками костяков, подошла к стойке мини-кафе, разбила локтем стекло на прилавке, достала протеиновый батончик, распаковала и впилась в него своими белыми зубами. Откусила кусочек, прожевала и прокомментировала: — Очень утомительно. Эффективно, но очень утомительно колдовать в Хтони. Иди за своим мясом, я тут пока посижу!
Волшебница взяла из мини-холодильника алюминиевую банку с газировкой, легким движением руки расчистила от костей один из мягких диванчиков и расположилась на нем полулежа.
— Давай-давай, урук, работай. Я твою машинку посторожу.
* * *
Честно говоря, я набрал не одну, а две тележки- с двумя охренеть какими огромными горками.
Халява же! Целый огромнейший гипермаркет со всякой снедью! Что бы вы сделали на моем месте? Ну да, часть продуктов сгнила на полках, часть была просроченной, но огромное множество-то вполне можно было стибрить! И как это вообще никто сюда еще не добрался помародерить? Далековато — да. Богомолы? Возможно. Никому из ветеранов маякской мародерки ни разу не фартило гулять по Хтони с симпатичной магичкой! А сами маги, как я понял, обычным хабаром не особенно интересовались, они были ребята обеспеченные. И заваливались в Прорывы и Аномалии с какими-то своими, расчудесными целями. Хотя и барахлишка набрать иногда не брезговали. Только своего, особого, волшебного. Вот ингредиенты, например. Недаром Роксана в подсумок на поясе глазки богомольчиков запихивала, пока думала, что я не вижу!
А для меня — простого и непритязательного, жадного и алчного ресторатора из породы урук-хай — тут была настоящая сокровищница! Специи, сладости, шоколад, кофе, алкоголь — просто глаза разбегались. Я, кстати, понял, откуда берется товар в большинстве магазинчиков Проспекта: его просто тащили из заброшенных торговых точек в Хтони! Нет, кое-что завозили через КПП, но кому охота платить втридорога, если можно отправить рисковать головой парочку доходяг? Жизнь-то тут стоила сущие гроши.
Короче, я набрал первую полную тележку до того, как нашел секцию с рефрижераторами. Там, по ту сторону торговли, в темных мрачных коридорах складских помещений, торчал один-единственный огромный-преогромный страшный-престрашный скелет в белом халате с квадратным мясницким тесаком в руках. Он даже попытался на меня броситься и нарубить в капусту, но я ему дал в зубы рукояткой карда, а тесак — отобрал. В хозяйстве пригодится. Ну, и мяса набрал мороженого из работающих камер — сколько влезло в тележку и даже намного больше. Неработающие морозильники я чуял за версту — и обходил стороной. Себе дороже.
Накидывал в тележку в основном вырезки и филе — отходов будет меньше. С остальным богатством потом разберусь, надо только маршрут поставок отладить. Для чего мне, в конце концов, снабженец? Пусть у Хуеморгена голова болит за логистику, а я подумаю за силовое сопровождение.
Короче, выкатился я с двумя тележками на буксире и одной пустой в запасе. Всё это я тащил на сбруе из ярко-оранжевых строп, которые обнаружил в темноте одного из складов. Мой гужевой поезд лязгал и гремел так, что Роксана услышала его издалека и готовилась встречать, наверное, танковую армию Гейнца Гудериана, потому что привычный торнадо в ее руке разросся до почти метрового размера.
— Это какой-то дурдом, Бабай… Как мы обратно это попрем? Ты думаешь, прогулка до Проспекта будет легкой? Наверняка же попадутся какие-нибудь твари, тем более, шум от твоего каравана — инфернальный! — она нервно пригладила свои шикарные светлые волосы рукой.
— Мы тогда остановимся, их убьем, а потом дальше пойдем, — аргументировал я. — Помоги машинку погрузить, будь человеком, а? У меня одна рука не работает.
В этих реалиях, да еще произнесенное устами урука словосочетание «будь человеком» прозвучало, мягко говоря, не очень. Но Роксана помогла, хоть и произносила при этом слова, которые подобают скорее снаге-сапожнику, чем благовоспитанной молодой волшебной леди.
— Я не знаю, чем с тебя буду требовать долг за вот это вот всё, — отдышавшись, проговорила она и яростно ожгла меня взглядом. — Не знаю, как будешь расплачиваться…
— Натурой? — мое предложение было, может быть, не совсем корректным, но совершенно точно — искренним.
— Возможно… А⁈ Что ты сказал? Идиот! Нет, конечно, нет! Я думала, ты предложил… Нет! — взмахнув волосами, она решительно устремилась на выход.
А я впрягся в сбрую, сказал:
— Иго-го! — и потопал следом.
Ездовых академиков мы в Простоквашино видали. А в Сан-Себастьянской Хтони ездовые уруки завелись. Вот то чудище так чудище! Дикое, но очень симпатичное.
* * *
— Кузенька, сукин ты сын, ты с тележками мне помочь не мог? Я там потом обливаюсь, тащу, аки ишак, а ты видосики в сеть заливаешь? — мне хотелось ухватить гоблиненка за шиворот и вытрясти из него всю душу.
— Угу! — он продолжал тыкаться в экран, едва ли не носом по нему вазюкал, говнюк мелкий.
— А телефон в карман своих рейтуз сунуть и с пацанами корешу помочь? Это не в твоих правилах?
— Угу! — Кузины уши даже не шевелились, ему явно было пофиг, что я там несу.
— Ты что, и дальше угукать собираешься? Я ж тебе щас нос наизнанку выверну, засранец! — я бы точно воплотил свою угрозу в жизнь, если б руки не были заняты.
— Угу! То есть, не! Не, Бабай, не надо нос выворачивать! Гля, какие охваты! Как залетело! Это ваще атас, это пушка-бомба-петар-р-р-рда! — гоблин аж подпрыгивал на месте, пытаясь сунуть мне в лицо экран смартфона.
Я затормозил у гоблинской гостиницы, через нее лежал самый короткий путь к «Орде», чтобы отдышаться перед финальным рывком. Роксана, кстати, даже не попрощалась, просто развернулась — и пошла, оставив меня со всей поклажей прямо тут. Мол, не подох — и ладно. А у меня вопросы, между прочим, остались! Неотвеченные! Это она меня раскусила, вся такая умная. Типа, раз попаданец — то всё с тобой ясно. А раз попаданец в урука — то и вообще яснее ясного. И даже не оглянулась посмотреть, не оглянулся ли я! Мне и оглядываться было не надо — я на ее задницу пялился, задница у Роксаночки замечательная. А сама — фу, недобрая волшебница. С такой борщ не сваришь: заколупает, что свеклу режешь не кубиками, а параллелепипедиками, и вообще ее на терку надо, а не ножом.
Но на обратном пути из ТРЦ магичка, конечно, показала класс. Прикрыла нас капитально, мы дошли почти без приключений — один раз только пришлось распрягаться и доставать кард: рубить бошки и жопных змей знакомым уже псинам.
— Так что там у тебя, Кузьма? Кстати — ты с Перепелкой не родственник? — я взял у него из рук смартфон.
— С какой истчо перепелкой? Я ж не птичка, я ваще-то… Теплокровное прямоходячующее! Прямохозяйствующее… Прямодоходягоствоновое… Какая перепелка-то?
— Кузьма Демьяныч который… — я наконец глянул на топы видеохостинга.
Два видоса прочно заняли самую вершину рейтинга: «Moshchnyj uruk i seksual’naya volshebnica ubivayut gigantskih bogomolov» и «Strashnaya zaruba v torgovom centre
